Владимир Мономах
Шрифт:
После этого раздела дом Всеволода взял в свои руки все знаменитые русские города - Киев, Чернигов, Пе-реяславль, Смоленск и иные. Больше половины русских земель стали достоянием этого дома. Двадцатипятилетний Мономах волею судьбы снова обошел всех своих двоюродных братьев, став вторым на Руси князем. Его земли простирались от полоцких лесов до границы с половецкой степью. Но Владимир понимал, что теперь его злейшими врагами становились не только Святославичи, но и сыновья Изяслава. А там подрастают Ростиславичи - Володарь и Василько, мужает князь-изгой молодой Да-выд Игоревич, сын Игоря Ярославила.
Владимиру
Но отец весь преобразился. Теперь, казалось, в нем не осталось ничего от того спокойного, мудрого, понимающего суету всего мирского человека. Перед Владимиром был решительный, жесткий, порою коварный владыка, который вовсе не собирался упускать возможности, предоставленные ему судьбой.
Владимир понимал, что победа означала новые междоусобия, войны, кровь, клятвопреступления, и отец вставал на этот путь и приказывал следовать за ним и помогать ему.
Именно в эти дни Мономах с ужасающей силой почувствовал всю губительность княжеского властолюбия, всю гибельность безудержной жажды власти, стремления вверх через несчастья, трупы ближних, гибельность для людей, гибельность для Русской земли. Он, прошедший уже с боями от Полоцка до половецкой степи, от Чешского леса до Оки, все больше осознавал иссушающую душу, обескровливающую народ бессмысленную по сути своей борьбу. И сколько раз он, ставший уже опытным воином, бесстрашным руководителем русских дружин, в глубине сердца своего давал клятву поднимать меч лишь против иноземных врагов, но всякий раз жизнь пока опрокидывала его намерения.
Первым ответил на новый раздел Руси Роман Святославич:, князь тмутараканский. Он вышел в конце июля 1079 года к Воишо-днепровской пристани, откуда тянулись пути в Киев, Чернигов, Переяславль. Вместе с ним снова шли половцы. Теперь без их вмешательства не обходилась уже ни одна междукняжеская русская усобица. Пока Роман собирался решить свой старый спор с Вре-володом и Владимиром Мономахом, кочевники, как и прежде, разоряли русские земли, но делали это теперь на законных началах.
Роман еще только подходил к Воиню, а гонцы Всево
лода - половцы из окружения жены Анны - уже ска
кали навстречу половецким союзпикам Романа. Сам ве
ликий князь встал с войском у Переясяавля, прикрывая
город от захвата.
«Великий князь даст вам без боя что захотите, - передали гонцы хану Всеволодовы речи, - золотые и серебряные сосуды, паволоки, узорочье и чернь, ковры и прочее, что пожелаете, покиньте Романа, не то принесет он неисчислимые бедствия Русской земле, да и вам в степи не будет от него покоя».
Половцы согласились. И когда Роман двинулся со своей небольшой дружиной на Всеволодово войско, то половцы даже не шелохнулись. Тихим и сонным выглядел их стан в жаркий августовский полдень.
Киевское войско спокойно ждало подхода неприятелей, не предпринимая никаких военных действий, и Роман дрогнул. Остановив тмутараканцев, он бросился с несколькими дружинниками в половецкий стан, ворвался в ханский шатер. Хан возлежал на коврах и неторопливо при-' хлебывал из золотой чатни охлажденный в земле кумыс. Округлым движением руки он показал
– Твои люди спит, а ты пьешь кумыс, когда киевское
войско уже выстроилось для боя!
Хан еще раз пригласил Романа сесть и тихо сказал:
– Отныне нашо колепо учинило с великим князем
киевским мир и любовь.
Роман снова закричал на хаиа, обвиняя половцев в измене, напомнил, сколько золота он передавал им, сколько имения они награбили в русских землях. Хан сделал знак неподвижно стоящим у входа телохранителям. Сверкнули в полутьме шатра кривые половецкие сабли, и Роман, обливаясь кровью, рухнул^ на пушистый ковер.
~ Уберите эту бешеную собаку, - сказал хая, - бросьте его в поле, пусть кости его рассыплются там прахом.
Это было 2 августа 1079 года, а уже в сентябре месяце в Тмутаракань прибыл Всеволодов наместник Ратибор. Тмутаракань стала частью Всеволодова удела.
Вот уже несколько месяцев жил Владимир Мономах в Чернигове.
Когда он впервые приехал туда после войны с Олегом, то ужаснулся. Его встретил мертвый, обугленный город. В воздухе стоял мрачный запах гари, лишь печные трубы с сидящими на них воронами неколебимо высились в этом царстве уныния и запустелости. С чего начинать? За что хвататься? Владимир начал с главного - с устройства пострадавшего от пожара храма Спаса. Но ве успели каменщики закончить свою работу, как пришло известие, что Всеслав снова вышел из Полоцка и идет на Смоленск.
Мономах бросил Чернигов и с конной дружиной, держа в запасе поводпых свежих коней для перемены, помчался на север.
Когда он подошел к Смоленску, то увидел издали огромное пожарище: Смоленск, подожженный полочаиами, горел со всех четырех концов. Черниговская дружина бросилась по следу отходившего Всеслава и на плечах у него вошла в полоцкую землю. Мономах прошел вслед за полоцким князем Логожск, Друцк, сжигая истречные города в отместку за Смоленск, грабя и разоряя полоцкие земли. 1еперь Владимир больше не опасался Всеслава, он давно уже постиг его волчью повадку - нападать стаей на беззащитного, слабого противника и бежать, заметая следы, при первой большой опасности, не колебался он больше при мысли, жечь ли, разорять ли земли соперника. На удар он научился отвечать ударом.
Горели полоцкие селения, полнились телош имением местных поселян, а позади лежал сожженный Смоленск, а еще позади сожженный им же самим в жестокой войне Чернигов.
КНЯЗЬ ЧЕРНИГОВСКИЙ
На первых порах мирно текла жизнь в Чернигове. Борис и Роман убиты, Олег сгинул в неизвестности - после гибели Романа хазары захватили его неподалеку от Тмутаракани и отправили в Византию. Одни говорили, что сделано это было по наущению византийского императора, который опасался иметь рядом со своими крымскими владениями столь предприимчивого князя. Поговаривали, что к заговору хазар был причастен и Всеволод, заплативший: им за поимку Олега немало золота. Тихо сидели под надзором Ярополка и Ростиславичи с Давыдом во Владимире-Волынском.