Власть меча
Шрифт:
Шаса быстро подошел к столу и взял описи грузов.
– Три вагона уже погружены, – прочел он. – Которые это вагоны?
– Их уже увели на другой путь, – мрачно ответил кладовщик.
– Тогда пусть приведут обратно, – решительно вмешался Блэйн.
Блэйн и Шаса стояли на бетонной платформе в свете дуговых фонарей, пока первый из отозванных вагонов вскрывали и отодвигали скользящие двери. Вагон до потолка был загружен зелеными ящиками с ружьями.
– Если они здесь, то наверняка в нижних ящиках, – предположил Шаса. – Тот, кто это делал, старался
– Достаньте нижние ящики, – резко приказал Блэйн, и верхние ящики начали снимать и укладывать на платформу.
– Хорошо. – Блэйн показал на нижний ряд в вагоне. – Вскройте этот ящик.
Крышку сняли, и полицейский с грохотом уронил ее на платформу.
– Сэр! – воскликнул он. – Глядите!
Блэйн взглянул в открытый ящик и быстро оглянулся.
Главный кладовщик торопливо уходил к двери в противоположном конце склада.
– Арестуйте этого человека! – крикнул Блэйн. Двое полицейских догнали кладовщика и схватили. Тот отчаянно сопротивлялся, когда его тащили наружу.
Блэйн с мрачным, суровым лицом повернулся к Шасе.
– Что ж, мой мальчик, надеюсь, ты доволен. Ты обеспечил нам уйму работы и бессонную ночь впереди, – сказал он.
Пятнадцать серьезных мужчин сидели за длинным полированным столом в обшитом панелями кабинете и слушали доклад Блэйна Малкомса.
– Невозможно точно установить, сколько оружия похищено. С первого числа этого месяца две большие партии уже отправлены морем, и ни одна из них еще не достигла Суэца. Они в дороге, но, нужно полагать, оружия не хватает в обеих партиях. Я оцениваю недостаток в две тысячи ружей и полтора миллиона патронов.
Люди за столом беспокойно заерзали, но никто ничего не сказал.
– Конечно, это тревожно. Но самое тревожное – похищение из того же источника от тридцати до пятидесяти пулеметов «виккерс».
– Невероятно, – произнес Денис Рейтц. – Этого достаточно, чтобы поднять массовое восстание. Может повториться 1914 год. Надо позаботиться, чтобы ни одно слово об этом не просочилось за эти стены. Начнется паника.
– Нельзя также забывать, – продолжал Блэйн, – о тоннах взрывчатки, похищенных в кару. Их почти несомненно используют для подрыва линий связи и чтобы помешать сбору наших ограниченных военных сил. Если вспыхнет мятеж…
– Блэйн. – Премьер-министр поднял палец. – Скажите, пожалуйста. Во-первых, есть ли данные о том, когда ожидать их выхода из подполья и попытки государственного переворота?
– Нет, премьер-министр. Я могу делать оценку, опираясь на сведения о первой краже оружия. Они должны сознавать, что кражу обнаружат, как только партия достигнет Каира, и почти несомненно намерены выступить до этого времени.
– Когда первая партия будет в Каире?
– Примерно через две недели.
– Значит, надо полагать, до их выступления осталось скорее несколько дней, чем недель?
– Боюсь, что так, премьер-министр.
– Мой следующий вопрос, Блэйн. Насколько подробно
– Перечень не полный, в наших списках пока около шестисот человек. Я думаю, он включает почти всех предводителей, но, конечно, мы не можем быть уверены в этом.
– Спасибо, Блэйн.
Премьер-министр задумчиво потянул себя за серебряную бородку. Лицо его было почти безмятежно, синие глаза спокойны. Все ждали, когда он заговорит снова.
– Насколько серьезны имена в списке? – спросил он.
– Среди них администратор Оранжевой провинции.
– Да, я знаю о нем.
– Двенадцать членов парламента, в том числе один прежний министр кабинета.
– Парламентская неприкосновенность, – сказал фельдмаршал Сматс. – Их мы не можем тронуть.
– Есть высокопоставленные священнослужители, по меньшей мере четыре высокопоставленных армейских офицера, высшие гражданские чиновники, один заместитель комиссара полиции.
Блэйн прочел список. К тому времени как он закончил, премьер-министр уже принял решение.
– Мы не можем ждать, – сказал он. – Прошу подготовить постановление на задержание и интернирование всех указанных в этом списке, за исключением членов парламента. Я подпишу ордера, как только они будут готовы. А тем временем примите меры к задержанию и интернированию перечисленных лиц.
– В Бавианспоорте и Питермарицбурге есть концентрационные лагеря, предназначенные для итальянских военнопленных, – сказал Блэйн.
– Хорошо, – согласился фельдмаршал Сматс. – Эти люди должны как можно быстрей оказаться за колючей проволокой. Найдите пропавшее оружие и взрывчатку, и найдите побыстрей.
– Мы не можем ждать, – сказал Манфред Деларей. – Каждый час несет опасность, каждый день приближает нас к краю, неделя может означать катастрофу.
– Мы не готовы. Нужно еще время, – сказал один из людей, сидевших в вагоне первого класса. В купе вместе с Манфредом было восемь человек. В поезд, идущий на юг, они сели порознь, на разных станциях, на протяжении последних двухсот миль. Кондуктор поезда был из числа сочувствующих, в коридорах вагона дежурили штурмовики – часовые. Никто не мог приблизиться к ним или подслушать их разговор. – Вы обещали нам еще десять дней для завершения приготовлений.
– У нас нет десяти дней. Вы не слушали, что я говорил?
– Это невозможно, – упрямо повторил человек.
– Возможно! – повысил голос Манфред. – Мы обязаны это сделать!
Строго вмешался администратор:
– Довольно, господа. Лучше будем сражаться с врагами.
С явным усилием Манфред смягчил тон.
– Прошу прощения за несдержанность. Однако повторю: времени у нас нет. Изъятие оружия из железнодорожных мастерских вскрылось, десять наших людей арестованы. Один их наших людей на Маршалл-сквер сообщает, что там готовят свыше двухсот ордеров для ареста нашей верхушки, и аресты намечены на воскресенье – это через четыре дня.