Владимир Басов. В режиссуре, в жизни и любви

Богданова Людмила

У Басова не было музыкального образования в привычном для всех понимании, но он был от природы невероятно музыкален и обладал столь высоко развитой интуицией, что весь звукоряд будущего фильма слышал почти с такой же ясностью, как видел композицию и раскадровку зрительного ряда картины. Он либо объяснял, либо писал композитору свои ощущения от будущей музыки, и во многом они напоминали детализированные либретто или художественные эссе. Басов рассказывал свою «музыкальную сказку», а композитор и поэт уже воплощали ее в реальных слово– и звукосочетаниях. Воплощали, проходя вместе с режиссером и съемочной группой весь период работы – от замысла до окончательного монтажа. Сидели на репетициях и съемках, просматривали отснятый

материал – впитывали настроение сцен и эпизодов, ловили чередование ритмов и красок. А потом на стол режиссеру ложился первый вариант, и за ним, как правило, – следующий, и еще один. Работа над музыкой к фильму продолжалась для них столько же, сколько и для режиссера над самой картиной.

Валентина Титова о работе над музыкой к фильму «Опасный поворот» и «Белая гвардия» позднее вспоминала: «Басов работал с одними-единственными композитором и поэтом – Баснером и Матусовским. Им достаточно было только сказать – нужен американский марш в «Опасном повороте», чтобы у картины появился другой аромат. И они сделали совершенно очаровательный марш – абсолютно американский ритм «Набейте трубку табаком, чтоб в комнате стоял табачный дым. И слово джентльмена мы даем…». Перед Баснером ставится задача – нет ничего лучше русского романса, – и вот вам блестящая интерпретация «Белой акации гроздья душистые…». А как они работали! Басов дает первые две строчки стихов, Матусовский подхватывает, и Баснер продолжает дальше. Они – поэт и композитор – работали, как высоко квалифицированные подмастерья, потому что все было подчинено главному – как Басов эту канву расположит и что он на ней вышьет. Матусовский вообще работал незаметно – тихо, спокойно, просто приезжал и привозил «готовую продукцию». Так, мне кажется, определяется степень таланта».

И наверное, поэтому в результате рождались шедевры. Такие, как песни Баснера и Матусовского. Такие, как ставший знаменитым вальс Георгия Свиридова к кинофильму «Метель». Сегодня без этой музыки – действительно «метельной», завораживающей, колдовской, страстной, романтической – не обходится практически ни один закадровый звукоряд телепередачи любого жанра (от политической до «культурной»), ни одно выступление в произвольной программе фигурного катания или вольных упражнений в спортивной гимнастике. Вальс из «Метели» стал символом времени и до сих пор остается хитом, обретя статус классики в пространстве популярной музыки и «шлягера» среди современных симфонических произведений.

Басов умел передать словами и в кадре смысл и душу музыки, которую он слышал в своем воображении и которая, благодаря его умению воображаемое делать зримым, становилась осязаемой.

Однажды его любовь к музыке и экспериментам вылилась в появление музыкального фильма «Нейлон 100%». Фильма, который, если критики и называли новацией, то явно с иронией – их раздражали арии героев, их мажорно-эксцентричное поведение, калейдоскопичность видеоряда и вообще весь этот развлекательный тонус картины, которую трудно было опознать по жанру и классифицировать в соответствии с общепринятыми в тогдашнем кино установками. Сегодня, наверное, уже понятно, что «Нейлон 100%» был самобытным экспериментом в области музыкальной кинокомедии, близкой по форме к той эстетике, что привнес в этот жанр Марк Захаров. «Нейлон 100%» был и своего рода «нашим ответом» Басова «Шербурским зонтикам», и попыткой найти новые формы для музыкального кино, соответствующие новому содержанию – ритмам и стилю своего времени.

Басов был порою отчаянно смелым человеком, но в нем была та особость, которая позволяла оставаться всегда востребованным и принятым властью предержащей и простыми людьми.

Его фильм «Тишина» произвел впечатление разорвавшейся бомбы, и после его просмотра комиссией Госкино разразился страшнейший скандал. Долго и тщательно разрабатывая сценарий вместе с автором, писателем Юрием Бондаревым, Басов до такой

резкости проявил существо главного конфликта этой повести, что тогда многим стало страшно. Два фронтовика, два настоящих художника громко и во всеуслышание сказали правду: война закончилась, наступила тишина, давящая страхом, культивирующая приспособленничество, трусость и предательство лучших идеалов общества. Фильм «Тишина» был объявлен антисоветским, и от смотревшей его комиссии последовал запрет к прокату.

В тот день, когда комиссия объявила результаты просмотра, говорят, не выдержал даже мужественный и терпеливый Басов – отправился к другому фронтовику и другу Зиновию Гердту за полагавшимися перед серьезными сражениями «боевыми ста граммами» и даже домой ночевать не пришел. Но вдруг раздался звонок – позвонила мама, Александра Ивановна, и между Гердтом и ею, как говорят, состоялся, примерно следующий диалог:

– Зямочка, а Володя у тебя?

– У меня.

– Звонил портной, костюм готов.

– Да? Хорошо.

– А еще звонил сапожник. Туфли готовы.

– Хорошо.

– А еще звонили от Хрущева. Срочно вызывают к нему. Разбудите Володю!

И Басов в костюме от портного и туфлях от сапожника глубокой ночью отправился на дачу к Никите Сергеевичу Хрущеву, где его встретили, как героя. Хрущев, в своей громогласной манере, распекал отсутствующих перестраховщиков из комиссии, кричал, что только что посмотрел «Тишину», и считает, что это самый лучший, самый советский фильм из всех, которые он когда-либо видел. И поднял на ноги Госкино, и фильму дали «зеленую улицу». И в 1964 году «Тишина» получила главный приз Всесоюзного кинофестиваля, проводившегося в Ленинграде, в номинации «Первый приз среди художественных фильмов».

Поразительное дело – хвалебных од при жизни Басов, как режиссер, от критики получал очень редко. Просмотренные за много лет рецензии пестрят жесткими разборами, иногда – клеймят, реже – сдержанно отмечают достоинства и недостатки басовских фильмов. Не тот ракурс, не та динамика, не тот сюжет. Но…

Кинокартина «Школа мужества» получила премию на международном кинофестивале в Карловых Варах – «Премия за лучший воспитательный фильм». О нем много писали, его сравнивали с такими лентами, как «Чапаев» и трилогия о Максиме. Фильм «Факты минувшего дня», поставленный Басовым по роману Юрия Скопа «Техника безопасности», получил в 1982 году Государственную премию имени братьев Васильевых. А в следующем году к 60-летию Басова ему было присвоено почетное звание «Народный артист СССР».

«Битву в пути» посмотрели только в нашей стране 40 миллионов зрителей, и он занял в прокате шестое место по результатам 1961 года. «Щит и меч» входит в десятку самых кассовых отечественных фильмов (восьмое место). Он был назван лучшим фильмом 1968 года, а Станислав Любшин стал тогда же по результатам ежегодного зрительского конкурса, проводившегося журналом «Советский экран», лучшим актером года.

Последний режиссерский эксперимент Басова – телевизионный фильм «Время и семья Конвей», в котором он пригласил сниматься популярных актеров театра и кино и их детей-актеров. В его картине играли Ирина Скобцева и ее дочь Елена Бондарчук, Маргарита Володина с дочерью Марией, Евгений и Андрей Леоновы, Олег и Антон Табаковы, Вероника Изотова-Буткевич и Инга Буткевич, Ростислав и Игорь Янковские, Владимир Басов-младший.

Игравшая в том же фильме и в его последней по времени картине «Семь криков в океане» Ирина Шмелева рассказывала в одном из своих интервью: «Владимир Павлович Басов был необыкновенный, образованный и просто очень хороший, высокоинтеллигентный человек. Мог говорить часами, рассказывая, порой забывал обо всем, и нередко второй режиссер вынужден был ему напоминать, что пора бы и съемку продолжить. А съемки у него скорее напоминали театр. Он любил, чтобы в кадре было много движения. Счастьем было работать с таким мастером».