Владея её невинностью
Шрифт:
— Хейли, тебе нравится соблазнять других мужчин, которые не являются твоим Папочкой, своей киской? — я чувствую, как моё лицо вспыхнуло от его слов. Я не могу поверить, что он только что сказал это. Мы с Папочкой никогда не скрывали своих отношений, но мы также не выставляли их напоказ публично. Мы живем в Папочкином ритме жизни двадцать четыре на семь, но обычно держим своё влечение при себе, когда мы на улице. Нам не стыдно за это, но мы понимаем, что не каждый это одобряет. Сначала я не была уверена, что такой образ жизни – это то, чего я хотела, но всякий раз, когда мы с
— Извините, Адам. Вы не возражаете?
— Вовсе нет, — говорит мужчина, и я ухмыляюсь, думая, что он собирается встать и уйти, но он только откидывается на спинку стула.
Тогда Папочка встает с кресла и пристально смотрит на меня. Он расстегивает две верхние пуговицы своей классической рубашки и вытаскивает её из своих брюк.
— Вот дерьмо, — шепчу я, а затем съёживаюсь, надеясь, что он не услышал, как я ругаюсь.
Прежде чем я успеваю подняться на ноги, Папочка хватает меня за затылок. Я благодарна, что он не снял свой ремень, но он все ещё мог.
— Не борись со мной, маленькая Хейли, ты только заставишь меня крепче сжать тебя. Доверься Папочке, будь хорошей девочкой и прими то, о чём так просила.
Прежде чем я могу ответить, моя грудь прижимается к столу Папочки. Добравшись до моего платья, он стягивает мои трусики до середины бедра, а затем задирает моё платье, открывая себе достаточно места, чтобы сделать то, что он хочет, но все же скрывая меня от другого человека.
— Ты хотела показать всем киску Папочки, не так ли? Ты просила внимания. Теперь ты его получишь.
Жгучие шлепки сыплются на мою попку, заставляя меня вскрикнуть, прежде чем я могу ответить на его слова.
— Тише, малышка, — я чувствую, как Папочка рукой потирает мои горящие ягодицы. Затем я слышу, как другой человек в комнате ёрзает на своем стуле. На мгновение я полностью забыла, что он был здесь. Другие мужчины никогда не видели меня в таком свете, кроме Папочки. Другой мужчина, возможно, не сможет увидеть мою задницу, но Папочка никогда не делал ничего подобного перед кем-то ещё. Может быть, это потому, что у этого мужчины есть своя девочка. Волнение проходит сквозь меня. Часть меня балдеет от такого действия Папочки. Я всегда любила внимание, но другая часть меня благодарна, что чужой мужчина не видит меня всю. Я уверена, что умерла бы от смущения, если бы он увидел. Все моё внимание сосредоточено на Папочке, как всегда, и я даже не могу сказать вам, как выглядит другой мужчина.
— Она проказница.
— Да, и она съела слишком много сладкого. Могу поспорить, что оргазм усмирит её, а сон пойдет пользу. Тогда мы сможем закончить нашу беседу.
— Эй… — я начинаю протестовать против того, что они говорят так, будто меня здесь нет, но мою попку окрашивает ещё один шлепок.
— Я бы порекомендовал тебе помалкивать, малышка, иначе я не дам тебе кончить. Ты хочешь, чтобы Папочка прикоснулся к твоей киске или нет? Я уже вижу сливки, покрывающие твои бедра. Ты ведь грязная маленькая девочка
После его слов я могу только стонать, соединяя ноги вместе, пытаясь задеть клитор, чтобы снять напряжение.
— Она упрямая малышка, не так ли? — спрашивает Адам
Папочка скользит одной рукой между моих ног, обхватывает мою киску и останавливает мои движения, чтобы я не смогла найти никакого облегчения. Один из его пальцев начинает тереть мой клитор, и удовольствие наполняет меня.
— Она была очень упрямой в последние несколько месяцев, и ей придется поплатиться за это, — говорит Уильям, все ещё поглаживая мой клитор. — Она обиделась на то, что я закрыл её пирожный бизнес.
— Эти? — спрашивает другой мужчина. Затем я слышу знакомый шелест пластиковой упаковки. — Чёрт, это вкусно.
— Да, а вы только что съели последний. Я приберег его на перекус.
— Я уверен, что вы сможете найти для себя что-нибудь ещё, чем перекусить.
— Хм. Мне нравится ваш образ мышления. У меня тут как раз есть сладкая закуска.
— Пожалуйста, Папочка.
Меня охватывает волнение, и я не могу сказать, вызвано ли это смущением, предвкушением или мыслью, что Папочка будет поедать меня перед кем-то ещё.
— Это милое маленькое «пожалуйста» было таким вежливым, Хейли. Твои манеры помогут тебе получить то, что ты хочешь.
Внезапно я чувствую его язык на себе. Всё его лицо уткнулось между моих ног сзади, моя грудь все ещё прижата к столу.
Папочка хватает меня за бедра, раздвигая их шире. Он поднимает меня так, что моя задница ровняется со столом, заставляя меня встать на носочки. Я испугалась, что мои туфли от Мэри Джейн заставят меня поскользнуться, но Папочкина поддержка не даст мне упасть.
Его язык гладит мой нежный клитор, дразня его, делая его более твердым, так как он требует большего внимания. Толчки его языка становятся быстрее и сильнее, но мне нужно немного больше. Я пытаюсь оттолкнуться и прижаться сильнее к его лицу, но хватка Папочки не позволяет этого.
Я кричу в отчаянии, когда его рот внезапно отрывается от моей жадной киски.
— Ты сейчас кончишь для меня, Хейли. Сильно. И когда ты это сделаешь, я хочу, чтобы ты вспомнила, кому принадлежит эта сладкая маленькая кисочка. Она может и находится между твоих ног, но она моя. Помни об этом, когда в следующий раз вздумаешь показать её кому-то другому, чтобы привлечь моё внимание.
Если бы я не была так близка к тому, чтобы кончить, я бы сказала ему, что это сработало. Но я знала, что это закончится только тем, что у меня не будет оргазма, поэтому я сжимаю губы и борюсь с желанием огрызнуться.
Все остальные мысли покидают мой разум, когда рот Папочки возвращается к моему клитору. Он всасывает его в рот, и я сразу кончаю. Моя голова плывет, а ноги подгибаются, когда удовольствие разрывает моё тело.
— У неё сегодня может и плохое настроение, но она все ещё сладкая, как всегда, — говорит Папочка, стаскивая меня со стола. Он положил меня на свой офисный диван, и мои трусики теперь висят на одной из моих лодыжек. Я пытаюсь закрыть ноги, но Папочка останавливает мои движения.