Владея её невинностью
Шрифт:
Он сдвигается и скользит рядом со мной на кровати. В груди у меня немного страха, что он может уйти. Я не могу вернуться к тому, что было раньше. Если он начнет действовать так же, как в последние несколько лет, я не думаю, что смогу пережит это. Я вскакиваю на бок, когда чувствую, как он поднимается с кровати, и я наблюдаю, как он выходит из комнаты. В моем горле образовывается ком и глаза начинает неприятно жечь.
Внезапно я слышу звук проточной воды на расстоянии. Спустя несколько мгновений он вернулся и поднял меня на руки, а я и без того маленькая ростом, будто уменьшилась
— Я пытался очистить тебя, как мог, но, похоже, что тебе придется искупаться.
Пронеся меня в ванную, он посадил меня в гигантскую ванну, наполненную водой. Я оглядываюсь, ища какие-то следы, что могла оставить здесь другая женщина. Это было импульсивно. К счастью, я ничего не вижу.
Папочка проводит руками между моих ног и слегка дергает меня за волосики.
— Мне нужно побрить твою киску. Я хочу, чтобы она была красивой и обнаженной, чтобы она чувствовала каждое мое прикосновение.
Нагнувшись, он убирает мои волосы с моего лица, изучая меня на мгновение.
— Что не так, детка? Тебе не нравится то, что мы сделали? Тебе не хотелось позволять мне играть с твоей симпатичной маленькой киской?
Я бросаю свой взгляд, не желая, чтобы он увидел, что я собираюсь плакать, но я всё равно всхлипываю.
— Просто... я не смогу вернуться к тому, что было раньше.
— Т-с-с, Хейли. Этого не случится, — глубоко вздохнув, он говорит. — Я рад слышать, что ты хочешь этого, потому что я не собирался отпускать тебя. Твоё согласие упростит ситуацию. Я действительно не хотел ставить замки на окна. Но сейчас я не хочу думать обо всём этом. У нас впереди тяжелая битва, и я думаю, что ты достаточно пережила на сегодня.
Его слова заставляют меня расслабиться и почувствовать некоторую уверенность.
Взяв мыло и мягкую ткань, он начинает растирать моё тело и смывать пузырьки. Затем он берет шампунь и начинает намывать мои волосы.
— Откинь голову назад. Я не хочу, чтобы пена попала тебе в глаза, — сев, я наклоняю голову назад, позволяя ему позаботиться обо мне. Я не помню, когда последний раз чувствовала что-то настолько особенное – почти заветное.
Когда все мыло было смыто с моих волос, он поднял меня и посадил на край ванной рядом с раковиной.
— Я хочу, чтобы ты откинулась на зеркало, подвинула свою задницу к краю и раздвинула ноги, — делая, как говорит Папочка, я позиционирую себя для него. Вставая между моими ногами, он опускается на колени, и его лицо становится на один уровень с моей киской.
— Передай мне бритву и крем, что лежат рядом с тобой, дорогая, — говорит он.
Глядя налево, я хватаю их и вручаю ему.
Папочка скользит пальцем по моим нижним губкам, и мои бёдра поднимаются, пытаясь заставить его коснуться глубже.
— Сейчас не время, чтобы жадничать, малышка. Ты получишь только то, что даст тебе Папочка. Если будешь себя хорошо вести, возможно, я больше не шлепну тебя, как когда ты прокричала «чёрт».
Надуваясь, я повторяю:
— Вот счастье-то. Я надеялась, что ты забыл. Ведь у стариков часто шалит память, — дразню его.
Он поднимает бровь, и принимает игривый взгляд.
— Это так, пострел?
Схватив меня, он начинает щекотать мои
— Прости, Папочка! Я буду хорошей, обещаю. Пожалуйста, остановись!
— Хорошо, малышка, на сей раз прощаю. И, наверное, лучше всего, чтобы эти губы хранили молчание до поры до времени.
Глава 4
Уильям
Я широко раскрыл ноги Хейли, открыв её сладкую киску. Я облизываю губы и рычу, по-прежнему испытывая наши общие оргазмы во рту. Я вздыхаю и концентрируюсь на задаче передо мной. Наношу крем для бритья на всю её молодую, узкую киску, и мой жесткий член пульсирует. Хейли немного хихикает, и это так невинно и мило, что из кончика моего члена выделяется первая капля предсемени.
Никогда в жизни я не страдал из-за кого-то. Конечно, каждый мужчина имел случайную женщину, называвшую его «папочкой» в разгар момента, но я никогда не хотел принимать эту роль на полный рабочий день. Чистота Хейли не просто сексуальна, это её защищенное существование. Она не просто наивна в сексе и в знании своего тела, но и в жизни. Я не хочу, чтобы Хейли была моим ребенком. Я хочу быть мужчиной, который покажет ей мир. Я хочу, чтобы она превратилась в женщину рядом со мной. Мои собственные эгоистические потребности – вот что меня мотивирует. Я хочу сделать всё для неё. Дать ей всё. Сделать её только моей. Мои сексуальные желания темны, и я должен чувствовать себя виноватым в том, как долго я хотел её, но не чувствую. Я хочу быть тем, кто поддержит Хейли сейчас, когда она совершеннолетняя. Я хочу быть тем, у кого она попросит член. Я хочу, чтобы она умоляла меня дать ей кончить, дать ей освобождение, дать ей дышать, жить. Я чувствую, как накалился воздух.
Я тщательно брею Хейли, наслаждаясь её легкой дрожью, будучи очень внимательным, подбривая у её маленькой розовой задней дырочки, там у неё мало волос. Отсутствие волос поспособствует ускорению процесса проникновения. Я планирую быть в её киске больше, чем она планирует моргать. Да и не только в киске.
— Сдвинься немного, малышка, я омою тебя.
Я встаю и ополаскиваю её. Я смотрю на все её тело, любя каждый дюйм его.
— Боже мой, Хейли, ты такая красивая.
Она опускает голову, и я вижу, как на её щеках расцветает румянец. Я поднимаю её подбородок и заставляю её смотреть на меня.
— Я хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда я буду говорить тебе это. Я никогда не буду врать тебе. Я никогда не скажу тебе то, что я не имею в виду. Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. Мне повезло, что мне позволено трогать тебя. Твое тело идеально. Я хочу попробовать твой каждый изгиб, каждый дюйм.
Она улыбается мне, как будто я её личный Бог, и это ещё больше повышает моё эго.
Я завершаю ополаскивание её киски и немного играю с её клитором, прежде чем стащить с бортика. Она стоит передо мной, совершенно голая, с небольшими каплями воды, цепляющимися за губки её киски. Я такой твердый.