Владыки Безмирья
Шрифт:
- Чего ты у меня-то об этом спрашиваешь?
И снова этот взгляд - глаза в глаза.
- Он явно тебя выделяет, Сэм. Вот мы с Селейной - а вот вы двое. Я поначалу думал, что это из-за того, что ты из нас самый сильный. Я самый младший, Селейна - девушка. Боггет старается заботиться о нас, а ты как бы его помощник. Но теперь я думаю, дело не только в этом.
- И в чем же?
Тим помолчал, собираясь с силами.
- Я понимаю, что мы все из-за моей оплошности попали сюда. И я, конечно, не такой сильный, как ты, да и настоящего ведьмачьего опыта у меня нет, я даже драться не умею. Но это не значит, что я ни на что не способен, Сэм.
- Я
- Я не могу сказать это Боггету, поэтому я скажу тебе. Я хочу, чтобы ты знал: ты можешь на меня рассчитывать. Если я смогу что-то сделать, я сделаю.
Я на минуту задумался. А потом серьезно ответил:
- Договорились, Тим.
Вдруг послышались шаги. Я решил, что возвращается Боггет, но это был не он: к дереву, у которого мы сидели, направлялся белобрысый мальчишка едва ли старше Тима. Поверх обычной одежды на нем была броня - простой нагрудник и наплечники. На перевязи у пояса висел короткий меч. Приблизившись к дереву, он стал внимательно изучать объявления, двигаясь вдоль лавки. Наконец, сделав круг, он остановился напротив нас, прищурился, вчитываясь в текст на очередном листке, и потянулся за ним. В этот момент послышалось отчетливое урчание его живота.
- Есть хочешь?
– спросил Тим.
Мальчишка скорчил недовольную гримассу. Но Тим не сдался.
- Мы знаем, где можно добыть пирогов. Работа простая, пироги вкусные.
Лицо его собеседника, до сих пор не проронившего ни слова, изменилось: теперь он смотрел заинтересованно.
- Если идти по цетральной улице, а потом свернуть на улицу, ведщую к ручью, там в конце будет девочка по имени Мирта. Она своего козлика потеряла. Приведешь его - она тебе пирог даст.
Мальчишка улыбнулся.
- Спасибо! Задание повторяющееся?
- Похоже на то.
- А продать козла можно, не знаете? Репутация с местными, конечно, просядет, но я все равно не осбираюсь здесь оставаться, а деньги мне нужны.
- Не знаю, мы не пробовали, - ответил Тим.
Паренек кивнул.
- Ясно! А еще тут есть какие-нибудь простые квесты, не знаете? Я взял кое-что, но это так себе, скучно, - он помахал снятой с дерева бумажкой.
Тим пожал плечами.
- Ладно, спасибо!
– он повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился и повернулся снова.
– Я еще вот что хотел спросить. Вы же тоже новенькие, да?
– он смотрел куда-то в воздух над нашими головами.
– Не знаете, как логи лишние убрать? А то я уже заколебался: каждое действие коментируется! Типа: «Вы прошли десять метров - открыто достижение «ходок»...» Бесит, не могу больше. Не знаете, как это убрать?
- Нет, извини, не знаем, - отозвался Тим.
- В настройках посмотри, нуб, - буркнул здоровый дядька, проходя мимо дерева к постоялому двору. Мальчишка фыркнул ему в след, но ничего говорить не стал и направился к выходу на улицу.
- И что это было?
– спросил я Тима. Тот загадочно улыбнулся.
- Я читал о чем-то подобном в рукописях деда. Правда, там совсем немного было... В общем, Сэм, это действительно другой мир.
Он замолчал. Я ждал продолжения, но Тим не торопился. Наконец он заговорил снова:
- Это особый мир... Точнее, не совсем мир. Я не знаю, как это правильно объяснить, я сам не понимаю, что имеется в виду, я не уверен, что даже дед понимал. Различия не в языке, природе или расах. И не во времени, как говорил Боггет, хотя это важно... Дело в том, что часть здешних законов сильно отличается от того, что есть в нашем мире. Очень сильно
– он сморщил лоб, пытаясь то ли назвать что-то наиболее подходящим словом, то ли вспомнить что-то.
- Ничего страшного, - ответил я. Мы с Тимом наверняка чувствовали одно и то же, просто никто из нас не знал, как это выразить.
– Каким бы ни было это место, здесь можно выжить. Это главное.
Мы просидели под деревом до возвращения Боггета. Не составило труда заметить его издалека: он шел своей привычной напористо-скользящей походкой, и вид у него был довольный. На левой руке Боггета, поблескивая новыми заклепками, как влитая сидела одна из тех наручей, что мы нашли накануне.
- Что, вы не влипли ни в какие неприятности? Удивительно!
– поприветствовал нас инструктор. Он протянул мне меч в ножнах. Я взял, машинально потянул за рукоятку обычный, безыскусный полуторник.
- Так себе, но на первое время сгодится, - сказал Боггет.
– Селейна где?
- Она в комнате осталась, - ответил Тим.
– Должна там быть. А что?
- Ничего. Идемте.
Селейна никуда с постоялого двора не уходила. Она сидела в комнате около окна, руки ее покоились на коленях. Мне было сложно ее понять: я на ее месте не смог бы столько времени проводить в одиночестве и неподвижности. Но, насколько я уже мог судить, Селейна и прежде проводила время именно так. Ее одиночество скрашивали разве что книги. Здесь, за неимением их, она наблюдала за улицей сквозь мутноватое стекло. Может быть, она так же делала и дома, когда уставала от чтения. Я ведь никогда не видел ее с другими студентами училища или в одной из тех компаний, в которые сбивается городская молодежь. Не появлялась она и в городском саду или на ярмарке - в тех местах, где частенько гуляли мы с Ридой. Может быть, она всю свою жизнь просидела за книгами или у окна...При мысли об этом у меня отчетливо защемило сердце. Мне почему-то захотелось что-нибудь сделать для Селейны. Что-нибудь не очень значительное, но хорошее.
Когда мы спустились к ужину, вчерашний старичок уже ждал нас. Коротая время, он беседовал с хозяином постоялого двора, и из обрывка разговора я понял, что наш наниматель соболезнует ему: у того уже месяц как пропала взрослая дочь. Старичок вздыхал, строил сострадательную мину, но, завидев нас, заулыбался и поспешил нам навстречу. С Боггетом насчет завтрашней поездки он условился быстро, после чего откланялся. Остаток дня прошел без происшествий.
На следующее утро Боггет разбудил нас достаточно рано. Позавтракав на скорую руку, мы покинули постоялый двор и двинулись в сторону выезда из города. На пересечении двух улиц нас ждала телега, запряженная лошадью, а рядом с ней стояли трое: наш старичок-наниматель, еще один мужчина, помоложе и покрепче, и долговязый золотушный парень моих лет.
- О, вот и они, вот и они!
– заголосил старичок, завидев нас.
– Точно вовремя! Знакомьтесь, это мой братец Вейтер, а это мой племяш Пин - славный, славный малый!..
- Утро доброе, - Вейтер полушутливо раскланялся. Пин улыбался, покручиваясь на месте.
– Вот, тут у нас, эх, такое дело... Трогаться надо!
Пока мы забирались в телегу, братья шумно прощались, словно расставались на долгий срок. Наконец телега тронулась, покатила по брусчатке. Старичок провожал нас, махал вслед рукой, а потом юркнул в проулок и исчез.