"Власть на крови: Бунт"
Шрифт:
Нет, конечно, он знал, что дождь весьма полезен для злаков, кои выращиваются в окрестных деревнях. Благодаря зерновым процветало баронство, но консильери предпочитал, чтобы дождь шел непременно только ночью. Возвращаться домой под дождем у него не было никакого желания.
По дороге перебирая сказанное племянником, Рес был поражен логике и сделанным заключениям. Все сказанное было вполне логичным. В принципе то, что князь может быть богом или приравненным к нему он еще мог как-то понять, но чтобы он сам являлся богом или тем более чернь, попадавшаяся в этот момент ему на глаза - уж точно нет! "Видимо племянник проявил в учебе безмерное
Зайдя во двор замка барона, он по ступенькам поднялся на веранду, где за столом уже восседали: капитан Сир Молон, облаченный в свои повседневные доспехи; магистр Вилен в своем никогда неменяющимся темно-сером балахоне, поверх которого на цепи висел серебряный медальон ордена магистрата и незнакомый мальчишка, в каком-то вычурном ярко-красном камзоле.
Молодой барон Реган Бретт, также как и его отец оставил кабинет на этой самой веранде. Она располагалась на втором этаже и была огромной. Посередине стоял длиннющий стол, где по обыкновению заседал совет. Вдоль самой большой стены висели гобелены с гербом дома Бреттов - снопом пшеницы на щите и картой мира, а между ними выступал большой резной камин. По углам стояли кадки с вьющимися разными деревцами. Еще был небольшой стол около стены с четырьмя удобными креслами и большой диван. Остальная, а это большая часть веранды пустовала и предназначалась для стояния большого количества посетителей. Вход в нее вел как со двора по отдельной лестнице, так и из замка, что для посетителей и самого барона было весьма удобно. Огромные окна от пола и до потолка по обыкновению в теплое время года полностью снимались. Так что можно было из веранды чуть спустившись по ступенькам выйти в небольшой парк при замке.
Поприветствовав всех собравшихся консильери подойдя к столу, только в этот момент понял, что его место - по правую сторону от барона занято этим самым мальчишкой. Свободно место по левую сторону. Магистр и капитан сидели, как полагалось чуть дальше. Присев на свободное место, напротив мальчишки он с удивлением увидел на его груди серебряный значок десницы в виде поднятой руки. "Да не может быть, этот юнец теперь у нас десница?!" воскликнул про себя Рес от удивления.
– Да, кстати, познакомьтесь, - неожиданно сказал сидевший рядом с ним магистр Вилен.
– Это консильери Рес, Рес это наш новый десница Леган.
Тот коротко взглянув и кивнув, потупил взгляд.
Теперь в ожидании барона, Рес с интересом принялся рассматривать нового десницу. Как он уже знал, тот с Реганом Бреттом подружился, находясь на учебе в рыцарском ордене. Его лицо казалось совсем юным, лет восемнадцать, не больше, при этом совсем хрупкого телосложения. Было заметно, что он неудобно себя чувствует сидя с ними за одним столом.
"Сопляк малолетний", резюмировал консильери после первичного осмотра. Невольно поморщившись, он посмотрев на капитана с магистром. По их глазам Рес догадался, что его взгляд о новом деснице разделяют оба, хоть и не столь явно.
Все сидели, молча погруженные в собственные мысли. Почувствовав в спину дуновение легкого ветерка, Рес обернулся и посмотрел в заросли парка. Там на деревьях засела стая черного воронья. Будто играясь, они принялись громко каркать, прыгая с ветки на ветку. Ветер внес на веранду прохладу и лесные запахи. На небе появились темные облака. "Как бы дождь не пошел", подумал консильери.
Невольно продолжив рассматривать сидящего
Ему было известно, что в ордене проходили обучение наиболее сильные молодые люди из простолюдинов, по итогам отбора, а также дети знати со всех княжеств, но уже без отбора. Их сразу зачисляли по обращению и внесению оплаты. Знать обучалась, что называется держать клинок. Для простолюдинов постоянно устраивались турниры и по итогам все слабые ученики отсеивались.
"Если сына выставить на турнир против этого, сын с одного удара снес бы его детскую головешку с плеч", подумал консильери и невольно усмехнулся.
Особенно смешно тот смотрелся рядом с капитаном Сиром Молоном. Он был и так большим здоровяком, но возвышаясь на фоне десницы, выглядел просто огромным в своих доспехах. На левом предплечий красовался знак рыцаря - герб рыцарского ордена, а на правом герб дома Бреттов.
Капитан нравился консильери. Он руководил стражниками баронства третий год, но быстро вошел в должность и хорошо с ней справлялся. Вместе с этим имел еще очень хорошее качество, давно подмеченное консильери - он не любил лезть в чужие, не касающиеся его дела. От этого Рес проникся к нему своим расположением. Что было нельзя сказать о пожилом магистре, служившим в баронстве настолько давно, что вероятно и сам не помнил.
Магистр Вилен отвечал за целительство и земледелие в баронстве. Он всегда пользовался уважением у старого барона и давал тому советы, в том числе выходящие за его компетенцию, что консильери задевало. Это была прежде всего прерогатива Реса. Так началась их скрытая вражда. Она никогда не переходила черту, но всегда была. Теперь же с молодым бароном консильери пытался отыграться и окончательно отодвинуть магистра с поприща советчика.
К его удивлению тот быстро с молодым бароном нашел общий язык. Уже не раз он замечал, как барон с магистром уединялись. Реса это конечно раздражало и злило, но он не терял надежду доказать, что в этом баронстве только он консильери.
Его рассуждения нарушил звук шагов. Дверь открылась, и на веранду вошел молодой барон Реган Бретт. Все встали в приветствии. Молча сев на свое место за столом, барон тем самым возглавил совет, остальные сели чуть позже.
Реган Бретт был высок, но немного хрупок в слаженности тела, имел обычное и особо неприметное лицо. Его принадлежность к высшей знати княжества выдавало высокомерие и, разумеется, одежда. Особой изысканности в манерах он отрадясь не имел и не считал для себя это необходимым.
Консильери видел в бароне посредственного недоросля, избалованного, прежде всего судьбой, а после матерью, желающего повелевать, при относительно среднем уме. В особенности его раздражала привычка барона еще с молодости держать голову свысока. Как бы подчеркивая собственную значимость.
Совет проходил как-то совсем вяло. Было заметно, как молодой барон будто заставлял себя, его проводить и вникать в суть текущих вопросов. В глазах его десницы была лишь одна тоска, похлещи, чем у барона. За все время Леган не выронил и слова. Более того, было даже не понятно, слушал ли он вообще что-то или витал в каких-то своих мыслях.