Владимир Высоцкий. Каким помню и люблю
Шрифт:
Рассказывает Игорь Кохановский:
Когда я окончил семилетку, в честь этого события мама купила мне гитару, и я как-то быстро обучился этим несложным аккордам. И я знал почти весь репертуар Вертинского, так как мама меня воспитала на его песнях, а не на колыбельных. Я стал очень быстро подбирать эти мелодии на гитаре и даже исполнять их в школьных компаниях. Тогда мы часто встречались с Володей, он приходил ко мне днем и просил, чтобы я показал ему эти аккорды. А в то время очень популярным был ритм «буги-вуги», как говорят музыканты. И вот Володя пытался с помощью этих аккордов изобразить этот ритм «буги-вуги» и петь его на сленге. В то время был очень популярен Луи Армстронг, и Володя очень здорово его копировал, особенно его такой хрипящий, бархатный голос. Свою хрипоту он приобрел, может быть, еще
Рассказывает кинорежиссер Геннадий Полока:
Высоцкий поклонялся Урбанскому, как поклоняются младшие сильным и добрым своим коллегам. К тому же Урбанский пел, хорошо владел гитарой и очень много читал, особенно Маяковского, его любовную лирику. Читал он поразительно. Это было просто открытие. Урбанский ведь до «Коммуниста» был известен в Москве в основном как театральный актер. Урбанский был очень чистым человеком, страстным, ранимым и беззащитным. И вот за его искренность поразительную, за чистоту и любил его Высоцкий, и подражал ему. Он знал его репертуар и нередко пел «под Урбанского». Еще три-четыре года спустя можно было услышать магнитозаписи Высоцкого, владельцы которых пребывали в уверенности, что поет Урбанский: Высоцкого пока мало кто знал.
Впоследствии Высоцкий отрицал, что подражал кому-нибудь в жизни, и очень резко говорил о тех, кто подражает ему…
Рассказывает однокурсник Роман Вильдан:
…до сих пор старожилы студии вспоминают знаменитые капустники нашего курса. И заслуга в этом прежде всего Володи Высоцкого. Невозможно было без смеха смотреть его пародии как на педагогов (Массальского, Кедрова, Комиссарова, Тарханова), так и на разного рода знаменитостей, эстрадных певцов (начиная от Армстронга и кончая Утесовым) или просто на пресловутых героев американских ковбойских фильмов. Не зная ни одного слова по-английски, он мог в течение получаса имитировать этот язык. Причем так, что однажды слушавший его человек, в совершенстве владеющий английским, сказал: «Ничего не могу понять. Говорит вроде все правильно, а смысла нельзя уловить. Очевидно, какой-нибудь диалект». Помнится, на одной из лекций по эстетическому воспитанию актера дискутировался вопрос, каким человеком должен быть актер. Несколько грубовато ставилась тема: «Актер и человек». По-своему перефразировав такую постановку вопроса, Володя подал реплику: «Актер, но человек». После укоризненного взгляда преподавателя он тут же, «невинно» смущаясь, добавил: «Я только хотел сказать, что и актер – человек». Вениамин Захарович Радомысленский, ректор института, который вел этот предмет, с трудом сдерживая улыбку, ответил: «У тебя в дипломе будет написано: “актер драматического театра и кино”, а ты – безнадежный сатирик…»
На курсе он был, конечно, «душою общества» —
…Хотел быть только первым, —Такого попробуй угробь!Не терпел никакой конкуренции. Это качество оставалось до конца его жизни.
Однокурсники рассказывают, как они после 3-го курса поехали на целину с концертами. В первом отделении они показывали отрывки из спектаклей, композиции по пьесам, читали стихи. Во втором – были песни, танцы, интермедии. Приезжая на новое место, кто-нибудь из участников «шел в народ» – узнавал местные новости. Высоцкий быстро вставлял это в куплеты, и на вечернем концерте, к восхищению местных зрителей, со сцены на мотив «У Черного моря», например, пелись куплеты на злобу дня.
Рассказывает Роман Вильдан:
Мы узнали, что в одном степном колхозе заведующий магазином обещал достать своим односельчанам живых судаков (это на целине-то!)… На концерте моментально прозвучал следующий куплет:
Толпится народ у отдела «рыбсбыт»,живых судаков ожидая.Качаясь, завмаг у прилавка стоит,торжественно всем заявляя:(шла музыкальная пауза)
– Товарищи, проходите, не толпитесь!Есть в любом количестве!– А где?и под заключительную музыкальную фразу:
– У Черного моря!..Рассказывает
Я присутствовал при написании Высоцким его первого стихотворения в студии. Случилось это так. По традиции в сентябре каждого года старшекурсники устраивают вечер знакомства для первокурсников, где со сцены в виде капустника рассказывают им о жизни студии, о ее традициях, неписаных законах. А первокурсники тоже должны в конце ответить им и показать себя, кто они такие, что за люди. И вот мы стали готовить первое в нашей жизни такое представление, первый капустник, за организацию которого взялся Геннадий Ялович, наш однокурсник. И вот Ялович узнал, что я с детства пишу стихи, а Высоцкий знает несколько аккордов на пианино, и поэтому поручил мне написать слова песни, а Высоцкому – подобрать несколько аккордов на пианино. Я никак не мог решить, о чем писать, советовался с Высоцким, мы ходили по Москве, потом пришли в сад «Эрмитаж», выпили бутылку пива на двоих, и вот, наверное, вдохновленный этим стаканом пива, Высоцкий вдруг отобрал у меня бумагу и карандаш и, не советуясь со мной, вдруг написал слова песни «Среди планет, среди комет…» И после этого на нашем курсе Высоцкий стал непререкаемым авторитетом, если нужно было написать какие-то, как он выражался, художественные слова на бумаге. А мне он всегда говорил: «Жора, ты вот рисовать умеешь, я за тебя все напишу, не надо, не пиши ничего!»
Рассказывает Роман Вильдан:
Годы были довольно трудные, многие из нас жили на одну стипендию, и не всегда удавалось наесться досыта. Володя часто меня и других однокурсников приглашал к себе домой – подкармливал, то супу нальет, то чаем угостит. Всегда это было очень кстати. Однажды в особо трудный период, перед самой стипендией, он приготовил дома целый противень горячей картошки с мясом и, старательно закрыв его, перебежал через дорогу и принес в общежитие. Надо было видеть наш восторг…
Основными педагогами были на курсе П. В. Массальский и А. М. Комиссаров. Преподавал актерское мастерство и В. И. Богомолов, с которым Володя, будучи еще в 10-м классе, занимался в драмкружке Дома учителя. Занятия шли, как и во всех театральных вузах: этюды, наблюдения, отрывки, пение, дикция, фехтование, танцы, лекции, экзамены…
На 3-м курсе художественным советом был отмечен отрывок из «Преступления и наказания» – сцена Раскольникова (Роман Вильдан) и Порфирия Петровича (Владимир Высоцкий). Высоцкий до этого котировался как яркий комедийный актер – и вдруг показал неожиданную сторону своего драматического таланта.
В дипломных спектаклях был занят почти весь курс. В «На дне» Высоцкий играл Бубнова, в чеховском «Иванове» – Боркина, а в «Золотом мальчике» – Сигги.
Сохранилась программка дипломного спектакля:
В 60-м году я еще была в Студенческом театре МГУ, нашим руководителем был Ролан Быков. У нас был прекрасный спектакль «Такая любовь», на который ходила «вся Москва». Мы же, в свою очередь, бегали на дипломные спектакли театральных училищ, потому что в душе все мечтали о профессиональной сцене. Видела я и дипломный спектакль Школы-студии МХАТ «На дне». Я не помню, кто кого играл тогда, но помню, что после этого спектакля мы долго у себя говорили о равной подготовке нашей и выпускников студии и что надо, конечно, идти учиться в театральное училище, чтобы стать настоящим актером. (Правда, многие из нас потом стали хорошими актерами и без театрального вуза, Ия Саввина, например.) Но впоследствии, уже после смерти Высоцкого, я прочитала в воспоминаниях Ролана Быкова:
«В свое время я был главным режиссером в Театре имени Ленинского комсомола в Ленинграде и приезжал однажды в Москву отбирать выпускников Студии МХАТ в свою труппу. Выбрал одного Высоцкого – он играл Клеща (Бубнова. – А.Д.) в пьесе Горького “На дне”. Первое впечатление, которое он произвел на меня, – маленький, щупленький, с большой головой. Чем он меня привлек? У него была своя позиция, играл по-своему, от себя, в свое удовольствие».
К тому времени Ролан Антонович действительно оставил наш Студенческий театр и стал главным режиссером в Ленинграде, правда, ненадолго – вскоре он перешел в кино и стал сниматься в «Шинели» у Алексея Баталова, а потом сам стал ставить фильмы. Высоцкий, к сожалению, у него не снимался…