Влада и месть вампира
Шрифт:
Гильс и Арман стояли друг напротив друга, оценивая возможности противника и примериваясь для первого броска, рассчитывая план боя.
– Не очень честный бой, ты слаб, – в конце концов сказал Гильс. – Еле дополз до крыши, я видел. Я не могу согласиться на этот бой.
– Согласишься, – прорычал Арман. – Бейся со мной, Муранов. Ты же понимаешь, что у тебя нет другого выхода, чтобы она спаслась от тебя.
– Ты не сможешь сейчас драться, – Гильс покачал головой. – По нашим законам неравный бой и его результат не имеют силы, ты же знаешь. Ее это не спасет,
– Погоди, сейчас соображу… – прохрипел Арман. Дорога на крышу явно отняла у него много сил. – Уравняем наши возможности. Ты без пауков, а я буду биться, используя своих сущей, которые мне подконтрольны. Это честно. Проигрышем будет считаться, если один из нас сбросит другого с крыши: если я сброшу тебя, ты выполнишь мое условие.
– Тогда зови всех своих тварей. Всех, кого сможешь собрать!
– Идет.
В темноте два силуэта пригнулись, готовясь к бою.
Глава 18
Битва в ночи
Арман и Гильс схлестнулись в прыжке, раздался жесткий удар – и оба покатились, грохоча спинами и локтями по железу крыши. Гильс сразу отшвырнул Армана, и тот влетел спиной в выступ трубы, раскрошив локтем угол кирпичной кладки.
– Ко мне… – с усилием выдавил Суморок, и сущи, державшие Владу, ослабили хватку. Выпустив ее из своих щупалец, они ринулись на помощь хозяину.
– Их мало, Суморок, зови еще!
Арман кивнул и громко свистнул в два пальца. Из-за края крыши полезли остальные – через несколько секунд на Гильса обрушилась черная клокочущая волна. Вампир резким ударом отшвырнул их, и раздался бьющий по ушам визг десятка разъяренных тварей.
Гильс пригнулся, опираясь кончиками пальцев на крышу.
Получившая свободу Влада старалась хоть что-то разглядеть в темноте, чтобы отползти от края покатой крыши подальше и не свалиться вниз. До ближайших выступов, труб и антенн не добраться – она была на самом краю, и путь ей преграждали оба вампира. Зато рядом из железа торчал какой-то штырь. Влада изо всех сил схватилась за него обеими руками, как утопающий за соломинку.
– Нападай на меня, Муранов! – Арман качался на ногах, тяжело дышал и смотрел на Гильса исподлобья. – Нападай!
– Сущей мало, бросай их на меня, – прорычал Гильс. – Иначе ты не справишься. Я не могу поддаться тебе и уступить в бою!
– Я Суморок, – голос Армана чуть окреп, приобретая металлические нотки. – Никто не смеет говорить мне о слабости. Мой отец… Наш с Владкой отец погиб от светлых магов! А твой, Муранов? Что ты знаешь о нем, кроме того, что он где-то очень далеко?
Влада вдруг поняла – Арман нарочно злил Гильса, бесил его, чтобы спровоцировать нападение и сделать бой настоящим, а не искусственным. И у него это получалось – глаза Гильса загорелись яростью.
– Так что, Муранов? – повторил Арман. – Ты вроде был самым сильным чуваком
– Тебе знаком голод? – тихо спросил Гильс.
– Плевать я хотел на голод, – отозвался Арман. – Я ничего не жрал уже месяц, а к тебе дошел. И размажу тебя, Муранов, по крыше тонким слоем. Вот в Универе посмеются… Суморок все-таки победил Муранова!
– Ой ли, Армаша? – Гильс будто понял игру. Понял, что Арману и самому нужно было разозлиться, чтобы активизировать последние силы. – В кратере ты проиграл. Сейчас хорохоришься, но что будет через пять минут?
– Через пять минут ты сбежишь, – Арман заставил себя презрительно рассмеяться. – Муранов избегает боя, кто бы знал! Списывает трусость на то, что я слабый, ха-ха!
Вместо ответа Гильс бросился вперед, но сущи моментально кинулись ему наперерез. Влада напряженно вглядывалась в происходящее, держась за штырь и упершись босыми ногами в едва различимые выступы на шершавом железе. Даже если теория о том, что она бессмертна, правда, как-то даже было не представить, что после падения с такой высоты можно воскреснуть.
Несмотря на видимую слабость, Суморок отчаянно держался, отбрасывая Гильса в сторону сущами, будто командуя двумя огромными гибкими руками, которые действовали по его приказу. Несколько раз Гильс почти слетел с крыши, но каждый раз успевал уцепиться за ее край и подтянуться, карабкаясь обратно, как огромный паук.
– Ты проигрываешь, Муранов! Куда тебе против меня! – повторял Арман, подыскивая новые и новые обидные фразы, чтобы как можно сильнее разозлить Гильса и удержать его внимание. – Девчонка на тебя смотрит! Давай, бейся со мной, сражайся, слабак!
Постепенно Муранов действительно озверел, полностью сосредоточившись на схватке и забыв обо всем. Он дрался с Арманом в полную силу, а Суморок вместо рук и ног использовал сущей, которые кусали Гильса и рвали его когтями с омерзительным визгом.
Темноту то и дело прочерчивали огни, оставляя следы горящих глаз там, где они были секунду назад. Слышались удары по железу и топот ног. Сущи, которых отшвыривал Гильс, иногда пролетали мимо Влады, цепляя ее когтями и раздирая кожу в кровь.
Теперь это была не схватка слабого с сильным, а настоящий жестокий бой, в котором Гильсу нельзя было побеждать. Арман кидался на Гильса отчаянно и ожесточенно, тот лишь отшвыривал врага в сторону, оттягивая момент, когда придется броситься на Владу.
Было странно и нелепо видеть, как недавний враг из последних сил закрывает тебя собой.
– Ты не причинишь зла моей сестре, Муранов, – Арману, кажется, наконец удалось подтянуть к себе еще больше сущей, и те взвились вокруг него непроходимой черной стеной, которая раскачивалась из стороны в сторону. – Умри от голода сам, но не тронь ее… Ты… не тронешь, – хрипел Арман, сжав руки в кулаки и с усилием заставляя почти обессилевших темных сущей тащить Гильса к краю крыши. – Да, Муранов…