Владимир Путин. Из летописи XXI века

Мясников Александр Леонидович

Если первые залы были сделаны в традиционной для нас манере с использованием коллажей, сенсорных панелей, оракалов, хроноленты и фильмов, то затем мы сделали акцент на архивных фотографиях и документах.

Экспонаты, документы всегда вызывают ассоциации. Владимир Владимирович был согласен, что история появления нацизма на Украине имеет очень глубокие корни. И уходят они совсем не в Германию, а в Англию. Именно Англия стала родиной расизма и нацизма. В 1863 году английский ученый доктор Джеймс Хант (James Hunt) выступил в британском Королевском научном обществе с сенсационным докладом, в котором заявил, что после многолетних исследований ему удалось найти связующее промежуточное звено между

обезьяной и человеком. И звено это – негры. Так была подведена научная база под расизм и колониальную политику. Но на этом английские ученые не остановились. Они заявили, что если Дарвин выявил процесс эволюции среди растений и животных, то среди людей этого процесса не было. Поэтому в мире есть представители тупиковых ответвлений древа эволюции, которых если и можно назвать людьми, то только второго сорта, и кто-то должен принять на себя выполнение этой сложной миссии – уничтожение тупиковых ветвей. Короче говоря, эти ветви надо просто обрубить. И такую миссию могут выполнить только англосаксы как самая высокоразвитая нация. Так было дано научное обоснование нацизма. Адольф Гитлер хотел доказать, что эту миссию могут выполнять и германцы. Но доказать это ему не удалось. И вот в начале двадцать первого века за эту работу принялась Украина.

В каждой стране есть национальные интересы. И это нормально: не будь их – не было бы и нации. Но в каждом государстве на базе национальных интересов возникает национализм. И задача власти – бороться с левыми, правыми уклонами этого самого национализма. Но когда власть провозглашает национализм своей политикой, возникает нацизм. Нацизм на Украине построен еще и на свирепом отрицании принадлежности украинцев (малороссов) к русским. А любое отрицание в конечном счете приводит к маниакальной ненависти и стремлению радикально переписать, перекорежить историю ради доказательства своей сверхзначимости и уникальности. И главное – это самое отрицание реальности очень и очень поддерживается теми, кто ратовал и ратует за то, чтобы вбить клин и расколоть Россию. Так было в девятнадцатом и двадцатом веках. Эта идея оказалась живучей и в двадцать первом веке. Ведь тем самым борцам с тупиковыми ветвями человечества удалось немыслимое – заставить своих убивать своих.

Где-то после третьего или четвертого зала к нам присоединилась группа молодежи. Я с недоумением поинтересовался, откуда пришли эти ребята. Владимир Владимирович улыбнулся и объяснил, что они вместе с ним возлагали цветы к памятнику Минину и Пожарскому. Так что мне пришлось рассказывать об экспозиции не только Владимиру Владимировичу, но и целой экскурсионной группе. Надо признаться, что все они были благодарными слушателями.

Владимир Путин возложил цветы к памятнику Кузьме Минину и Дмитрию Пожарскому на Красной площади. 4 ноября 2022.

фото: Kremlin.ru

Мы шли по выставке от зала к залу, и я предложил остановиться у стенда «Минские соглашения». Мы специально сделали большой стенд, на котором подробно описывали пункты соглашения, честно перечисляли пункт за пунктом и делали пометку: «Не выполнен».

Я очень хотел спросить Владимира Владимировича, верил ли он в эти самые соглашения. Но мне показалось, что он понял, поэтому предвосхитил мой вопрос:

– Обман, к сожалению, обыкновенный обман.

Кстати, спустя два месяца после открытия нашей выставки президент Украины признался, что никогда не собирался выполнять Минские соглашения. И это подтвердила бывший канцлер

Германии Ангела Меркель. Она сказала, что «Минское соглашение 2014 года было попыткой дать Украине время», чтобы стать сильнее. Позднее экс-президент Франции Франсуа Олланд поддержал утверждение немецкого политика, отметив, что геополитическая ситуация в то время складывалась не в пользу Украины, а Западу была нужна передышка для оказания военной помощи киевскому режиму. Поэтому было принято решение воспользоваться этой возможностью, Минскими соглашениями, и обмануть Россию.

Так что у раздела выставки «Минские соглашения» мы задерживаться не стали.

* * *

После прохода по экспозиции случилось то, о чем я мечтал: мы с Владимиром Владимировичем Путиным остались вдвоем. Остановились напротив входа в зал, где ему предстояло выступать перед историками и представителями традиционных религий России, а мне быть слушателем.

– Александр Леонидович, спасибо за экскурсию, – сказал Владимир Владимирович. – Как и в прошлый раз, когда мы с вами встречались летом, все сделано довольно ясно и четко. И познавательно.

На выставке в Манеже. 4 ноября 2022.

Личный архив автора

Я поблагодарил и объяснил, что это работа не только моя, но и всего нашего замечательного коллектива. Мне нужно было обязательно воспользоваться тем, что волею случая мы оказались наедине.

– У меня к вам личная просьба! – выпалил я.

– Серьезно? – спросил Владимир Владимирович, и у него в глазах пробежали искорки смешинок. – И что же это за просьба?

– Меня попросили написать книгу о вас.

– Их уже столько написано, – проговорил он и улыбнулся.

– Я знаю. Либо там ваши речи, прямые или в пересказе, либо пространные рассуждения.

– Так надо ли еще одну такую же писать? – все так же улыбаясь, спросил он.

– Мне не хочется идти по такому пути, – признался я.

– Понимаю вас.

– Мне кажется, было бы здорово, если бы я смог провести с вами дня два-три и написать, как у вас проходит день, то есть, по сути, историю одного дня, а через нее уже можно было бы выйти и на другие темы. Да, мешать вам не буду. Буду просто рядом.

– Это разумно. Согласен с вами.

– Уверен, что это было бы интересно для людей.

– Да-да. Но это такой журналистский, репортажный вариант. Правильно? – спросил Владимир Владимирович.

Я согласился. Мало того, я был и остаюсь в душе уверен, что писать об активно действующем лидере, любого уровня, можно именно в форме очерка, интервью и прочих журналистских жанров. Но издательство настаивало на книге.

– Знаете, в жизни всякое бывает, что-то получается, что-то нет, – сказал Владимир Владимирович.

– Безусловно, – согласился я.

– У вас есть на всякий случай другие варианты? – с улыбкой поинтересовался он.

Я вспомнил о разговоре с архимандритом Тихоном на корабле на волжских просторах тем июльским летом почти десять лет назад и сказал уверенно:

– Да. Есть.

И рассказал Владимиру Владимировичу о том, что и на выставках, и в своих книгах уходил от веков и прочих искусственных временных рамок, брал за основу период правления того или иного великого князя, царя, императора, генерального секретаря, президента и делал акцент не на том, какими они были, эти самые правители, а на том, какие события при них происходили, что они сделали для Отечества, что появилось, что осталось, а что не прижилось.