Вкус жизни
Шрифт:
Слава сделал вид, что не заметил фривольного жеста, и ответил ей в тон:
– Ну уж и старушки! Вам еще лет двадцать ими не представляться. Сознайтесь, до сих пор мужчины оглядываются? Не забыли еще, что такое форс, кокетство и всякие такие женские штучки!
– Твоими бы устами да мед пить, – радостно вздохнула Кира.
Слава принялся разливать вино по рюмкам-наперсткам. Первый тост подняли за безвременно ушедших друзей. Слава говорил тихо, торжественно. Его голос словно бы объявлял кульминацию горьких событий… Помолчали, будто черту подвели под прошлым.
Тихая беседа некоторое время легкой дымкой висела в воздухе.
– Я буду пить славу Женщине! – провозгласил Вячеслав. Все дружно, стоя, поддержали прекрасный тост.
…Галдеж стоял, как в школе на перемене.
2002 г.
Продолжение следует.
Контакты
Уважаемый читатель! Буду Вам благодарна, если Вы поделитесь мыслями о моих книгах на сайте, где скачали эту книгу. Если проблемы, поднятые в моих книгах, созвучны с Вашими переживаниями и взглядами на жизнь, или Вы хотите поделиться эмоциями или историями лично — вот мои контакты:
Вконтакте:
Сотовый:
+7-919-162-6620
Skype:
e.shevchenko25021945
email:
Сайт:
Пишите, звоните. Буду рада общению!
Зоркая душа женщины
Когда-то, много лет назад, они учились в одном институте, а потом разъехались куда кого определила судьба и стали жить своей, опять же назначенной роком, жизнью – кто безмятежно и спокойно, кто в бедах и горестях. Но так их крепко-накрепко связало студенческое время, что съезжаются они порою в один город, в одну, ставшую им почти родной квартиру и вспоминают, обсуждают, говорят. Говорят, специально не выбирая о чем говорить, спонтанно, – кто-то бросил одно слово, другое – и за это слово ухватились, оно стало началом разговора. О человеке, который не приехал на встречу, о преподавателе, который ох как был к ним строг на экзаменах! – о юноше, которого обожали все студентки, о лекциях, семинарах, зачетах… Лилась беседа, перескакивая с одной темы на другую. Кто-то ее поддерживал, а кто-то нет. Кому-то то, о чем шла речь, казалось мелочным, не стоящем внимания…
Да и я, читая рукопись книги Ларисы Шевченко, не раз отодвигал ее в сторону, но проходили минуты – и меня тянуло к мелко напечатанным листам бумаги, и я вновь вчитывался в строки, и вдруг выяснялось, что уже не очень-то молодые женщины, рассуждая о своих студенческих временах и временах современных, говорят не о мелочах, а о судьбе. О судьбе личной и судьбе общей. Судьбе Родины, России. Того государства, в котором они, рожденные, выросшие и воспитанные в Союзе ССР, вдруг начали жить уже в зрелые годы. Когда трудно менять привычки
В своих разговорах, идя от частного к общему, от жизненных неудач одних к воспарению других, они вдруг выясняют и для себя и для внимательного читателя, что есть нечто общее в судьбах и молодых, и тех, кто на склоне жизни, россиян. И это общее – в тоске по сильному государству, в котором каждый мог бы реализовать свои способности, в потребности того порядка и уклада жизни, где были бы и совестливая, воспитывающая литература, а не разлагающее душу телевидение и не обогащающиеся на бедах народа олигархи, алчные чиновники и недобросовестные священники, и где главным мерилом жизни стало бы благоденствие народа.
В этой новой книге Ларисы Шевченко много пронзительных и строк, и страниц. Пронзительных по обнаженности чувств. По той мере, с которой оцениваются события в жизни и отдельного человека, и целого государства.
Говорят, у нас нет литературы женской и мужской. Есть, дескать, одна единая, как бы в ней ни светились мужчина или женщина. Но, как мне кажется, есть в жизни нечто такое, о чем лучше, взволнованнее скажет писательница, нежели писатель. Это, например, женская душа и женские чувства! Женское отношение к делу, к работе, к детям, к родителям. Наконец, к мужчинам.
У Ларисы Шевченко – женская проза. Много эмоций, внимание к деталям, которые – уверен – ускользнули бы от мужского взгляда. Но женская проза и в том смысле, что она как обнаженный нерв, вызывает у читателя боль. Боль и сострадание. Сочувствие. Ко всему, о чем рассуждают женщины, давно не видевшие друг друга. Да и не только…
Есть в книге авторские ремарки, авторские отступления. Комментарии… Они как бы книга в книге. Но тем яснее позиция писателя, ее отношение к жизни. Она не приемлет равнодушия и пассивности. Так ее воспитывали, и так воспитали.
Книги – они ведь как слепок собственной судьбы. Вернее, в них всегда прослеживается жизнь автора. Даже если и нет в книге страниц, посвященных собственной судьбе. Но есть позиция. Есть отношение. Есть накал. Есть нотки одобрения или отторжения. Любви и неприятия…
Лариса Шевченко известна как детский писатель. Обращение к теме детской души было для нее не случайным. Несколько лет – в раннем детстве, – проведенные без родителей, наложили отпечаток на ее произведения. В них много того, чего писатель была лишена в детстве. Много добра, тепла и ласки. Много трепетного отношения к маленькому человеку.
Эта трепетность ощущается и во «взрослой» книге Шевченко. В принципе, если двумя-тремя словами определить главную ее, сквозную тему, то она – о добре. Об уважительном отношении к человеку. Даже в такие времена, когда страна, в которой живет человек, переходит от одной общественной формации к другой. Когда по сути свершается революция. Революция в том числе и в душах.
Но даже в такие времена и при таких обстоятельствах нельзя, чтобы разрывались чувства совести и долга. Дружбы и взаимовыручки. Бережного отношения к человеку. Ведь жизнь так хрупка…