Власть тьмы
Шрифт:
— Если это известная болезнь, тогда возникает вопрос, почему вампиры, которые до сих пор имели иммунитет ко всему, вдруг заразились ею? Ищите симптомы, которые указаны в толстой книге с красным переплетом. В любом случае мы должны учитывать, что у вампиров признаки болезни могут отличаться.
— Точно так же, как и действие лекарств, — сказала Алиса.
Эрик кивнул.
— Правильно. Этого мы тоже не знаем. Нам нужно попробовать. Но сначала следует выяснить, чем они больны.
— И как они подхватили эту болезнь, — размышлял Франц Леопольд,
Эрик покачал головой.
— Тут многое связано с кровью. Некоторые говорят, что дело не в крысах, а в блохах, которые перепрыгивают от человека к человеку и от крысы к крысе, сосут немного там и тут, и таким образом передается плохая кровь. Мать персидского шаха, которой доставляло удовольствие изобретать новые виды пыток, предприняла такую попытку. Это был способ наказания. Она брала нож, делала надрез на коже смертельно больного, а потом — окровавленным ножом — на коже человека, который осмелился вызвать ее гнев. Большинство получали туже болезнь и через несколько дней умирали в мучениях.
— Почему она не приказывала тут же умертвить этих людей? Одним быстрым ударом меча? — спросила Алиса. — Кроме того, можно было использовать отравленный кинжал.
— Ты не знаешь характер госпожи. Ей доставлял удовольствие чужой страх. Осужденные знали, что их ждет, и, тем не менее, надежда в человеке очень сильна. Они жили, разрываясь между надеждой и страхом смерти, следили за своим телом, вздрагивали при первых ощутимых признаках, пока наконец не появлялись настоящие симптомы, и их надежда шаг за шагом разбивалась вдребезги. И оставалось только ждать смерти.
— Ты думаешь, крысы могли заразить Пирас? — размышляла Алиса. — Это не так уж невозможно. Каждый из них окружен целой толпой этих существ. Крысы повсюду.
— Блохи не кусают вампиров, — вмешался в разговор Франц Леопольд, — во всяком случае, нас, Дракас. Насчет Пирас я не уверен.
— Вопрос, который остается открытым, — это как зараза попала к вампирам. Возникла ли болезнь по естественным причинам? Я имею в виду, распространилась ли она на вампиров из–за природных факторов или кто–то сознательно использует ее как оружие против вас?
— Что? — Книги выскользнули из рук Алисы и скатились на пол.
Эрик наклонился, чтобы собрать их. Его укоризненный взгляд заставил ее вспыхнуть.
— Прости. Ты всерьез думаешь, что люди умышленно распространяют среди нас болезнь, чтобы нас уничтожить?
— Если бы они это могли, то сделали бы это не колеблясь, сказал Франц Леопольд убежденно. — Я сомневаюсь только, что они зашли в своих знаниях так далеко, чтобы совладать с эпидемией и передать ее нам. Как это могло случиться? Кроме того, они должны были хоть раз переболеть этой болезнью. Это не возможно!
Эрик передернул плечами.
— Я этого не знаю. Возможно, болезнь возникла сама собой и они воспользовались случаем,
Алиса отнесла книги к столу в большой комнате и открыла первую из них.
— Не важно, намеренно это было сделано или нет. Главное — выяснить, что происходит, чтобы понять, как это можно вылечить.
В полном молчании все трое углубились в книги, выписывая иногда кое–что, что казалось им интересным, и обращались к следующему трактату, пока Франц Леопольд не пришел в ужас.
— Нам пора. Мы должны возвращаться, иначе не успеем до рассвета. Мы должны как минимум оставить позади мост, иначе это будет больше чем просто неприятно.
Алиса посмотрела на гроб Эрика. Она колебалась между желанием до последней минуты использовать эту ночь и необходимостью увидеть Хиндрика и удостовериться, что с ним все в порядке.
Эрик, похоже, это понял.
— Вы можете остаться у меня, — предложил он. — Здесь никто не помешает вашему сну. Я думаю, я и сам немного отдохну, хотя я очень мало сплю с тех пор, как морфий приступил к разрушению моего тела.
— Мы пойдем назад, — настаивал Франц Леопольд. — Я не хочу, чтобы кто–то совершил какой–нибудь опрометчивый поступок, только потому, что решил, будто с нами что–то случилось.
Алиса с удивлением посмотрела на него. Она не привыкла, чтобы Дракас проявляли к кому–нибудь такое внимание. Да она не могла вспомнить, чтобы он вообще когда–нибудь думал о благополучии вампиров, не принадлежащих к его клану.
— Наша мадемуазель Латона сегодня, похоже, витает в облаках, — заметил Оскар Уайльд, который не спеша шел с ней по оживленному вечернему бульвару. С другой стороны ее поддерживал под руку Брэм Стокер. Уже некоторое время Латона не принимала участия в их светской беседе.
Прошло всего два дня с тех пор, как они с Брэмом Стокером побывали в опере, и все же ей казалось, будто это произошло в другой жизни. Это был мир, в котором жил Малколм! Однако встреча, происшедшая прошлой ночью, не оставила Латону равнодушной. Страдающий вампир в клетке. Она слышала слона Оскара Уайльда словно издалека и едва ли смогла уловить смысл сказанного.
— Кажется, ей необходимо посмотреть «Орфея в аду» Оффенбаха. Причем я могу предположить, что речь снова идет об адском заключительном танце, о дьявольском канкане, — добродушно съязвил Оскар и посмотрел на Латону. Она встрепенулась.
— Что? О, простите меня, я думала о своем. Что вы сказали? — Она выглядела огорченной, как того требовала вежливость, но Брэм не был уверен, что это не игра. После событий, которые произошли за две последние ночи, ему было ясно, что Латона запуталась.
— Мой друг Оскар спрашивает, что больше всего привлекает вас в сегодняшнем представлении. Вероятно, канкан? — повторил Брэм, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей.
Латона лукаво усмехнулась. Она очнулась от своих мыслей и снова обратила внимание на своих сопровождающих.