Владыка Каган

Черников Константин

Казалось, что буквально ещё вчера эта зала была полна жизни. Почти каждое воскресенье князь Велимир пировал здесь со своими нарочитыми мужами, а в обычные дни принимал послов из разных земель и держал совет с ближними боярами и воеводами, решая судьбы племён и народов, а зачастую верша свой суд прямо тут. Не раз крепкий дубовый пол гридницы обагрялся кровью неугодных Кагану жертв. В этих стенах все невольно испытывали трепет – и друзья и враги и даже члены семьи.

Как же быстро всё переменилось. Ныне главная зала каганской резиденции стояла пустая и тёмная, словно призрак навсегда ушедшей эпохи.

За спиной тихо

скрипнула дверь. Князь резко обернулся. Тусклое пламя свечи скупо озарила его бледное лицо. Был он высок и дороден. Широк и «в лице» и «в кости». Светлые, коротко остриженные, волосы убраны под серебряный обруч, а густая борода заплетена, на северный манер, в широкую косу посередине и две узкие по краям. Князь уже был не молод. Было ему под сорок, что по тем временам считалось вполне солидным возрастом. В его больших светло-серых глазах явственно читалась напряжение и беспокойство. Верховная власть давалась ему не легко. Тёмные мешки под глазами свидетельствовали о постоянном недосыпе и внутренних переживаниях последних недель.

Опасаясь покушений, князь носил тонкую прочную кольчугу прямо под кафтаном и не расставался с большим кинжалом. Вот и сейчас, подняв свечу повыше, он невольно сжал костяную рукоять оружия, пытаясь разглядеть вошедшего. И вздохнул с облегчением. В дверях стоял знакомый ратник из дворовой стражи:

– Чего тебе? – буркнул Севолод недовольно.

– Прости, великий государь, - поклонился ратник, - Но ты сам повелел сообщить незамедлительно в любое время, коли послы из дальних земель вернутся. Да вот в ложнице тебя не оказалось, пришлось по всему сеннику искать.

Севолод уже давно ждал вестей от своих гонцов, разосланных во все дальние концы огромной державы. Расстояния было большими, а единственный транспорт – лошадь. Так что, ответов приходилось дожидаться много дней.

– Ну, что? Прибыли послы? – воскликнул князь с плохо скрываемым нетерпением.

– Точно так, господине. Ужо по темноте въехали в Святоград и сразу сюда. Тебя дожидаются в больших сенях.

– Пошли, - бросил Севолод, стремительно выходя из гридницы.

Князь покинул гридницу не без некоторого облегчения. Севолод не любил этот сенник и эту огромную комнату, способную вместить чуть ли не половину княжеской дружины. Всё здесь напоминало ему о тирании отца, сделавшейся в последние годы невыносимой для его не в меру гордого и самолюбивого нрава.

В последнее время всё чаще случались его размолвки с отцом. Да и отцом то его он для себя не считал. Просто терпел в надежде, что со временем, рано или поздно, займёт его место. Ещё с отрочества он был прекрасно осведомлён о своём истинном происхождении и о судьбе своего настоящего отца – князя Владислава Судиславовича, проигравшего жестокую борьбу за власть и казнённого собственным братом.

Перечить властному и жестокому дяде было смерти подобно. Севолод понял это очень рано и не противился, когда Велимир, то ли из раскаяния, то ли из каких-то политических соображений, ведомых лишь ему одному, официально признал его своим сыном и запретил под страхом смерти упоминать о его истинном происхождении. Юный княжич вполне здраво тогда рассудил, что лучше жить и здравствовать «велимировичем», чем быть похороненным «владиславовичем».

А Великий Каган ничем не рисковал. У него уже был старший сын и наследник – Вышеслав, получивший тогда в удел второй по значению

город Склавинии – Стар-град. Он и должен был со временем наследовать отцу. Кроме того, был ещё второй по старшинству Изяслав. Оба они были сыновьями от первой официальной жены Велимира Роды.

Севолод же, вместе с остальными сыновьями Велимира, до поры оставался в тени. Но это было и к лучшему для юного княжича. Прошли годы. Возмужав и получив в княжение свой удел, Севолод поспешил побыстрее уехать из столицы в небольшой городок Тургур, где мог спокойно обустроить жизнь на свой лад и вдали от приёмного отца.

Правда, ему все же пришлось принудительно жениться, по настоянию Великого Кагана, на дочери полавского короля. Но Севолод об этом не жалел. Всё вышло даже к лучшему. Во-первых – девица оказалась молода и хороша собой, а во-вторых – родство с одним из могущественных монархов Западных земель сулило немалые выгоды в будущем.

Так что зажил тургуровский князь с молодой женой вполне себе счастливо. Даже привязанность супруги к западному религиозному обряду не слишком его тяготила. К вопросам веры он относился довольно прохладно. Рождённый идолопоклонником, он лишь по воле отца принял новую веру, но в своих делах больше полагался на меч и смекалку, чем на духовное слово. Поэтому не стал противиться, когда набожная жена попросила его приютить в их доме своего духовника магистра Рейдеберна из полавского города Колобжега.

Изначально прав на каганский престол у тургуровского князя было не много – официальным наследником был объявлен старший сын Великого Каган – Вышеслав, а вторым в очереди – Изяслав. Но всё в одночасье внезапно изменилось. Сперва Вышеслав нежданно погиб в битве с северянами. А после на Роду и её второго сына Изяслава мнительный и вспыльчивый Великий Каган наложил великую опалу. Обвинив по ложному навету их в заговоре, он изгнал их и навсегда лишил наследства. Бедная Рода пала жертвой дворцовых интриг. И так вышло, что Севолод неожиданно для себя формально вдруг оказался самым старшим из всех оставшихся многочисленных наследников Великого Кагана. Оставалось лишь дождаться, когда Боги призовут к себе Велимира, чтобы получить власть.

Все эти годы он стоически терпел деспотизм нелюбимого приёмного отца, который с годами всё усиливался. Утешало его только одно – теперь у него появился шанс! Велимир старел, его некогда богатырское здоровье быстро ухудшалось и, судя по всему, ждать наследства оставалось уже не долго. Ну а когда, находясь в изгнании, заболел и умер Изяслав, то уже и де факто Севолод стал прямым наследником престола по старшинству. Правда, в народе ходили упорные слухи, что тут не обошлось без отравления, что Севолод таким способом расчищал себе путь к престолу. Но слухи эти так и остались слухами.

Тургуровский князь был разумен и терпеливо ждал своего часа. И каково же было его разочарование и негодование, когда он вдруг узнал, что Великий Каган, в обход древних законов и вековых традиций, объявил наследником одного из своих младших сыновей – любимца Бурислава, сына своей пятой по счёту жены – этой ролланской шлюхи! Для Севолода это стало настоящим ударом. Вся его предыдущая жизнь, вся его покорность и долготерпение враз стали бесполезными. Вместо вожделенной власти ему опять нужно было терпеть нового, молодого Кагана. И возможно теперь уже до конца своих дней, учитывая возраст соперника.