Вкус ночи
Шрифт:
Честно, иногда я не понимаю, что такой мужчина как Кристиан нашел во мне.
Ну, помимо древней крови..
Я не высокородная эсса.
Детей пока родить ему не смогу, потому что не достигла того возраста, когда смогу понести от вампира.
Я приношу много проблем и самое главное — я не его кровная пара и не вампирша.
Любой другой на его месте при наших обстоятельствах просто бы сделал меня рабыней, но Кристиан..
Он ласков со мной, добр, нежен, терпелив.
А этот его взгляд,
— Милая, мы приехали. — сообщил он, выдернув меня из пучины мыслей.
Оторвав взгляд от обручального кольца, я посмотрела на Кристиана.
**
Нас с Флорой разместили в южном крыле, где жил сам Кристиан.
Те комнаты предназначались исключительно для семьи, и слуги имели право забредать туда только во время уборки.
Тишина, безопасность и тепло: все, что нам с Фло сейчас было необходимо.
Я никогда не бывала у Кристиана дома.
О его высоком положении знала с самого первого дня нашего знакомства, но даже и подумать не могла, что он будет жить в настоящем дворце.
О такой спальне я даже и мечтать не смела. Светлая, роскошная, огромная. Она напоминала покои принцессы.
Большие окна высотой от пола до потолка пропускали столько света, что тьма не могла спрятаться ни в одном углу.
Поначалу я удивлялась, почему вампиры могут спокойно разгуливать средь бела дня, но когда узнала, что многие сказки моего народа о них всего лишь миф, поняла, что эти существа мало чем отличаются от других.
— Чтоб мне потухнуть… — услышала я шокированный голос Мими и повернулась к ней.
Она парила рядом с двустворчатой дверью из белого дерева. Ее шерстка горела.
При виде огня я вдруг испытала страх, сжавший мое горло, и Мими, почувствовав, тут же разогнала пламя.
— Прости. — сказала она виновато.
Я справилась о самочувствии Флоры и, раздосадованная не очень хорошим ответом, поплелась в ванную комнату.
Мне хотелось смыть с себя все, что принесли эти сутки. Запах дыма впитался в одежду и волосы. Кажется, даже пробрался под кожу.
Он не только не позволял мне прогнать воспоминания о прошлой ночи, но и вызывал страх.
В горячей воде я просидела больше часа.
Когда та уже остыла, я выбралась из нее, замоталась в мягкое полотенце и вышла из ванной.
Элементаля застала на низком столике, где стоял поднос с ужином. Мими чавкала на всю спальню и даже этого не стыдилась.
— Поторопись, иначе я все съем! — сказала она, впившись зубками в мягкое мясо.
Есть я не хотела, хотя со вчерашнего утра не проглотила и кусочка. Желудок до сих пор сжимался не то страха, не то от тревожности.
Я прошлепала мокрыми ногами по теплому паркету, подогреваемому магией Кристиана. Все-таки он мужчина — мечта.
Помнит о том, что я ужасная
Я села на кресло и практически в нем утонула. Оно было огромным.
Записка, размещенная в оранжевых розах, привлекла мое внимание.
В ней Кристиан извинялся передо мной, потому что не сможет зайти, и желал доброй ночи. Причину он не сообщил.
Не съев ни грамма, я надела мягкую ночнушку, которую тоже доставил Кристиан и залезла под одеяло.
Простыни были теплыми. Мой жених даже об этом позаботился.
Его забота согрела меня и изнутри, но сердце, будь оно не ладно, не откликнулось..
Уснуть я не смогла. Мысли, как стервятники, грызли мозг.
Я думала и о Фло, и о пожаре, и о грядущем ритуале, и о Кристиане и… о Брендоне.
Стоило в сознании всплыть этому имени, как то «нечто» снова начало рваться из груди и тянуть меня неизвестно куда.
Но из теплой кровати я выбралась не поэтому. Сна не было ни в одном глазу.
Я переживала за Фло и, чтобы хоть немного успокоиться, пошла к ней.
Ничего не изменилось. Флора все так же едва дыша прибывала без сознания.
Я посидела рядом с ней недолго. Тяга усилилась, и я не в силах ей противиться, ведомая невидимой нитью, направилась за ней.
Она вела меня по освещенному пустынному коридору, где мои шаги эхом отлетали от стен.
Уюта этот дом лишен. Он холоден, пускай и очень красив.
Я бы не хотела здесь жить, но выбора у меня нет.
Я шла недолго.
Ощутив, как облегчение волной омывает мою душу, остановилась у белой двустворчатой двери, ручки которой были созданы из настоящего золота — редчайшего металла в республике.
Это еще раз говорило о том, что Кристиан до умопомрачения богат.
Рука сама потянулась к ручке.
Пальцы уже коснулись холодной поверхности, когда я друг осознала, что это неправильно, что нужно возвращаться.
Страх заставил сердце биться чаще.
Или это был не он..? А предвкушение, из-за которого все внутри сжимается?
Повернуть ручку я не осмелилась.
Вместо этого прижалась щекой к холодной поверхности двери и, затаив дыхание, прислушалась.
Острый слух уловил знакомый голос. Брендон.
— Ты не для этого здесь. — слова были хлестки как пощечина, но вмиг стали мягкими: — Подойди.
Биение сердца оглушало, но я все равно услышала шепот парня, частое дыхание, принадлежащее не ему, а потом промурлыкал женский голос:
— Я вся твоя.
Я отскочила от двери так, будто это она ударила меня, а не звуки. Лицо тотчас вспыхнули, уши тоже.
Да я вообще вся загорелась. И дело было не только в стыде.
Что-то грызло меня изнутри, чем приносило физическую боль. Она не давала дышать.