Владыки кошмаров
Шрифт:
– Ты где?
– встревожено спросила девушка, стоя в абсолютно темном коридоре.
Вот курица, свет включить додуматься нельзя? Пришлось опять посылать кошмара, говорить особо не хотелось, поэтому, когда она прошла в зал, я уже принял сидячее положение и из полумрака недовольно на нее смотрел.
– Ты чего в темноте, случилось что?
– спросила корпа и, нашарив на стене выключатель, заставила меня сощуриться от ставшего вдруг слишком ярким света.
– О, господи, что с тобой?
– замерла она на месте.
– Со мной-то ничего, - пришлось вяло просипеть, - а вот с тобой что, раз пришла
– Я сейчас вызову медиков, - проигнорировав мои слова взялась она за мобильник.
– Не надо медиков, - но она явно не собиралась слушать и пришлось вырвать у нее телефон щупальцем, - говорю же не надо.
– Ты себя видел?
– оторопело проследив за мобилой, спросила та.
– А кто еще мог меня перебинтовать? Конечно видел. Короче, ты чего тут делаешь? Я отдыхать собрался.
Она таки взяла себя в руки и, по видимому, решила действовать с позиции начальства, взяв все под свой контроль. Присев рядом, для начала стала осматривать мое лицо, от чего стало немного не по себе, все-таки девушкой она была довольно привлекательной, а я сейчас явно не в лучшей форме, морда та еще. Потом, выявив, что ранки не глубокие, оставила это занятие в покое и спросила уже другим тоном:
– Кто это тебя так?
– Никто, ты на всю ночь планируешь остаться?
– почему-то вдруг понял, что прогнать ее рука у меня не поднимется.
– Медиков ты принять не хочешь, сам тоже никуда не поедешь, так?
– я кивнул, - Значит, пока да.
– С чего вдруг такая забота, госпожа корпусовец?
– хотел придать голосу ехидности, но не получилось, горло еще пошаливало.
– Отвечаю я за вас, с чего же еще, а ты самый капризный и глупый пациент у меня, - нехотя сообщила та.
О как, ей, получается, вменяется не только контроль и все такое, но еще и ответственность за наше состояние, то есть и спрос с нее будет соответствующий, если мы где-то как-то себе навредим. Ладно, проявим немного галантности и гостеприимности.
– Там спальня, - мотнул головой на стену, - в шкафу найдешь свежее белье, а я спать.
И демонстративно бухнулся на бок - черт, вот блядство! Отдавшаяся во всем теле боль была расплатой за резкое движение, сцепив зубы и стараясь не смотреть на корпу, переждал утихомирившиеся страсти и выдохнул, глаза в первый момент чуть не повылазили из орбит, настолько неожиданно и ощутимо отозвалось нутро.
– Болит? Зря отказываешься от помощи, мы могли...
– Да хватит уже, - скорее промычал, нежели ответил и зло хлестнул плетью по выключателю, тот треснул и опал на пол кусками пластмассы, - спать пора.
Она еще некоторое время сидела без движения, наблюдая мою неподвижную тушку, потом тихонько встала ушла в спальню. Я слышал, как она там возится, как еле слышно грюкает дверцами шкафа, а потом совсем неожиданно появляется вновь и начинает стелиться на двух передвижных тумбах от дивана. Что за?
– Ты чего тут?
– спросил шепотом.
– А как ты мне предлагаешь следить за тобой, через стену?
– так же тихо ответила девушка.
Блин, впустил на свою голову, но сил на то, что бы перечить, не было, пусть ложиться где хочет. И хоть обе тумбы по размерам не могли вместить взрослого человека полностью, но, подтянув к себе колени, спать на них было вполне возможно. Через некоторое
На утро же я чуть не отрезал ей башку, вовремя остановив плеть у самого основания ее шеи. Девушка склонилась ко мне вплотную и рассматривала сеть росчерков на коже, потом достала мобильник и явно решила заснять узор, покрывающий мое лицо, но для меня это было уже слишком.
– Убью, - прошептал одними губами и демонстративно, но осторожно перевернулся на другой бок.
Корпа слегка отшатнулась и спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
– Можешь доложить начальству, что жить буду, - спросонья голос был немного глухой, но уже не сипел как вчера.
– Уверен?
– и, не дождавшись ответа, продолжила, - мне пора, мобильник ложу у тебя под рукой, - Белый проследил, как она кладет чуть выше головы мой сотовый, - если что понадобиться, звони без промедленья.
Вот, блин, мне вдруг стало немного не по себе, че ж я такая черствая скотина по отношению к другим? Но этот мимолетный приступ был тут же задушен и я лишь буркнул:
– Всенепременно.
Но галантность все же проявил, открыв фамильяром перед ней дверь и так же закрыв, к сожалению, вчерашнего выражения лица у нее уже не было. Ну и хрен с ним, в теле ощущалась какая-то вялость и вставать е хотелось вообще, так что я планировал еще поваляться, а может, даже, и заснуть, если получиться. Да только хрен мне, а не спокойствие. Сначала позвонила мама, справиться как дела и что делаю. Потом опять звонила Татьяна и я, все-таки сдержавшись, сообщил о своем скором физическом выздоровлении и готовности на подвиги во имя Корпуса. Плюс сосед затеял ремонт и около часа хреначил стену перфоратором, да так, что уж было подумывал сломать ему ее ко всем чертям, но сдержался. В общем, отдых был перегажен и ближе к обеду я таки поднялся, прошлепал в ванную, чертыхнувшись на холодный бойлер и, включив его, поплелся обратно в залу.
Очередной же звонок Татьяны оказался довольно интересным и совсем другого рода, ее голос был слегка взволнован, как и вчера, но речь сейчас шла совсем не обо мне:
– Влад, у нас чп, Кристине с Павлом очень плохо, ты как, сможешь приехать?
– я прислушался к своим ощущениям и с сожалением вынужден был констатировать, что да, смогу. И хотя мне это совершенно не нравилось, все же понимал, ехать надо.
Поэтому, когда за мной заехал Стас, уже стоял во дворе, держась только за счет Плюща. Кое-как выперся на переднее сиденье и, пожав протянутую руку, кивнул:
– Поехали.
У ворот нас уже встречали, помимо корпы у ограды рядом стоял дородный такой дядька в очках и с белой шапочкой на голове, явно указывающей на его причастность к медицине. Втянув щупальца под одежду, свернул их и как обычно вжал в основание, почти полностью слив с основой. Придется играть слабость до конца, не было никакого желания открывать свои возможности. Вылезть наружу мне помогли обретающиеся тут же двое парней с той же причастностью, что и у не спускавшего с меня глаз доктора, вышедшего явно по просьбе Татьяны.