Владыки кошмаров

Мерлянов Юрий Николаевич

И я согласился. Жизнь стала более упорядоченной, с обеспеченным завтрашним днем и без мыслей о том, чем я буду набивать желудок через месяц-другой, когда подойдет к концу все уменьшающаяся заначка. Приходил на восемь вечера, уходил утром в шесть, потом три-четыре часа сна и полнейшая свобода вплоть до момента сбора на работу. Со временем стал брать с собой ноут и понемногу дополнял энциклопедию или смотрел фильмы, в то время как Белый занимался обходом территории, лафа, одним словом. И я уже стал привыкать отсиживать зад, когда опять все пошло прахом и очередная смена перевернула привычное для меня течение будней вверх тормашками - через ворота базы кто-то отчаянно карабкался. Белый повернул туда башку как раз в тот момент, когда неизвестный уже

перевалился на эту сторону и отчаянно сучил ногами в поисках опоры. А потом ворота с жуткой силой тряхнуло, и фигура, по-женски пискнув, кулем слетела на асфальт. Это словно послужило сигналом и ворота стали подвергаться таранным ударам снова и снова, сотрясаемые все сильнее и грозящие вот-вот обрушиться внутрь. Снаружи будто ломилось нечто столь крупное, что две металлические створки явно не продержаться еще хоть сколь-нибудь долго, и пора было принимать меры. Вот только куда звонить, в милицию или, все же, корпам?

Но ситуация разрешилась сама собой, ворота просто вырвало из бетонных оснований и с грохотом обрушило наземь. Распластанная внизу фигурка лишь чудом смогла откатиться в сторону, когда из небольшого пятачка света вперед метнулось нечто громадное. Я скорее рефлекторно, нежели обдуманно метнул Белого вперед, и тот со всей дури врезался в бок распластавшейся в прыжке твари. Та вякнула, хрустнула и, сложившись чуть ли пополам, снарядом врезалась в стену склада, заставив осыпаться целый пласт штукатурки. А в следующее мгновение на территории началось форменное безумие: молча, не издавая ни единого звука, под свет фонарей базы стали вылетать нереально громадные зверюги, ни к каким волкам уж точно отношения не имеющие. Слишком здоровые, мордатые и широкогрудые, лохматые монстры скорее походили на оборотней из второсортного ужастика или подвергшихся мутациям медведей, изменившихся чуть ли не полностью и оставивших себе лишь их размеры, ни капли не походившие на уже виденных мною однажды зверюг. И сейчас все это чуть ли не в гробовой тишине устремилось к нам двоим: ко мне, настороженно замершему у сторожки, и девушке, пытающейся подняться чуть поодаль. Сбежать уже просто не успеть, спрятаться и подавно, остается лишь одно.

Хруст костей и брызги крови шваркнули во все стороны так, словно твари встретились с несущимся на всех парах локомотивом и были просто смяты, раскатаны по асфальту, окатив меня и девушку волной сжатого, неприятно пахнущего воздуха. Такого Белого я еще никогда не видел, простой желание - убей их всех - вылилось в нечто настолько ужасное, что я лишь стоял, оцепенев, и молча наблюдал за творящимся безумием. В сторожку, тем временем, подвывая, влетела девушка и стала лихорадочно тыкать трясущимися пальцами в мобильник, с ужасом поглядывая на творящееся за окном. Для нее картина должна была выглядеть поистине жутко: здоровые монстры подлетали в воздух, словно пушинки, и, разрываемые невидимой силой, опадали наземь уже ошметками, марая землю вокруг темно красным дождем. Белый был предельно жесток и неразборчив, каждый удар рвал и калечил максимально, настолько сильно, насколько это вообще было возможно. Туши вспарывались, будто попадая под огромные мясницкие ножи, вываливая внутренности и лишаясь частей тел прямо там, где их доставал кошмар. Передвигаться уже не мог никто, а жуткие удары все продолжали рвать и метать, застилая пространство выломанных ворот кровавой взвесью. Куски тел с чавканьем били о стены, марая сторожку, забор и вылетая за пределы базы. Живых уже не было, но, следуя моему взгляду, Белый наносил удар за ударом, превращая некогда жуткую стаю в подрагивающее и исходящее паром болото из внутренностей, осколков костей, хребтов, и прочего дерьма.

Меня словно заклинило, глаза буквально прикипели к лужам крови и агонизирующим кускам мяса, минутами ранее выломавшим ворота без каких-либо усилий. Я, можно сказать, был в шоке от того, насколько быстро и кроваво сменился баланс сил, буквально в считанные мгновения лишив нападающих жизни. Белый оказался гораздо более жутким оружием, чем даже

предполагал, а его действия без моей инициативы просто поражали. Походу, он выбирал и уничтожал врага, основываясь на получаемых через меня данных, что видели мои глаза - то видел и он, вернее, понимал, когда и где нужно проявлять удары. И все это происходило гораздо быстрее, чем потом под моим руководством, когда он пинал на земле уже мертвую кашу.

– Сейчас приедут, я уже вызвала корпов, - донеслось сбоку.

Мда, вот ведь облом будет, ну, да ладно, все равно уже ничего не избежать, повсюду камеры. Вздохнув, прокашлялся, очищая горло, и набрал по мобильнику начальство. Некоторое время шли одни гудки, но потом трубку, все же, сняли:

– Да, что там?
– раздалось сонное.

– Это я, Сергей Анатольевич, на базе происшествие, вам лучше подъехать.

– Что случилось?

Я замялся:

– Да сложно объяснить, сейчас должны корпы появиться...

– Корпы?
– перебил он меня встревожено.

– Да, тут твари мертвые, вот и, вы как, будете?
– а сам все прикидываю, что ж такое наплести, или опять в незнайку играть, походу, только это и остается.

– Да, ждите, - начальство не стало особо раздумывать , сразу проникшись ситуацией.

Что ж, хорошо, я перевел взгляд на девушку, вид у нее был тот еще: потрепанная, с потеками туши на лице, вся какая-то дерганная, настороженная, даже от моей будки не отошла, словно приклеилась к ней. Держится за нее, словно боится отпустить и потеряться, вот ведь как перепугалась. У ворот остановилось три фургона и тут же выбросило из себя несколько десятков человек - Корпус. А затем, следом за ними, из крайней машины знакомой походкой ко мне направилось уже не раз виденное ранее лицо. Ну что за хрень, вот ведь не везет, я слегка скривился.

– Владимир Васильевич, не ожидала вас тут увидеть, - с легкой улыбкой констатировала подошедшая.

– А уж как я рад вас видеть, - кисло выдавил из себя.

– Вижу, - она вновь улыбнулась, - вы здесь работаете или так, мимо проходили?

– Работаю, - нехотя подтверждаю.

Корпусовка кивнула, похоже, удовлетворенная.

– И что же, позвольте узнать, здесь произошло?

– Спасалась бегством, как я понял, - кивнул на девушку, осматриваемую медиком, - перелезла через ворота, и тут эти вломились, а потом это, - указал рукой на месиво.

Корпы уже огородили место бойни и проводили какие-то замеры, некоторых рвало, так как местами попадался действительно жуткий фарш, у самого ком к горлу подкатывал. Но этой хоть бы хны, прошла по самому краю ошметков и даже не скривилась, сильна, Татьяна Викторовна, ох, сильна.

– Что-нибудь еще?
– она испытывающее посмотрела на меня, слегка кривя губы в улыбке.

– Да нет, скоро мое начальство приедет, - бросил, как ни в чем не бывало, - будете с ним разговаривать.

Она кивнула, затем подняла глаза на камеру и спросила:

– Работают?

– Да.

– Хорошо, вы свободны, занимайтесь своими делами, - и, развернувшись, направилась к столпившимся над одним из кусков тел коллегам.

Я же, проводя ее долгим взглядом, успел только вздохнуть и сразу же увидел машину подъезжающего Сергея Анатольевича, здоровяк даже отсюда казался всклокоченным и встревоженным. Когда же подъехал ближе и увидел, во что превратилась площадка у ворот, то как-то сразу поник и, уже вылезая, потянул из кармана сигареты, а ведь говорил, что бросает. Я вышел ему навстречу.

– Ты, это, как, цел?
– он с трудом оторвал взгляд от месива и перевел его на меня.

– Да, в порядке, - кивнул, - ворота только пострадали.

– Ворота, - он посмотрел на них и повторил, - ворота, хрен с ними, с воротами.

Потом прикурил и спросил:

– Что дальше думаешь делать?

– В смысле?
– я не понял.

– Насчет работы.

– Решили уволить?
– уставился ему прямо в глаза.

Здоровяк поперхнулся и закашлялся, сигарета полетела наземь, а на нас тут же стали оборачиваться.