Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I
Шрифт:
— Вполне возможно, — ответил граф. — Но как только дело будет раскрыто, а виновный понесет наказание, Центр быстро докажет свою полезность.
— Не слишком ли вы оптимистичны? — Она отрезала еще кусочек утки. — Все очень вкусно. Жаль, что вы не можете попробовать.
— Мило с вашей стороны, — ответил граф. — Нет, не думаю, что мой оптимизм необоснован. Но время покажет, такие дела проверяются только временем.
— Вы считаете, что дело затянется?
— Для меня некоторые вещи приобретают смысл
Комната взорвалась аплодисментами, когда Соланж, через двадцать шесть дней после ужина с графом, переступила порог. Девушка отправилась к своей кабинке, но трижды останавливалась и с гордой улыбкой принимала поздравления.
— Спасибо, спасибо. Мне очень приятно.
Бакстер, договорив по телефону, подошел к ней.
— Не скромничай, Барендис. Конрой говорит, что ты была стержнем их расследования.
— Я не скромничаю. Я знаю, сколько им понадобилось сил и везения, чтобы поймать этого парня.
— Но ты натолкнула их на след, и ты вела эту историю, — сказал Санг от двери офиса. — Ты вполне могла просто шипеть на них со стороны из-за того, что они медленно работают, но ты стала интересоваться Фиском, ты обратила их внимание на то, что он ничего не делает. И поймала на лжи о том, что человеческую ДНК невозможно отделить от коровьей для составления правильного профайла. Молодец.
— Спасибо. Мне это показалось хорошей отправной точкой.
— Ты думала, что это Фиск? — поинтересовался Хилл, который занимался строительными темами.
— Я не знала, кто это, — сказала Соланж, очень довольная таким вниманием. — Мне просто казалось странным, что Фиск сомневается в каждой улике, которую сам же и нашел. Эксперт должен быть скептиком, но Фиск от скептицизма перешел к субъективизму и начал подбрасывать ложные версии.
— И ты помогла раскрыть его дело, попутно дав нам уйму статей, — похвалил Бакстер. — Так, все возвращаемся к работе. Иначе не успеем к выпуску сегодняшнего номера.
Праздничное настроение тут же пропало, ночная смена вернулась к своим делам.
— Тебе уже готовят премию, Соланж, — сказал Бакстер, прислоняясь к стенке ее кабинки.
— Спасибо.
— И чем ты собираешься сейчас заниматься?
— У меня есть наводка надело о контрабанде. Не наркотики, но очень ценный антиквариат. — Соланж странно помедлила с ответом, что насторожило Бакстера.
— А как насчет этого отшельника графа? Того, что столько денег вложил в Центр исследований крови?
Улыбка Соланж была такой ленивой и чувственной, что Бакстер искренне удивился. Он никогда не видел, чтобы девушка так улыбалась.
— Он джентльмен старой школы. Особой статьи из этого не сделать, разве что всех удивит, что такие еще существуют.
Бакстер вцепился в последнюю
— Ты заметила что-то, о чем мне стоит узнать?
Она покачала головой.
— Это просто мои мечты.
— Какие именномечты?
— Не ваше дело, босс.
Бакстер захихикал.
— Ладно, мечтай, если это не помешает твоей работе.
Она покосилась на его профиль.
— На дело о контрабанде меня навели именно слова графа.
— Он делится с тобой информацией? — удивился Бакстер.
— Нет, и не так, как наши неназываемые источники. Просто несколько недель назад он упомянул о проблемах со своей компанией по доставке. И я решила посмотреть, только ли у него с этим проблемы.
— И выяснилось, что нет. — Бакстер хлопнул ладонью по стене. — Ладно, держи меня в курсе дела.
— Не сомневайтесь, босс, — ответила Соланж и начала работать над новой статьей, предвкушая ужин с графом, до которого оставалось не более трех часов.
Тихо улыбаясь, она пообещала себе, что сегодня ее посетят очень приятные сны.
РЭМСИ КЭМПБЕЛЛ
Объявление
— Это не я!
Добежав до угла отеля, я закричал как можно громче, но такси уже добралось до перекрестка. И исчезло за углом раньше, чем я смог перевести дыхание. Три девчонки решили, что я, старая развалина, достоин их внимания. Я решил ответить комическим пожиманием плеч, но к тому времени они уже смотрели на двенадцать экранов телевизоров на витрине, на которых молча дергалась какая-то рок-группа. А я поплелся к вестибюлю, чтобы спросить, куда мне идти, и тут перед отелем появился лимузин.
Ага, значит, такси все же могло сюда подъехать, несмотря на запрещающий знак! Почему же таксист решил сделать для меня исключение? Сумму он не назвал мне, а выплюнул, словно я вообще не стоил поездки и времени, не говоря уж о такси. Я оскалился на лимузин, к которому от двери уже мчалась девушка в серой униформе. Она открыла дверцу, и на улицу выбрался мешок жира в ржавого цвета футболке и джинсах.
— Мистер Ригг не нуждается в вас сегодня, завтра вы отвезете его на сессию с раздачей автографов, — сказала она шоферу.
Его имя подтянуло меня ближе, как на веревке.
— Простите, вы Билл Ригг? Вы остановились в этом отеле?
Мятая футболка ответила на мой первый вопрос: на ней был принт обложки «Расшифрованный Коран», его последнего нашумевшего бестселлера. Рябое лицо поморщилось, губы сжались в ниточку, пока он смотрел вслед уезжающему лимузину, а мне наперехват бросилась девчонка в униформе.
— Мистер Ригг сегодня не дает интервью, — отрезала она. — Завтра он будет читать отрывок из своей книги и раздавать автографы в магазине «Текст».