Владыка
Шрифт:
Тир поспешно мотнул головой.
— Не надо! Я больше не буду.
— Так-то, — кивнула она. — А теперь иди сюда. Я на тебя наконец посмотрю.
Юный гений смущенно потупился и безропотно дал себя обнять.
— Ну чего ты? Со мной все хорошо, даже не задели…
— Знаю я твое «хорошо»: от вас, торопыг, только отвернись, как тут же синяков понаставите, где можно и нельзя. Прямо как специально за ними охотитесь. Не задело тебя, малыш?
— Мама!
Белка тепло улыбнулась.
— Как же быстро ты повзрослел, мой мальчик… А давно ли мечи впервые в руки взял?
— Что-о-о?! — взвился
Линнувиэль неприлично разинул рот и уставился на Гончую, словно в первый раз увидел.
Значит, она… и Таррэн… и эти дети… Мать честная! Да ведь мальчишка — копия молодого лорда! Да и откуда же ему еще взяться, если у владыки Л’аэртэ было всего два сына, и лишь один из них остался в живых? Святые небеса!
Владыка Л’аэртэ спал с лица, когда услышал полное имя внука: Тирраэль илле Л’аэртэ… У мальчика оказалось правильное имя! Достойное наследника правящего рода. Тирриниэль с неподдельным восхищением оглядел маленькую Гончую и уважительно ей поклонился. А Белка ласково провела ладонью по щеке Тира, заодно пополнила его истраченный резерв и взъерошила непослушную челку.
— И когда ты успел стать таким колючим? Всего на пару месяцев вас отпустили, а вы… ответь мне, пожалуйста, когда ты коснулся огня, мой мальчик?
— Когда ранили Вала, — понурился юноша. — Но я случайно, честное слово!
— Это моя вина, — шмыгнула носом Милле. — Вал не виноват, не обижай его — он хороший! Да, он допустил ошибку, но их было слишком много! Ракша, скажи, что так и было! Ты ведь можешь посмотреть через меня!
Молодая самочка с урчанием скользнула к своей младшей сестренке и согласно рыкнула.
— Да не надо, я и без вас знаю, как все было, — отмахнулась Белка. — Ирташ уже подсмотрел у Тира. Так что Вала, пожалуй, не буду пинать… слишком сильно. Просто хотела убедиться, что вы оба отдаете отчет в том, что натворили, и готовы отвечать за последствия. Ведь так?
— Да, мама, — дружно вздохнули дети.
— Отлично. Мелисса, иди сюда, я тебя наконец обниму. Ты ведь уже научилась делать то, что я тебе показала?
— Да, мама, — совсем тихо шмыгнула носом Милле и порывисто прижалась, спрятав горящее лицо на груди у покачавшей головой Гончей.
Та ласково погладила пепельно-серую макушку и бережно коснулась губами мягких волос дочери.
— Ах ты, чудная, славная моя девочка… совсем большая стала.
— Она младше меня, между прочим, — пробурчал Тир, сердито посверкивая глазами. — На целых четыре года.
— Не ворчи на сестру, — одернул его Таррэн. — Как вернемся, займусь тобой вплотную. Кстати, Литура я предупрежу о твоих новых способностях, так что удрать на пару в лес у вас больше не получится. До тех пор, пока полностью не разберешься с магией, за кордон ни ногой. И у Крикуна больше засиживаться не дам. Если спалишь ему кузню, знаешь, сколько воплей будет?
— Отец, за что?! — взмолился юный маг. — Да Крикуну мой огонь, что Траш — укол остролиста! Можно мы хоть вдвоем по горам полазаем? Он так мало успел мне показать!
— Когда выясним, на что ты способен, тогда и решим. Мелисса, иди ко мне.
Тир вздохнул так, словно тащил на плечах целую гору, но спорить и настаивать не стал: в некоторых вопросах отец был очень строг и, как назло, всегда выполнял свои
Милле тихонько взвизгнула и с восторгом повисла у Таррэна на шее.
— Ох, Милле! Интересно, владыка знает, что ты уже нашла общий язык с его ясенем?
Милле неожиданно порозовела.
— Нет. Я не была уверена, поэтому даже Тиру не сказала.
— Чего-чего? — повернулся Тирраэль, думая, что ослышался. — Ты что сделала?!
Владыка Тирриниэль только молча закатил глаза. Просто потому, что больше уже не мог удивляться. Вообще.
Милле… маленькая Милле… Первая девочка, родившаяся у Л’аэртэ за девять долгих эпох! Поэтому Тир так трепетно ее оберегал! Поэтому же и не позволял себе ничего большего, чем родственный поцелуй в щечку. И поэтому же так пристально смотрит сейчас на нее, всем видом выражая неодобрение.
— Вот вредина! Я-то считал, что ты мне доверяешь! Выходит, это из-за тебя нас сегодня не коснулся ни один корень?
— Ага, — покаянно вздохнула она. — Я давно с его корешком разговариваю, а он иногда мне показывает, что творится вокруг: в лесу, в роще, в чертогах…
Белка странно кашлянула.
— Я-то думала, он тебя даже не признает!
— Не сразу, конечно, но признал — во мне же кровь сразу двух Л’азртэ. Папы и…
— И моя, — совершенно спокойно закончила Белка. — Кто же тебя просветил относительно прошлого, красавица? Каррашик не стал бы, иначе я бы ему хвост оторвала. Ирташ у нас очень послушный. Ракша — девочка умная и не станет портить кровной сестре настроение. Траш — тем более. Тогда у кого хватило ума показать вам то, что случилось много лет назад?
— Лабиринт, — с досадой поджал губы Таррэн. — Кроме него некому. Если Милле даже с ясенем нашла общий язык, то наш дом точно ей ни в чем не откажет. Я об этом и не подумал!
— Я тоже. Но теперь чего уж сожалеть? Тир, но как ты рискнул остаться?!
— Из-за Вала, — тяжело вздохнул юный маг, нервно теребя полу короткой куртки. — Решил: если он умрет, похороню. Если выживет, прикрою и потом вытащу. Вместе с Милле.
— Кстати, а где этот мерзавец? — кровожадно огляделся Шранк. — Что-то я нигде не заметил его наглую морду, пока мы тут с деревяшками махались!
Владыка Тирриниэль устало присел на поспешно выросший из земли пенек.
— Без сознания он. Ранен был тяжело и до последнего времени не приходил в себя.
— Ни разу?
— Аттарис истратил на него весь резерв, но ничего не добился. Рана от копья поджила, но не полностью; ожог тоже до вчерашнего дня держался… даже не знаю, радоваться вам, что он жив, или нет.
— Гм, — озадаченно пожевал губами воевода, покосившись на молчаливого Аттариса, который, как и остальные равные, старательно пытался не привлекать внимания. — Одно из двух: или я плохо знаю рыжего и он вдруг утратил способность к регенерации, которая даже нашего Велимира заставляет иногда удивляться… или же кто-то кого-то надул! Причем я даже не знаю, что из этого лучше.