Владыка крови
Шрифт:
— Эй, Сергей, — мужчина привлек внимание Некрасова, который уже собирался пойти в свою комнату и начать распаковывать компьютер. — Предлагаю уже перейти на “ты”. Мы с тобой прошли за этот день через всякое дерьмо, да и ещё пройдём. Смысл друг другу “вы”-кать? Зови меня просто Влад.
— А меня тогда, Серый, — Сергей с готовностью пожал протянутую руку. — Это моё прозвище в Институте и в Иркутске. — зачем-то пояснил он.
— Уж я понял. Вас, Серых, по всей России не счесть, — хмыкнул Влад. — Ну а теперь, Серый, мы должны решить важный
— …?
— Кто из нас умеет готовить? И скажу сразу, я в этом деле полный профан. Всегда заказывал или ходил в ресторан.
— …
— Ты тоже не умеешь, не так ли?
— Я всегда готовил лишь макароны…
— Важное напоминание, — мрачно заметил Рудин. — В срочном порядке найти третьего члена команды, который умеет готовить, — взгляд мужчины наткнулся на дверь с мертвецами. — Или научить это делать зомби. Одно из двух, ведь вечно сидеть на макаронах я не готов.
Всему городу очень повезло, что свет, газ, отопление, водопровод и интернет продолжали работать. Лишь иногда свет мигал, выключаясь, но почти сразу же включался обратно.
Информацию было трудно найти даже в интернете, но по косвенным признакам стало ясно, что все важные инфраструктурные объекты были под серьезной охраной.
И подобное радовало. Это значило, что даже тех, кто оказался в критически зараженных районах отнюдь не списали, а все так же планируют в будущем спасти.
Другое дело, что Рудин не знал как к этому относиться, ведь с недавних пор с госаппаратом у него были взаимные претензии.
Ужин они с горе пополам все же приготовили и немедленно съели до последней крошки, хоть и получился он откровенно паршивым.
Никогда в своей жизни Рудин не ощущал такого всепожирающего голода. Возможно, перестройке подвергалась не только энергетика, но и их физические тела?
Потом же, закрывшись в своей комнате. Мужчина поставил обычные пластиковые разноцветные тазы с кровью поближе к двери и принялся за создание одного из двух выданных ему заклинаний — сторожевой капли.
Почему же Владислав совсем не оценил выданный за убийство зомби подарок?
Все дело в том, что, как бы избито это не звучало, создатели сфер решили, что лучшим выбором, будет подарить Рудину не крутые заклинания, а ни что иное, как книгу. Точнее, теоретические знания о том, что такое кровь и насколько сложной стихией она является.
А выданные сверх этого заклинания были обычным мусором.
Если “сторожевую каплю” ещё хоть как-то можно было использовать в практическом плане, то второе заклинание, кровавая метка, было довольно бесполезным.
Если говорить понятным языком, кровавая метка была следящим жучком, который ставится на какое-то существо, после чего создатель заклинания чувствовал бы где это существо может находиться в пределах около пятисот метров.
Рудин с чистой совестью обменял бы эти два “заклинания” на кровавый
Однако не стоило совсем уж грешить на пробудившиеся воспоминания. Было среди них и кое-что полезное.
То же понимание крови, как стихии, заметно выросло.
Неизвестные с поразительной дотошностью рассказали и показали, как ведет себя кровь на морозе, в электричестве и в огне, как сделать так, чтобы жар даже самого жаркого пламени не смог разом испарить алую стихию, мороз превратить её в бесполезную ледышку, а электричество поджарить скрывшегося за багряным щитом мага крови.
Было там и то, что совершенно противоречило земной науке.
Если первые факты рассматривали кровь хотя бы частично в рамках физики, то в дальнейшем они воспринимали багровую жидкость скорее, как связь сразу нескольких концепций.
Жизнь, смерть, вода и дух — кровь была очень многим и ничуть этого не боялась.
Откровенно говоря, когда Рудин погружался в эти знания, он чувствовал себя так, будто его голова начинает трещать, мировосприятие ломаться, а сквозь образующиеся трещины на него смотрит нечто, от чего он хочет забиться в самую глубокую щель мироздания и притвориться абсолютным ничем.
Так, кровь отражала связь любого человека с тем, из чего человек пришел — с человечеством.
Одна капля крови, много это или мало?
Мистические знания шептали Рудину прямо противоположные ответы: это было бесконечно мало и столь же бесконечно много.
Однако куда сильнее у крови была связь с теми, от кого она произошла.
Родители, братья, сестры, родственники — кровь образовывала неразрывные связи, способные как навредить, так и возвысить.
Это было похоже на бесконечную паутину, у полотна которой не было ни конца ни края, пока человечество продолжало существовать.
И у столкнувшегося с этим откровением Рудина по лицу текли кровавые слезы ужаса и счастья.
Ужаса от своей ничтожности по сравнению с человечеством и счастья от осознания, что он никогда не был один. Владислав Рудин с самого рождения был нераздельной частью великого зверя, имя которому, человечество.
И Влад нутром, самой глубокой и сокровенной частичкой себя чувствовал, как люди сражаются, борются, отказываясь проигрывать и покориться правилам нового мира.
Хоть человечество и заплыло жирком, но оно всегда было готово вернуться к борьбе.
Одно можно было сказать точно, в крови был заключен столь пугающий и зловещий потенциал, что Владу не хватало здравомыслия или его отсутствия, чтобы охватить даже малую его частичку.
Вырвавшись из вложенных в его голову знаний Рудин ещё пару десятков минут продолжал лежать на кровати, тяжело дыша и чувствуя, как его собственная кровь холодит щеки.
От полученных откровений мужчину ощутимо колотило. Владислав очень сомневался, что то, что он получил было предназначено для обычных людей.