Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне
Шрифт:
Их восемь, нас — двое — 24 февраля, сп. «Звезды для лейтенанта»
Как-то вечером патриции
Камнем грусть висит на мне — к/ф «Опасные гастроли»
Красивых любят чаще и прилежней
Кто кончил жизнь трагически
Маринка! Слушай, милая Маринка! — посвящение М. Влади
Может быть, выпив поллитру
На острове необитаемом
На реке ль, на озере — к/ф «Хозяин тайги»
На стол колоду, господа
Нас тянет на дно, как
На судне бунт, над нами чайки реют
Нат Пинкертон — вот с детства мой кумир
Не космос — метры грунта надо мною («Черное золото»)
Не однажды встречал на пути подлецов
Не сгрызть меня — невеста я
Она была чиста, как снег зимой — сп. «Преступление и наказание»
Отгремели раскаты боев
Парад-алле! Не видно кресел, мест!
Понятье «кресло» — интересно — сп. «Последний парад»
При всякой погоде — раз надо, так надо
Протопи ты мне баньку, хозяюшка — между 17 июля и 29 августа
Рвусь из сил из всех сухожилий («Охота на волков») — между 7 июля и 29 августа
Склоны жизни прямые до жути
Сколько чудес за туманами кроется
Служили два товарища — посвящение В. Смехову
Слушай, Ваня, хватит спать
Считать по-нашему, мы выпили немного
Там были генеральши, были жены офицеров
Темнота впереди. Подожди! — к/ф «Сыновья уходят в бой»
Толи в избу и запеть — посвящение М. Влади
У доски, где почетные граждане
У меня долги перед друзьями
Четыре года рыскал в море наш корсар — 4-летие «Таганки», посвящ. Ю. Любимову
Что случилось с пятым «А»?
Я лежу в изоляторе
Я раззудил плечо, трибуны замерли
Я скоро буду дохнуть от тоски
Я скольжу по коричневой пленке
Я счас взорвусь, как триста тонн тротила
Я теперь в дураках, не уйти мне с земли
Я — «Як»-истребитель — посвящение Ю. Любимову
1969 год
Антимиры пять лет подряд — к 5-летию Театра на Таганке
Был развеселый розовый восход — к/ф «Ветер надежды»
Вагоны всякие, для всех пригодные
Вагоны не обедают
В Москву я вылетаю из Одессы — к 60-летию В. Плучека
Вот в набат забили
Даешь пять лет! Ну да! Короткий срок — к 5-летию Театра на Таганке
Жили-были в Индии с самой старины
И не пишется, и не поется
Как-то раз цитаты Мао прочитав
Как счастье зыбко!.. Опять ошибка — к/ф «Один из нас»
Нет рядом никого, как ни дыши — посвящение М. Влади
Нынче в МУРе все в порядке
Один чудак из партии геологов
Она
Подумаешь, с женой не очень ладно
Пословица звучит витиевато
Посмотришь — сразу скажешь: это кит
Реже, меньше ноют раны
Сколько слухов наши уши поражает
Смеюсь навзрыд, как у кривых зеркал
Сон мне снится: вот те на
Сто сарацинов я убил во славу ей
Ты идешь по кромке ледника — памяти М. Хергиани
Я уверен как ни разу в жизни
Я не волнуюсь и не трушу
Я не люблю фатального исхода
Я самый непьющий из всех мужиков
1970 год
Благодать или благословенье
Боксы и хоккеи — мне на какого черта
Болтаюсь сам в себе, как камень в торбе
В одной державе с населеньем
Вот ведь какая не нервная
Вот и настал этот час опять
Вот послали нас всем миром, мы и плачем
В прекрасном зале Гранд Опера
В тайгу на санях на развалюхах
Долой дебаты об антагонизме — посвящение В. Дунскому и Ю. Фриду
Если болен глобально ты — посвящение Г. Ронинсону
Здравствуй «Юность», это я
Как в селе Большие Вилы
Как спорт поднятье тяжестей не ново
Капитана в тот день называли на «ты»
Когда я спотыкаюсь на стихах
Комментатор из своей кабины
Лошадей 20 тысяч в машинах зажаты — экипажу теплохода «Шота Руставели»
Может быть, моряком по призванию
Надо с кем-то рассорить кого-то — 23 марта
Нараспашку при любой погоде
Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты
Не покупают никакой еды — август
Нет меня, я покинул Расею
Нет острых ощущений — посвящение В. Абдулову
Но боже, как же далеки
Оплавляются свечи на старинный паркет — к/ф «Дела давно минувших дней»
Покидаем теплый край навсегда — зима 1970–1971
Полководец с шеею короткой
Пытаются противники рекорды повторить
Разбег, толчок — и стыдно подниматься
Свет Новый не единожды открыт
Товарищи ученые, доценты с кандидатами
У вас все вместе — и долги и мненье
Целуя знамя в пропыленный шелк
Чтоб не было следов, повсюду подмели («Горизонт»)
Эврика! Ура! Известно точно
Я весь в свету, доступен всем глазам
Я все чаще думаю о судьях
Я несла свою беду («Беда») — к/ф «Жизнь и смерть дворянина Чертопханова»
Я первый смерил жизнь обратным счетом — посвящение Ю. Гагарину
Я скачу, но я скачу иначе