Владыка Пустоты 2
Шрифт:
— Ну, Кирсанов…
Пришлось пробиваться через стайку монстров, раскидывая их энергощитом как бульдозером. Нырнув в скачок, я разбежался, вспрыгнул на зазевавшегося монстра, попутно разряжая ему в голову один пистолет, и прицелился вторым в болтающихся на руках Егора тварей. Только бы не промазать!
Две пули одна за другой вонзились в первую тварь, я навел ствол на вторую — но затвор лишь щелкнул и замер. Патроны, да чтоб их!
Ничего, сделаем иначе! Небольшая порция альвы направилась в руки, заряжая кристаллы — и узкий желтый луч прожег вторую тушу, оставив аккуратную дыру
Выйдя из скачка, я перекатился по земле и встал над раненым, спиной к Кирсанову.
— Что, Яр, давай как тогда? — зло усмехнулся он.
— Мочи давай!..
Бой вокруг нас продолжался, но с приходом десантников мы словно получили второе дыхание. В голове билось упорное: только бы отбиться! Еще один, два, десять — и победим!..
Над полем боя бушевал шторм огня и стали. Выкладываясь на полную, мои товарищи пронзали и сжигали, давили альва-зверей и расстреливали их, отбрасывая всё дальше от уцелевших бойцов. Я же давно вырвался вперед, вливая в оружие альву короткими порциями, и стрелял в тех немногих монстров, что решили обогнуть огненный фронт штурмовиков с фланга. Перепрыгивая по камням, я метался между скал, не давая прицелиться особо рьяным альвитрам, и неумолимо бил в ответ.
На краю зрения показалась сияющая оранжевой аурой фигурка Лили — и, окутавшись вспышками порталов, кодекс обрушила град копий на усеянный чудовищами холм. Пристрелив очередного гада, я вспрыгнул на камень — и невольно засмотрелся на величественное и грозное зрелище. Дождь окутанных чистой энергией снарядов гвоздил монстров, словно сам Всеотец обрушил на них свою кару. А посреди бушующего моря энергии в воздухе парила Лиливайсс, изящно скользя между всё новых разверзающихся порталов.
В одно мгновение девушка воздела руку — и смертоносный ливень копий прекратился, оставив внизу перепаханную землю, обильно усыпанную телами.
Девушка обернулась ко мне — и, клянусь всем, даже с такого расстояния я увидел её донельзя довольную улыбку и сверкнувшие глаза. Словно она говорила «ты же впечатлён моей силой, хозяин?»
А в небе вспыхнула еще одна ракета, на этот раз жёлтая.
— Уже всё? — выдохнул я и с бешено колотящимся сердцем обвел взглядом поле боя, устланное распадающимися на глазах трупами альва-монстров.
Выжившие торопливо отступали назад, отброшенные бешеным натиском штурмовиков. Наши спасители добивали отдельных монстров и оттягивались к грузовикам, куда собирались уцелевшие воины нашего отряда.
— Лили, возвращайся! — я махнул рукой. Девушка бросила на меня недовольный взгляд, из вредности швырнула ещё одно копьё, пригвоздив не успевшего сделать ноги монстра к расколовшемуся валуну, и грациозно скользнула в мою сторону.
— Ну как, хозяин? — она медленно опустилась на землю, стряхивая несуществующие пылинки с чёрных рукавов боевого костюма. — Проверь гримуар, третья стигмата завершена?
— Не сейчас, — убедившись, что девушка цела, я спрыгнул с валуна и побежал к бойцу, вяло шевелящемуся под трупом альвитра. Отвалив твердую, как камень, тушу в сторону, я бегло осмотрел воина и помог ему подняться.
— Пошли, дружище, сейчас займемся твоими ранами… — ободряюще сказал я, косясь на
— Я помогу, — Лили помогла подхватить бойца с другой стороны и мы быстро направились к грузовикам, где суетилась наша единственная целительница, одному Всеотцу ведомо каким чудом уцелевшая в этой мясорубке.
Сплавив раненого ей под руки, я обернулся к Лиливайсс.
— Ты в порядке, Лили? Твоя аура, хм…
Девушка нахмурила изогнутые брови и посмотрела на свою ладонь. Её аура истончилась и поблекла, как лампа, у которой приглушили мощность.
— Это всё из-за того, что ты решил перед боем позабавиться с той служанкой! — она сердито надула губки и уперла палец мне в грудь. — Разбирайся сам с этим бардаком, а я пока восстановлю энергию.
Она ехидно улыбнулась, проникая пальчиком под замок, и едва коснулась моей кожи, как исчезла в тусклой вспышке.
Ну девка… перед кучей народу она такое ещё не исполняла. Я устало поозирался, ожидая увидеть любопытные взгляды. Но изнурённые тяжелейшим боем бойцы, за ночь повидавшие и не такое, даже не обратили внимания на исчезновение Лили. Выжатые до капли люди — и маги, и простолюдины, — едва вернулись с грани между жизнью и смертью. Какие уж тут чудеса, если главное чудо и так свершилось.
А штурмовик в серебристом, с голубоватым отливом, доспехе возвращался в окружении своих бойцов к нашим позициям. Аня коснулась виска, и шлем тут же свернулся, как лоскут бумаги, растворяясь белесыми хлопьями энергии. Тряхнув головой, девушка вытерла пот со лба и осмотрела поле боя.
Я невольно восхитился ею. На красивом девичьем лице не было и тени былой мягкости. Серьёзная и собранная, она обвела внимательным взглядом поле боя, а затем сказала что-то ближайшему штурмовику с алым наплечником. Он подозвал еще двоих бойцов — по-видимому, старшие штурмовых групп, — и те по очереди начали докладывать ей о потерях и итогах боя.
Меня даже кольнула зависть. А ведь среди них мог быть и я. Хотел быть.
Быть частью команды и прикрывать в бою девушку, от одного взгляда на которую в груди становилось теплее. Невольно вспомнился отряд майора Хошино, банда безбашенных кадетов, готовых порвать друг за друга глотки кому угодно. Аями была права, теперь у каждого из нас сой путь. И как же хотелось, чтобы мой путь пролегал в одной колее с этой русоволосой девчонкой.
Только вот в глазах у неё не было того же безбашенного азарта, что у Хошино. И даже в улыбке сквозила едва уловимая горечь.
Конечно… это ведь уже третий её отряд, собранный практически с нуля.
— Кирсанов, ну куда ты?
Я обернулся на наш мини-госпиталь: Егор помогал бинтовать раненого, и глядя на его потуги, было понятно, что тактическая медицина ему не давалась совсем.
Убрав оружие, я присоединился к Кирсанову.
— Давай я сам сделаю. Придержи вот здесь, выше… ага.
Пока мы бинтовали раненого бойца, показался наш бравый командир, вооружённый рацией. Устройство жалобно трещало и шипело, задавленное альва-фоном по самое не хочу, так что вояка лишь злобно щелкал регулятором, цедя ругательства сквозь зубы.