Владимир Путин
Шрифт:
Несомненными и значительными были просчеты московских спецслужб, для которых мэрия Москвы добилась еще в начале 90-х годов некоторой автономии. О подпольных рынках оружия и боеприпасов в Москве и в ближнем Подмосковье было известно давно, и боевики Басаева могли приобрести многое в самой Москве, а не везти сюда с юга России. Под видом строительных материалов и инструмента в театральном центре на Дубровке были заранее спрятаны станковый пулемет и гранатомет, боеприпасы, более 100 гранат, автоматы, камуфляж. Кто-то должен был очень основательно помогать отряду террористов-смертников в этой сложной и длительной подготовке. Так что не удивительно, что некоторые московские газеты вышли в свет 25 и 26 октября с большими фотографиями начальника ГУВД Москвы генерала Владимира Пронина
В некоторых странах закон запрещает спецслужбам вести переговоры с террористами, захватившими заложников. В этих странах спецслужбы начинают штурм захваченного террористами объекта сразу же, как только к нему будут подтянуты антитеррористические группы. В других странах власть и специальные службы предпочитают вести переговоры, которые могут продолжаться и несколько дней, и много недель. В Российской Федерации не было никаких законов и строгих предписаний для подобных случаев, хотя Россия не в первый раз столкнулась с массовым захватом заложников; достаточно вспомнить о событиях в Буденновске в июне 1995 года и в Кизляре в январе 1996 года. По масштабу захват театрального центра в Москве можно сравнить с захватами больниц в Буденновске и Кизляре. Но теперь мы увидели не грубый набег с элементами импровизации, а хорошо подготовленную акцию в столице России. Заметим, что у России был теперь другой президент, другое правительство, а также более крепкие и лучше подготовленные специальные службы.
Многие эксперты публично высказывали 24 октября свои прогнозы и предположения насчет возможного развития событий. Эти прогнозы представлялись не слишком утешительными. Террористов оказалось слишком много, они были хорошо вооружены и подготовлены для действий именно в этом здании. Зрительный зал тщательно заминировали, и для общего взрыва, который должен уничтожить и всех заложников и всех террористов, достаточно было нескольких секунд. Не оставалось сомнений и в решимости террористов умереть вместе с заложниками, если на то будет «воля Аллаха».
При таких «исходных данных» штурм казался для большинства экспертов чем-то немыслимым. Пожалуй, только Герой Советского Союза генерал-майор запаса Виктор Карпухин, который участвовал еще в штурме дворца Амина в Кабуле, а позднее командовал группой «Альфа», твердо высказывался за штурм.
«Добром эти отморозки не уйдут, — говорил Карпухин. — У них нет выхода. Нет, эти сволочи будут идти до конца. Поэтому их надо уничтожить безжалостно. Я уверен, что будет найден оптимальный вариант действий. Есть спецсредства, которые позволяют видеть и слышать все, что происходит в захваченном здании. Чеченцы в любом случае подготовлены хуже бойцов “Альфы”. Если подготовить и двинуть решительно и смело, успех будет на нашей стороне, мы их перебьем» [243] .
243
Известия. 2002. 25 октября.
Бойцы спецподразделений «Альфа» и «Вымпел» уже к 23 часам заняли самые ближние позиции вокруг театрального центра, в первую очередь у боковых стен и у задней стены здания. Парадный вход освещался прожекторами ночью и днем: таково было требование террористов. Здесь стояли десятки автомашин; их оставили зрители, артисты и работники центра.
Бойцам спецназа удалось проникнуть в некоторые из подсобных помещений Дома культуры, которые не контролировались террористами. С помощью московских диггеров, знатоков городских подземелий, были обследованы подземные коммуникации здания. Благодаря спецсредствам было налажено прослушивание почти всех помещений театрального центра, в которых находились террористы и заложники. Прослушивались и телефонные разговоры, которые вели бандиты. Их абоненты находились в Чечне, за пределами России, в Москве и даже где-то в толпе людей, окружавших здание, или в оцеплении.
Совсем недалеко
Главной была, конечно, та часть штаба, которая сразу же начала подготовку штурма здания вместе с командирами спецподразделений ФСБ и МВД. Немедленный штурм, как это предлагал всем известный В. В. Жириновский, был бы неразумным решением. Характер и масштаб действий террористов, обилие оружия и взрывчатки, незнание плана и архитектуры здания и многие другие факторы исключали мгновенные силовые действия. Действовать надо было быстро, но осторожно и расчетливо, на основе точной разведки и максимально ясного понимания всей ситуации.
Общее руководство оперативным штабом было поручено генерал-лейтенанту Владимиру Паничеву, заместителю директора ФСБ. От МВД в оперативном штабе главным был генерал-лейтенант Владимир Васильев, заместитель министра внутренних дел. Отдельную группу поддержки создал мэр Москвы Юрий Лужков, который все три дня кризиса находился близ театрального центра. Питание и обслуживание войск, стоявших в оцеплении, подготовка московских больниц к приему раненых, эвакуация больных из госпиталя ветеранов, а также жильцов одного из жилых домов на улице Мельникова, создание пресс-центра, подготовка питания для заложников — эти и множество других неотложных дел взяли на себя мэрия и правительство Москвы. Рядом с Лужковым находились генералы В. Захаров и В. Пронин, а также многие министры московского правительства. Возникало, однако, немало задач, выполнение которых требовало согласования с Министерством обороны, с разведкой, с Министерством иностранных дел, с Министерством здравоохранения, с другими федеральными службами. Выполнение этих задач взял на себя президент Владимир Путин.
Подготовка к штурму определялась в качестве главной задачи оперативного штаба, она велась тщательно и интенсивно. Дома культуры крупных предприятий строились обычно не по индивидуальному, а по типовому проекту. Оказалось, что в Москве имеется несколько домов культуры такого же типа. А Дом культуры «Меридиан» близ метро «Калужская» в другой части Москвы был точной копией театрального центра на Дубровке, и уже с утра 24 октября здесь начались интенсивные тренировки «Альфы» и «Вымпела», которые шли двое суток с короткими перерывами на отдых и прием пищи. Это была большая удача для спецподразделений и важная составляющая их успеха. Всю эту подготовку удалось сохранить в полной тайне, хотя разведчики и пособники террористов находились и за пределами театрального центра. Не стало тайной размещение снайперов на крышах соседних зданий. Какой-то телеоператор снял и передал в прямой эфир изображение снайпера, занимающего позицию. Это видели и террористы, которые вели наблюдение за всеми телеканалами.
Ни президент Путин, ни генералы, возглавлявшие оперативный штаб, не возражали в принципе против переговоров. К тому же террористы, захватившие театральный центр, сами назвали уже вечером 23 октября тех людей, которых они хотели бы видеть посредниками в переговорах с Кремлем. Они отвергли посредничество Юрия Лужкова, как и посредничество некоторых известных представителей чеченской диаспоры в Москве. Из политиков они согласны были видеть у себя Бориса Немцова, Григория Явлинского, Ирину Хакамаду и Руслана Аушева. Позднее согласились и на разговор с Евгением Примаковым. Из журналистов они назвали Анну Политковскую из «Новой газеты». Из российских общественных деятелей согласились на посредничество известного артиста и певца Иосифа Кобзона и детского врача-хирурга Леонида Рошаля. Через день, 25 октября, Мовсар Бараев согласился дать интервью операторам из НТВ.