Власть силы-1
Шрифт:
Он уже начал прикидывать, чем или кем заменить на поле боя крылатых духов, время призыва которых уже истекало, как внезапно со страшным грохотом в трехмачтовик нежити врезался последний уцелевший черный корабль. И судно, способное на время терять материальность, точно так же получило пробоину, как до него нолдские охотники. Ох, не из простых материалов построен этот морской разрушитель, способный на столь многое, да и создавшие его руки тоже не простым смертным корабелам принадлежали…
А бронированный монстр, мысленно поименованный Бримсом как разрушитель, уже дал задний ход и окончательно разворотил борт Призрачного корабля.
Наглость и ловкость, с которыми все было проделано, поражали! Пускай неизвестные… Хотя почему неизвестные?! Уж льер Бримс-то точно знал, кто тайно готовит темных магов и работает с нежитью… Так вот, пускай проклятые Оррисом тлантосцы потеряли весь флот, но самое главное свое оружие, хоть и в урезанном виде, они сохранили, а значит, сегодняшнюю победу вряд ли получится назвать полной. Непонятно, за каким мархузом они вообще в Муар сунулись, но с этим можно разобраться позднее.
Пока Магистр Наказующих задумчиво смотрел вслед удирающему врагу, за спиной проснулся портал, пропустив двух малых штурмовых големов. В Муар прибыло подзадержавшееся подкрепление, и теперь есть кому заняться десантом мертвяков. Ну а Бримс, пожалуй, поможет льеру Талику, который что-то слишком долго возится с Призрачными кораблями.
Да, именно так, а вопросы он будет задавать потом…
Эпилог
Сколько себя помнила, Мелисандра никогда не любила дворцы человеческих правителей. Нигде, ни в одной стране мира, кроме разве что Поднебесной, она не могла смириться с грубой архитектурой, бездумной планировкой, аляповатым внутренним и внешним убранством, плебейской привычкой выставлять напоказ поделки из золота и иных драгоценных материалов. Пускай она никогда не была у ненавистных длинноухих родственничков, что-то подсказывало: они до подобной вульгарщины никогда не опускались.
Однако все ее отвращение не помешало халине Балтусаим отстаивать право входить, работать и даже жить в подобной обители безвкусицы. И ведь добилась своего! Стала Великим визирем, пережила всех тех, кто планировал занять ее место, и получила признание в глазах остальных. Больше никто не говорил о «девке Балтусаим», а выезд в свет перестал напоминать прогулку по полному нечисти кладбищу, где вечно гадаешь: сожрут тебя сейчас или секундой позже.
Вот только на душе легче от случившихся изменений не стало. Может, потому, что часть этого успеха следовало считать заслугой эмиссаров Перворожденных?
Стоило ей вспомнить о договоренностях со светлыми сородичами, как Мелисандра совершенно не по-женски зарычала и запустила в дальний угол кабинета подставкой для бумаг. Сразу стало полегче, в голове прояснилось, а буря в сердце утихла. Такая разрядка стала уже привычной. Визирь не почетная синекура, на его плечах
В кабинет постучали, и, прежде чем Мелисандра успела среагировать, дверь открылась и внутрь вошло самое ненавистное для нее на сегодняшний день существо – Ханг Чес’сен.
– Моя халине! – Эльф небрежно поклонился и, не спрашивая разрешения, устроился на пуфике около окна. Выжидательно уставился на хозяйку. – Как у вас дела?
– Пока кое-кого не увидела, были неплохи, – холодно ответила Мелисандра, сложив пальцы домиком и поверх них уставившись на незваного гостя. – Что вам нужно?!
– Как невежливо… – медленно произнес дипломат Светорожденных. – И главное, почему, чем мы такое заслужили? Свои обязательства…
– Не юродствуйте, господин Чес’сен! – теперь уже ледяным тоном потребовала халине Балтусаим. – Говорите, зачем пришли, и убирайтесь!
Чес’сена слова Мелисандры явно зацепили. Он недобро сощурился и, облокотившись на колено, проникновенно сказал:
– Не забывайся, девочка! Ты играешь в своей песочнице не потому, что такая… умная, сильная, хитрая и влиятельная, а потому, что тебе позволили это делать. Ясно? Или к тебе снова нужно применить… воспитательные меры?
Происходящее дико нравилось Хангу. Он наслаждался каждым сказанным словом, каждой эмоцией, промелькнувшей на лице его собеседницы, каждым мгновением ее унижения. Именно Ханга и ему подобных следовало показывать всем тем, кто так любит рассуждать о добрых и злых народах, такая иллюстрация будет лучше всяких слов!
– Не стоит, – сухо ответила халине Балтусаим. – Повторю вопрос: что вам нужно?
– А все то же: письмо возлюбленному королю, – с чувством выдал Чес’сен. – Кажется, такой оборот появился в восьмом или… нет, в девятом письме.
Мелисандра зло сузила глаза и мысленно представила, как активирует закрепленный под этим самым пуфиком артефакт и эту пищу рыкача пронзает от седалища до макушки сильнейший магический разряд.
– Я написала вам уже девять писем. Девять!! – сказала она, еле сдерживаясь. – И до сих пор не знаю, что К’ирсан на них ответил. А теперь вы заявляетесь сюда и требуете десятое?!
Ханг издевательски развел руками и закивал.
– Да. Еще одно письмо не помешает, тогда у нас будет весьма симпатичное и круглое число…
Халине Балтусаим откинулась на спинку кресла и принялась мысленно перечислять все известные ей таркские ругательства. Очень хотелось запулить в Ханга или хотя бы в тот же многострадальный угол чем-нибудь тяжелым, но приходилось сдерживаться. Пока сдерживаться.
– Ах да, вы спросили про ответ… Его нет, – покачал головой Чес’сен и вдруг с усмешкой посмотрел в лицо Мелисандре. – Может, потому, что ни одно из писем еще не было отправлено?
– Что?! – не поверила она. – Тогда за каким…
– А чтобы отправить все одной стопкой… Пусть человек порадуется. Ну а для большего эффекта поставим штемпели нолдской службы надзора и отправим их через республиканскую курьерскую службу, – сказали Ханг и расхохотался, довольный. – Так что пиши, красавица, пиши… Есть у меня подозрение, что перед таким напором твой полюбовник точно не устоит. – Внезапно насмешливое выражение лица Перворожденного сменилось на откровенно злое. – Ну а по какому адресу будешь его ждать, я скажу.