Владыка небес: (Не) желанная рабыня
Шрифт:
– Вот эта белокурая красавица очень даже ничего. – указывает на мою малышку толстым пальцем. – Не уверен, что она в числе претенденток, но мне то не рабыня нужна.
Его смех режет по ушам и шкрябает кинжалом по сердцу. Неужели она? Этого не может быть, не желаю в это верить. Но факт остается фактом, Лаит указал именно на нее. Как бы мне не было больно от одной лишь мысли, что эта девочка может быть специально подложенным в мою постель шпионом, придется принять эту новость во все штыки.
Как же все таки сложно быть Владыкой небес. Все эти интриги дико выматывают. С другой стороны,
– Что вас так развеселило, уважаемый Леит? – к нам подходит Гверн Аргар. – Подбираете себе наложницу? Я тоже хочу, можно парочку.
О том, что Гверн первый в Флаймингере дамский угодник и редкостный бабник знают все. Для меня это тоже не великая новость. Вот сейчас еще он положит глаз на мою девочку и можно уходить в уныние. Что им всем неймется?
– Ох, нет! Беру троих! Глядите какие прелестные создания!
Проследил за его взглядом и чуть не зашелся от смеха. Создания и вправду прелестные, но боюсь можно лишиться мужского достоинства от одного лишь косого взгляда в их сторону. Очень уж дамочки воинственно настроенные. Они привлекли мой взгляд и натолкнули на определенные мысли. Скромные платьица, но то как они держатся, как испепеляют мужиков взглядами… Не простые девочки. От таких лучше бежать и как можно дальше.
– Уверен? Лично мне они не внушают ничего кроме страха за свою жизнь.
– О Владыка небес…! Я не ищу легких путей. С кроткими слишком легко, а я люблю почувствовать себя укротителем диких хищниц.
– Ну, ну…
Мы еще долго рассматривали юных девиц, поддерживал беседу и делал вид заинтересованного собеседника. На самом деле мне тошно и от этих людей, и от ситуации, и от того что моя чудесная лань попала в число главных подозреваемых. Насколько я понял, Гверн не имеет особых предпочтений, ему вообще плевать в кого тыкать своим “прибором”, а вот Леит явно вынашивает какие то планы. Никого кроме белокурой прелестницы он не выделил из толпы.
Только поздно вечером, вернувшись в свою комнату я смог обдумать происходящее как следует. Появление лани с одной стороны радует с другой пугает. Никто кроме нее меня не интересует. На празднование прибыло тридцать претенденток со всего Драканариса, а я могу думать только об одной. Причем еще неизвестно входит ли она в их число.
Леит смог посеять зерно сомнения в моей душе и в сознании. То и дело дурные мысли дают о себе знать. Гоню их прочь но ничего не могу с собой поделать. Почему он указал именно на нее каковы его мотивы? Леит не дурак, за годы, которые он находится среди моих советников, смог оценить остроту ума этого интригана и отдаю ему должное. Советник никогда ничего не делает и не говорит без причины.
Он не стал бы так просто выдавать свою фаворитку, это глупо. Ведь я сделал вид, что лань не привлекла моего внимания, желая защитить и скрыть от посторонних свои чувства. Что если Леит поймал наши взгляды, уловил связь между нами? Тогда мог пожелать отвлечь от девочки мое внимание. Я пытаюсь себя успокоить, очистить девушку в своих глазах, но тень сомнения никуда
Вот и настал первый день гуляний. Музыканты нещадно терзают инструменты, но их практически не слышно за гулом толпы. Вино льется рекой с раннего утра, к вечеру половина гостей будет мертвецки пьяна. Складывается мнение, что этой оголделой толпе глубоко наплевать на меня, на девушек и сам отбор рабыни в целом. Главное повеселиться, уйти от серости будней, забыться. Тут я не возьмусь никого осуждать, я тоже хотел бы сбежать с этого праздника жизни, но… Не давали мне такого права, пренебрегать своими прямыми обязанностями.
Вышел на площадь, поднялся на специально возведенный пьедестал для знатных зрителей и уселся на свое место со скучающим видом. Статус не позволяет проявлять более яркие эмоции, да и нет им места в моей голове. Мои советники и большая часть знати Драканариса находится неподалеку. Одни не проявляют ко мне интереса, другие сверлят любопытными взглядами спину, третьи не скрывают своего презрения.
– Наконец то! – Гверн заерзал на своем месте, кажется действительно ждет начала представления. – Сгораю от нетерпения. У меня большие планы на эту ночь, как думаете сколько девиц пропустит Эабхин Дибхейл в следующий тур?
– Среди них будут девушки из Флорингера. – услышал грудной голос Эмруса Блаира, князя тех земель, по правую руку от себя. – Нашим красавицам нет равных во всем Драканарисе.
– Могу поспорить, друг мой. – поддержал разговор Кар Каллахан с другой стороны. – Айсингер не менее богат на прелестниц.
Сидеть между этими двумя не самое большое удовольствие, но сделать с этим я ничего не могу. Придется мириться с их обществом и поддерживать разговор. Физически ощущаю исходящие от князей патоки презрения.
– Не думаю, что Эабхин Дибхейл заботят визуальные качества претенденток. Красота должна быть скрыта в душе.
– Вы романтик, о Владыка небес! – обратил ко мне свой взор Кар. – Вот бы не подумал!
– Отнюдь, это лишь предположение.
В центре главной площади установлен священный камень богини Эабхин Дибхейл. Каждая девушка должна показать себя, принести в дар богине свой танец. Долгий сегодня будет денек. Тридцать претенденток, тридцать танцев и не самая приятная компания. Еще ничего не началось, а я уже устал. После девушка коснется камня и все мы узреем вердикт Эабхин Дибхейл.
Глашатай вышел вперед и объявил первую претендентку, я тут же забыл ее имя, стоило мне увидеть темноволосую девушку. Хороша, ничего не скажешь, но совсем не то что я хотел бы видеть каждое утро в своей спальне. Только сейчас я осознал, что через пару дней уже не буду просыпаться в пустой комнате. В своей постели видеть кого бы то ни было не готов, но это не меняет главного. Больше не будет места одиночеству. Хорошо это или плохо еще предстоит понять.
Девушки сменяют друг друга, выкладываются по полной, демонстрируют свое мастерство танца, касаются камня. Эабхин Дибхейл слишком уж разборчива сегодня, камень то и дело загорается красным светом, изредка голубым. Одна за одной претендентки покидают отбор, разочарование на их лицах позабавило. Вот глупышки, радоваться надо, а вы грустите!