Владивосток - Порт-Артур
Шрифт:
– Слушаюсь, Степан Осипович...- кавторанг Русин, поднявшись со своего места, предложил всем подвинуться поближе к карте, после чего приступил к изложению, - Итак, господа, начнем с Токийского залива, или как у Вас, Петр Алексеевич его зовут - "личной ванны микадо". Здесь вы можете видеть места расположения береговых батарей, они помечены красным цветом, калибры и численность орудий на них, а так же...
Но в этот момент в дверь после короткого и резкого стука даже не вошел, а почти вбежал бледный, и явно чем-то крайне озабоченный, флаг-офицер командующего лейтенант Дукельский.
– Прошу прощения, господа! Срочная телеграмма, Степан Осипович. Полагаю, что Вы должны
Глава 9. Розыгрыш до верного
Японское, Южно-Китайское, Желтое моря. Порт Дальний. Ноябрь 1904 года
Дата запланированного выхода в море Владивостокской эскадры неуклонно приближалась, а ворох вопросов, которые необходимо было порешать, продолжал расти, что дурно влияло на характер вице-адмирала Руднева. Хроническая усталость снимается не очередной дозой нудных, но необходимых дел, а либо длительным и комфортным отдыхом, либо коротким и резким всплеском сверхактивности, сопровождаемым большим выбросом адреналина. О первом пока нечего было и мечтать, а второго, то есть боя в Токийском заливе, не произошло по вине японцев, спутавших карты Макарову своим превентивным ударом на суше.
Идея этой операции в общих штрихах даже, а не чертах, родилась в ходе первой встречи Степана Осиповича и Руднева в море у Владивостока, когда Макаров не утерпев, примчался на "Аскольде" узнать из первых рук все подробности Чемульпинского дела и захвата "гарибальдийцев". Петрович, конечно, менжевался и особой разговорчивостью тогда не страдал, все-таки первая встреча, а вдруг, да и "расколет" его "двуличие" комфлот? Однако он хорошо запомнил, как поразительно быстро ухватил суть его форумных идей по атаке на крупные порты противника минными силами вице-адмирал. А когда стало ясно, что Макаров и сам уже неоднократно прикидывал подобные варианты, более того, в отношении главных целей - Йокогамы и Осаки, уже отдал команду на предварительную проработку штабу, обсуждение вопроса сразу перетекло в конкретную плоскость: наличие полной картины японской береговой обороны, катера, боеприпасы для тяжелых кораблей, перевооружение балтийских стариков, Марианы как пункт базирования, Иводзима, брандеры-прорыватели и т.д., и т.п. Хотя времени обговорить идею досконально не было, командующий торопился в обратный путь, маховик боевого планирования начал раскручиваться...
И вот, когда наконец-то созрел подходящий момент, - не только были вполне готовы и обучены потребные силы, но и выкристаллизовалась военная целесообразность (атака на Токийский залив была способна не просто причинить жестокий урон вражеской торговле, но и с высокой долей вероятности могла отвлечь Того со "срединной" позиции у Мозампо, обеспечив этим прорыв Чухнина в Артур без боя), в одночасье все планы и подготовка пошли прахом. Японская атака на сухопутном фронте, поставившая под большой вопрос оборону Дальнего, и выведшая японские войска к внешнему обводу обороны Порт-Артурской крепости, поставила на планах Макарова жирный крест.
Конечно, Степан Осипович предполагал сам руководить этим рискованным и выстраданным им предприятием. Но резко изменившаяся обстановка требовала его немедленного присутствия в Порт-Артуре.
Тогда, в кают-компании "Варяга", после прочтения злополучной телеграммы, Макаров минуты две молча сидел с закрытыми глазами. Все затихли. Было слышно как в трубах журчит вода. Затем командующий неторопливо поднялся и, предложив присутствующим обсудить между собой ситуацию, пригласил с собой контр-адмирала Руднева и поднялся на ют.
Помолчав немного, Макаров глядя в темную даль океана тихо проговорил:
– Всеволод Федорович, а мы ведь могли через дней десять выиграть войну. Как Вы считаете?
– Могли, Степан Осипович.
– Что делать будем?
– Вам нужно в Артур. По-любому. И срочно. Может быть даже сразу утром.
– Нужно... Сам понимаю, - Макаров тяжко вздохнул, - Порушили они нам такое дело... Жаль! Историки потом напишут, что японцы сами спасли русских от авантюры, обреченной на поражение...
Ну да ладно. Бывает, и откуда не ждешь, прилетает... Эх, Роман Иссидорович, Роман Иссидорович... Спаси и сохрани, Царица небесная, раба твоего...
– Степан Осипович дважды перекрестился...
– Теперь вот что, Всеволод Федорович, голубчик, прикажите, пожалуйста, всем нам кофе сварить. И чаю, чтоб покрепче. Я полагаю, другого такого момента не будет до нашей новой встречи в Артуре, на что я очень рассчитываю, а пока что - все наличные светлые головы в сборе.
Давайте-ка мы проведем военный совет. Как нам теперь расклад подкорректировать, чтобы Григория Павловича и гвардейцев без потерь в Артур привести. Идея с гвардейским десантом под Токио пока умерла. Нужно крепость и флот спасать...
Итогом ночного совета у Иводзимы стало принятие решения на проведение "запасной" операции по атаке на много слабее защищенный, нежели Токийский залив, рейд Кобэ-Осаки с использованием истребителей и отряда контр-адмирала Беклемишева в составе 3-х броненосцев береговой обороны и "Храброго". На ББО с "Наварина" и "Азова" передали шесть катеров-газолинок с экипажами. В качестве тыла Беклемишеву были оставлены и три парохода-угольщика из числа призовых.
Оба эскадренных броненосца и все крейсера второй эскадры под командованием Безобразова должны были отконвоировать свои и захваченные пароходы, а таковых было уже под три десятка, во Владик, шумнув по пути у Хакодате. База на Сайпане и стоянка у Иводзимы сворачивались.
Макаров утром перенес свой флаг на "Аскольд" и вместе с "Новиком" ушел в Артур, ведя с собой забитую под завязку "Ангару", а "Баяна" оставил Рудневу, посчитав, что усиление Владивостокского отряда перед решительными событиями, не помешает. На обратном пути Руднев перенес свой флаг на броненосный крейсер, дабы поближе познакомиться с Виреном и его офицерами.
Но если в общении с кают-компанией никаких проблем у него не возникло, то вот Вирен... Судя по всему, командир "Баяна" просто тихо завидовал славе, свалившейся на Руднева. Хотя, фактически, первые признаки намечающейся напряженности в отношениях появились после того, как Петрович вежливо отклонил идею Вирена о том, чтобы сделать "Баян" своим постоянным флагманом. Дальше - больше. А уж когда Руднев деликатно намекнул, что негоже, когда команда откровенно побаивается своего командира, Евгения Робертовича прорвало. Он съехал на тему вредоносности идей "этого вашего "товарищества" от которого шаг до нигилизма и либеральщины", бессмысленности производства в прапорщики кого-либо из унтеров, не взирая на любые его заслуги: "что им Георгия, что ли, мало? И ЭТИХ в кают-компанию?"... Одним словом, отдохнуть у Руднева по дороге во Владик не получилось.