Вкус ржавчины
Шрифт:
– Хорошо. Ты в очередной раз нас удивил. Чего ты добиваешься?
– Лишь одного. Серьезного отношения к свои словам.
– Мы во всем внимании.
– Во первых, не стоит строить планов по поводу моего возвращения в Корнул. Я постарался, на сколько смог, исправить последствия своего отречения. Исполнители и заказчики наказаны. Язва заговора вырезана. Остались слепые участки, но вы сними справитесь сами. Перехватите управление, перевербуйте, запугайте, я передам компромат на многих исполнителей, и преданней сторонников не найдёте. Обязательно разберитесь с ксенами, где-то в секторе готовится какая-то заварушка, понять, что именно я не смог.
ГЛАВА 4
Сколько себя помнил, Оу никогда не любил орбитальные скачки. Наливающиеся тяжестью тело, мгновение и сознание превращается в стрелу отправленную в полет. Желудок рвется наружу, в глазах троится, в голове пустота до звона, и выкручивающая в струну боль. И сейчас придется испытать тоже самое.
Натянув на лицо беспристрастную маску, Оу отключился от контакта с бортовой искрой. Подчиняясь бессловесному приказу, часть борта, черневшей иллюзией отделки под древесину, растаяла с тихим шелестом.
Выпустив пассажира, призрачный корабль восстановил плотность обшивки и спустя мгновение предстал монолитной каплей. Дождавшись когда человек удалится на безопасное расстояние, корабль бесшумно поднялся над посадочной платформой. Всплывая как левиафан, и распугивая своим кодом доступа транспортный поток, сияющий кокон набрав высоту, растаял в безоблачном небе стремительным росчерком.
– Назовите свое код доступа или приложите ладонь к сенсорной панели.
Ровный голос раздался в сознании Оу на частоте гостевого канала. Остановившись на краю платформы с четко очерченными границами лифтового колодца, он активировал полученный от компании обезличенный пакет данных.
– Девяносто пять, уровень семь, желтый.
– Благодарим вас за то, что выбрали услуги нашей эскорт компании, - расцветая богатством эмоций, голос гостевой искры едва не превратился в мед, от желания понравиться, - Рады приветствовать на территории...
– Дробь семь. Активировать протокол, служебного пользования.
– Городская портальная служба, искра 789Б85 ожидает ваших указаний.
– Максимально короткий маршрут до пассажирской платформы, использовать режим инкогнито.
– Задание принято, остановитесь в центре круга, не совершайте резких движений и не отпускайте руки с поручня.
Подчиняясь командам искры, перешедшей на деловой тон, Оу выполнил команды.
Активация служебного режима, спасала его от необходимости выслушивать потоки рекламных сообщений, и множества дополнительных услуг, которые нужно навязать владельцам транспортный концернов своим пассажирам. Но самое главное превращала его в одного из сотен тысяч пассажиров прибывшего в наземный комплекс единственного на планете орбитального лифта. В этом котле, где смешивались десятки тысяч маршрутов, людей, кибов и транспортных ботов, даже не все транспортные искры могли отследить перемещение отдельного человека. Нет, при желании и задействовании следящих устройств, можно выделить любого пассажира и быть с ним словно на привязи... но это лишь если ты не знаешь как работает система тотального контроля. Контроля за всеми жителями Корнула, и всей Империи.
Это лишь наивные обыватели думают, что если они в толпе, то они не видимы. Каждый из подданных империи имеет свою уникальную биологическую метку. Смешанный набор из генетических меток и формы внутренних биополей, формируется при рождении и сопровождает человека всю его жизнь.
И если
Даже чисторождённые не могут полностью скрыться от Реестра. Его можно лишь вводить в заблуждение, быть на виду и в тоже время ускользать от внимание следящих систем, прятаться в тени, оставаться в сумеречной зоне между дозволенным и запрещенным.
Вот и сейчас, следуя привычке вбитой инструкторами и учителями, Оу выбирал незаметность. Скромное путешествие инкогнито. Без династической помпезности и эскорта. Ему не нужна шумиха вокруг своего имени, иначе о спокойном путешествии придется забыть...
Глубоко задышав, и прикрыв глаза, Оу принялся обеспечивать себе спокойное путешествие.
Фигура опускавшегося на платформе человека немного сгорбилась. Волосы медленно принимали пепельный оттенок, лицо желтело и покрывалось морщинами. Дорожный камзол удлинился до пола, потемнел и спустя мгновение, превратился в потертый временем и долгими путешествиями мешкообразный плащ.
И когда лифтовая платформа мягко опустилась до уровня гранитных плит общего этажа, из силового кокона лифта величественно выплыл статный старик.
Спрятав руки в полах длинных рукавов, пилигрим оглядел царивший на общем этаже гвалт и шум спешащих по свои делам пассажиров, воздел глаза к небу и беззвучно прошептав молитвы Вечности, влился в разношерстный поток.
Здесь были и многочисленные путешественники и торговцы из соседних секторов, были многодетные семейства гомонящей толпой спешащих на лучшие курорты ближайших звездных систем.
Отдельной группой выделялись возвышавшие на добрую голову воины из слаборазвитой системы Стело. Их массивные фигуры оттянутые в чешуйчатую броню черного цвета выделялись среди разноцветный пестроты как черные скалы в зоне прибоя. С хмурыми лицами, и гримасами пренебрежения они пробивались из одного крыла единственного космпорта в другой. Непривыкшие к такой непочтительности, воины выглядели немного растерянными, здесь никто не обращал внимание на их статус грозных лучших наемников сектора, здесь все спешили и торопились по своим делам. А если кто и хочет покачать права, то пусть рискнет.
Над живым морем людей нависали призрачные полусферы с множеством зеркальных бликов. Переливаясь всеми цветами радуги, рядом кружили стальные мячи, и нависая то над одним то над другим прохожим, мелкие помощники полицейской 'искры' следили за соблюдением правопорядка.
И судя по недовольным взглядам, бросаемых на надсмотрщиков, наемники уже познакомились с болевыми парализаторами полицейских дронов.
Неспешно продвигаясь к северному крылу, Оу всегда оставался в толпе. В тени кого-нибудь из случайных попутчиков. Словно он был не один, а в компании, просто немного отставал позади. И вскоре он оказался перед широкой лестницей входа в зал дальних полетов, где он растеряно замер.