Владимир Путин. Полковник, ставший капитаном
Шрифт:
В этих условиях нам жизненно необходимы единые и сильные США, которые никогда не станут на сторону Китая. Будут, конечно, баловать грязными политическими играми, ухватывать для себя какие-то выгоды, – но крепнущий Китай слишком серьезная угроза для США. Ладно. Назовем вещи своими именами, я не официальное лицо, мне можно. Без всяких недомолвок.
Вооруженные силы и спецслужбы США при определенных условиях могут предпринимать то, что мы себе не можем позволить, а то и по слабости неспособны на это. Так пусть они это и делают. Они. Мы-то ведь в стороне. Мы всегда
В этих условиях единые США, не потерявшие прежнего влия-ния в мире, жизненно России необходимы.
Самое забавное, что несколько раз мне приходилось слышать от умных американцев примерно то же самое, но с обратным знаком. Умные американцы признавались честно: парни, мы вас чуточку недолюбливаем. Какие-то вы… непонятные и раздража-ющие, одна ваша «загадочная славянская душа» чего стоит. Если насчет эмоций, говорили умные американцы, то неплохо было бы, чтобы вы развалились республик этак на полсотни – и мы б избавились от некоторых фобий и затаенных страхов.
И тут же добавляли, помрачнев лицом: но это означало бы остаться один на один с Китаем, против чего здравый рассудок бунтует моментально. А потому наплюем на эмоции, давайте сюда ваших сепаратистов, мы их сами повесим…
Вернемся в Россию и закончим разговор об успехах 2005 года.
Есть старый способ проверить правильность своих действий: нужно только посмотреть, как их оценивает твой недоброжелатель. Если он радуется, то есть повод задуматься, а если он печален – дела у тебя идут хорошо, и ты на правильном пути…
Точно так же неплохим индикатором служат порой публичные выступления тех самых «общечеловеков». Либералов, интеллигентов, инвалидов перестройки. Если им что-то ужасно не нравится, значит, есть повод полагать, что Россия движется в правильном направлении…
Уже упоминавшийся Арбатов-младший (цельный доктор исторических наук) крайне желчно выступил перед корешками из партии «Яблоко»: «Российская Федерация не будет играть в XXI веке какой-либо существенной роли. Россия должна вернуться в Европу, неотъемлемой частью которой она была тысячу лет назад».
Это ему, судя по контексту, ужасно не по нраву многочисленные и весьма успешные зарубежные поездки Владимира Путина в Латинскую Америку и Юго-Восточную Азию, в ходе которых были установлены полезные контакты и заключены взаимовыгодные торговые соглашения…
Россия, по «яблочникам», должна скукожиться , не действовать активно во всем мире, а ограничиться вхождением в Европу. Как и положено дипломированному интеллигенту-перестройщику, доктор наук порхает среди неких абстракций и изрекает нечто красивое без оглядки на смысл…
В самом деле, тысячу лет назад Россия и впрямь была «неотъемлемой» частью Европы… Вот только, во-первых, никакой такой Европы, строго говоря, и не существовало: эти территории еще не осознавали себя «Европой», да и христианской добрая половина Европы стала буквально только что…
Во-вторых, тысячу лет назад не существовало никакой такой «России» – имелось лишь некоторое количество крохотных уделов. Та же ситуация наблюдалась и в остальной Европе, где не было ни «Англии», ни «Франции», ни «Германии», ни «Испании». Повсюду выглядело одинаково: рыхлая кучка враждующих между собой маленьких
Что же, в эту Европу нам возвращаться? Нравится это или нет высокомудрым, припахивающим яблоками докторам, но Россия начиная со времен Ивана Грозного оставалась частью Европы, так что заново туда «входить» нет смысла. Более того, с чуть более поздних времен Россия (неважно, будучи сильной или чуточку ослабев) имела определенные интересы во всем мире.
И уж тем более, когда страна начинает крепнуть и возрождаться, не стоит отказываться от большого мира теперь.
Что, собственно, означает «возвращение» в Европу? То, что мы не должны поставлять боевые самолеты Малайзии? Взаимовыгодно торговать с Бразилией? Отказаться от какой бы то ни было осмысленной политики на постсоветском пространстве? Прекратить совместную с Вьетнамом добычу нефти?
Внятного ответа не дождешься – этой публике лишь бы бросить пару эффектных фраз, за которыми никакой конкретики не стояло и не стоит…
У России есть интересы и на постсоветском пространстве, и в самых разных уголках земного шара. Наши размеры, наши ресурсы, наша растущая военная мощь, наше положение в ООН и многое другое – позволяют нам не замыкаться на Европе (где, скажем откровенно, и скучновато, и тесновато, и нафталином попахивает), а стремиться присутствовать везде, где есть такая возможность. Речь идет не о возврате к советской практике, когда военные флоты болтались в далеких морях исключительно для того, чтобы покрасоваться красным флагом; когда всякого чернокожего диктатора, увлеченно гонявшего оппозицию бейсбольной битой с дерева на дерево, объявляли «другом» и осыпали умопомрачительными подарками. Ничего подобного.
Просто-напросто у России есть свои интересы в большом мире, и следует их соблюдать, не замыкаясь на Европе. Ну а постсоветское пространство в силу многих факторов – зона наших особых жизненных интересов. В этом нет ничего «имперского» – для тех же США отношения с Канадой и Мексикой гораздо важнее, нежели с какой-нибудь республикой Вануату. Жизненные интересы – понятие сугубо практическое, и любое государство их защищает так же естественно, как человек дышит…
И напоследок еще немного о Стабилизационном фонде. По достоверной информации, целая группа российских инвестиционных банков предлагала Минфину передать им управление Стабфондом – они, мол, с наибольшим эффектом вложат денежку внутри страны. Минфин от этого предложения отказался, а уж потом в российских средствах массовой информации шумнула кампания с критикой Стабфонда: мол, храним денежки у буржуев, вместо того, чтобы поделить и т. д.
Я нисколечко не сомневаюсь, что намерения у этих банков чисты как горные снега. Но все равно, лучше не рисковать – за границей, в ценных бумагах кредитоспособных государств, денежки целее будут. Слишком часто, когда банкиры получали возможность управлять казенными денежками, кончалось так, как с простодушной гениальностью изрек бывший наш премьер: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».
Береженого Бог бережет, а потому оставим уж Стабфонд под контролем государства. Целее будет.