Вкус смерти
Шрифт:
— Ты меня знаешь, я щедрый. Нужно было еще вчера.
— Десять дней хочешь?
— Самое большое — завтра.
— Слушай, дорогой Ильич, я не Фигаро.
— Значит, договорились: два дня. Бери машину, кати в Смоленск. Дверцы и задний борт надо усилить броневым листом.
— Движок такую тяжесть не поволочет.
— Поставь другой.
— От СУ-29?
— Все, больше не проси: три дня.
Шарков, наблюдавший за этой пикировкой, понял: два человека, беседовавшие в легком
В двадцать два десять в дверь квартиры прапорщика Липкина позвонили.
— Кто? — спросила осторожная хозяйка квартиры Наталья Петровна.
— Сосед. Корнеев. Мне бы плоскогубцы.
Дверь открылась, и сразу в нее, мощно сдвинув с дороги хозяйку, вошли четверо. За ними — понятые, соседи Липкина прапорщики Корнеев и Пышкин.
Хозяин сидел на кухне в майке, синих спортивных штанах и тапочках на босу ногу. Он пил чай. На столе стоял самовар, на блюде лежала горка пирожков с яблоками.
— Вы арестованы, Яков Михайлович, — сказал Шарков и положил на стол бумагу. — Вот постановление, подписанное прокурором. Прошу добровольно до начала обыска выдать незаконно хранимое оружие, боеприпасы, средства конспиративной связи…
— Яша, — губы у хозяйки дома тряслись. — Что ты наделал?
— Прошу вас сесть, прапорщик Липкина. Начинайте обыск, — приказал Шарков.
Час спустя в дровяном сарайчике рядом с гаражом, где стоял «запорожец» Липкина, были обнаружены два пистолета Макарова в смазке, полторы тысячи патронов в упаковках и телефон, искусно подключенный к свободной паре проводов в распределительной коробке городской связи.
Чумак знакомил офицеров группы Прасола с новым оружием, которое он привез с собой.
— Это, — Чумак поднял в руке аккуратный тупорылый автомат, короткий и, несмотря на свою миниатюрность, массивный с виду, — малогабаритный автомат МА. Николай Ильич, — кивок в сторону Прасола, — у нас любитель музыки и называет его мандолиной. У такого музыкального инструмента калибр девять. Масса — два кило. Длина — тридцать восемь сантиметров. Это позволяет укрыть оружие под любой одеждой. На двести метров мандолина гарантирует стопроцентное пробивание бронежилетов, в которые заложены титановые пластины и тридцать слоев кевлара…
Человек, постоянно имеющий дело с оружием, перестает думать о его роковом предназначении и, встречаясь с новыми образцами, в первую очередь оценивает их изящество, оригинальность конструкторских и технологических решений. Его не пугает, а восхищает поражающая сила оружия, и чем она больше, тем сильней восхищение.
— Это, — Чумак демонстрировал второй образец, — бесшумный автомат «Вал». Конструкция оружейника Дерягина.
— Не в этом главное, — прервал инструктора Прасол. — Важнее для нас то, что оружие подготовил к бою и зарядил Сергей Петрович Чумак. Заряжено Чумаком — это знак высшей пробы…
И тут случилось неожиданное: Чумак вдруг взорвался. Лицо его покраснело, и даже уши набрякли свекольным соком. Срывающимся голосом он стал выкрикивать:
— Прасол, оставишь ты… твои шуточки… мне они знаешь где?.. Ты хоть думаешь?.. Понимаешь?..
Все удивленно застыли. Пытаясь успокоить Чумака, Шарков сказал:
— Простите, Сергей Петрович, но мне кажется, ничего обидного…
— Если кажется — перекреститесь. А мне эти шуточки…
— Сергей Петрович, — вмешался в разговор Тесля, — в словах «заряжено Чумаком»…
— Что в этих словах?! Что?! В них подтекст, и какой! Когда говорят: «Заряжено Чумаком», имеют в виду Алана. Хотите верьте в его силу, хотите — нет, но он все — и газеты, и воду старается зарядить на добро. Добро — это счастье, вкус жизни. То, что заряжено мной, несет вкус смерти…
— Сергей Петрович, — снова попытался успокоить его Шарков, — рано или поздно каждый из нас познает вкус смерти. Даже те, для кого воду заряжал Алан Чумак.
— Вы опять за свое? То, что заряжено мной, заставляет этот вкус познавать раньше положенного. И мне не легче, что это бандиты, насильники, воры. Мне не легче, поймите…
— Все, Сережа, — сказал Прасол, — ты действительно утомился. У тебя на даче шурует колорадский жук. Езжай туда, мы здесь сами управимся.
Шарков смотрел и думал, насколько разные это люди. Они дружат, служат одному делу, но один из них живет сердцем, подчиняя его уму, во втором все определяет схема, уверенность в том, что жить надо так, как он, и никак иначе…
— Гражданин Липкин, какое сообщение ждал от вас Железный?
— Я должен назвать день, когда генерал Деев поедет в город или оттуда с секретными документами.
— Откуда вы, начальник склада, узнаете об этом?
— У Наташи от меня нет секретов.
— А у вас от нее?
— Были. Теперь они ей известны.
— В какой форме вы должны передать сообщение?
— Должен сказать: «Кабанчик нагулял сало. Можно резать».
— Как они узнают, едет генерал из города или в город?
— Если из города, я скажу: «Пора решать».
— Какие пароли, чтобы доказать, что передали сообщение вы?
— Я должен три раза кашлянуть.
— Каким образом?
— Вот так: «Кабанчик нагулял сало. К-х. Пора решать. Кх-кх».