Власть
Шрифт:
Если бы я не опасалась доверять всем Высоким родам из-за предательства Третьего советника, то, пожалуй, герцог Фалжо был бы вторым, к кому мы с Лушкой отправились бы из темных пещер под королевским замком.
Сейчас же, понимание, что по указке Второго советника в Грилории не соблюдались королевские законы по развитию ремесел, слегка покоробило. Стало как-то обидно за моего отца... Как же так получилось, что самые близкие соратники, от которых он опирался в управлении страной, оказались не такими верными, как он думал, и к тому же вели свои игры,
Домой я вернулась расстроенная. Сразу как-то пропало желание встречаться с герцогом Юрдисом. И, вообще, захотелось все бросить и вернуться в Нижний город в домик Селесы. Тогда все было так просто... Тогда я точно знала, кто мне настоящий друг, который разделит со мной последнюю корку хлеба. А что враг, с которым лучше не встречаться.
— Мам, можно? — Анни постучала в кабинет, в котором я заперлась, чтобы никто не видел, как мне плохо.
— Можно, — кивнула я, стараясь незаметно вытереть слезы, невольно выступившие на глазах.
Дочь, получив разрешение, тут же взобралась ко мне на колени и, встревоженно взглянув мне в глаза, закинула руки на шею и прижалась изо всех сил. Я обняла ее и, закрыв глаза, вдохнула такой знакомый запах своего ребенка, который успокаивал и дарил силы одновременно.
— Мам, — прошептала Анни, — не плачь... Они просто все дураки... Сами не знают, что делают... когда я стану императрицей, я прогоню всех дураков и поставлю на их места умных. Лушка сказал, что советниками должны быть те, кто умнее тебя, чтобы давать советы, к которым можно прислушаться. Потому что если слушать дураков, то сам будешь выглядеть, как дурак.
Она произнесла это с такой убежденностью, с таким жаром, что я невольно начала улыбаться. Мои дети такие забавные. Но не зря говорят, что устами младенцев глаголет истина. Была она и в смешных рассуждениях о дураках и умных советниках. Вот только как определить умный советник или дурак? Пожалуй, я мысленно фыркнула, такое только Богам под силу. А мы, простые смертные так и будем совершать ошибки и допускать просчеты...
Хотя и с Богами не все так просто. Герцогиня Бокрей готова нарушит клятву, данную Богине, чтобы спасти сына. Даже Боги ошибаются. И ничьей вины в этом нет.
— Анни, — рассмеялась я, — я так сильно тебя люблю!
— Мам, — щекотно захихикала дочь прямо в шею, — ну, конечно, ты меня любишь. Ты же моя мама! Пойдем к господину Первому советнику и попросим его отпустить нас с Катрилой посмотреть на циркачей? Он сейчас дома...
— Пойдем, — кивнула я, выпуская Анни из объятий. А когда она оказалась на полу, нарочито тяжело вздохнула и заявила с печалью в голосе, — вот значит для чего ты ко мне пришла... А я думала, ты меня пожалеть хотела...
— Мам, — фыркнула дочь и захохотала, радостно сверкая глазенками, — ты же знаешь, что это не так! Ведь знаешь же, да? — спросила она через паузу, требовательно заглядывая мне в глаза.
— Конечно, — кивнула я, и взяла ее ладошку. — Пойдем, попробуем уговорить «дедушку», отпустить вас
Анни фыркнула, четко уловив тональность слова «дедушка», и со счастливой улыбкой потащила меня в кабинет главы рода.
Моя дочь оказалась права. Даже Третий советник не смог противиться обаянию маленькой девочки, которая не обращая внимания на лед в глазах и маску холодного равнодушия на лице, залезла на колени к «дедушке» и, жалобно глядя в глаза, дрожащим голоском попросила отпустить ее «посмотреть на циркачей».
Как герцог Бокрей ни старался, а я видела, сердце его дрогнуло, руки непроизвольно обняли ребенка, а в глазах мелькнуло что-то такое... хорошее... Анни, конечно же, получила все, что хотела. И разрешение, и карету, и сопровождение, и охрану. Сначала Третий советник, правда, предложил привезти цирк прямо в замок. Но моя дочь обиженно заявила, что в замке не так весело смотреть на их выступление. Слишком мало народу. Но если «дедушка» разрешит привести в замок зрителей, то она, пожалуй, согласиться никуда не ехать.
Я смотрела на эту сцену с улыбкой и некоторым удивлением. Мне не помешало бы поучиться у собственной дочери умению вить веревки из окружающих.
— Спасибо, дедушка, — довольная Анни спрыгнула с коленей Третьего советника и подбежала ко мне. — Мам! Дедушка разрешил нам поехать смотреть цирк! Пойдем, надо быстрее выезжать! А то все пропустим!
Она схватила меня за руку и потащила прочь из кабинета. Все произошло так быстро, что крик Третьего советника догнал нас уже за дверями:
— Абрита! А вас я попрошу остаться!
От неожиданности я даже споткнулась. А из памяти Елены Анатольевны, всплыла фраза из какого-то фильма про разведчика в тылу врага. Я толком не помнила, что там было до и после, память этой души потихоньку уходила в глубину за ненадобностью, изредка, как сегодня, прорываясь на поверхность, но эмоциональный окрас сцены совпадал совершенно четко.
Делать было нечего. Я вернулась в кабинет Третьего советника и уставилась на него, транслируя молчаливый вопрос. Зачем я ему понадобилась?
Где-то на краю сознания, невольно скользнул страх, что ему доложили о нашем вчерашнем разговоре с герцогиней Бокрей. Или сама герцогиня не сдержала слова и проболталась, выдав мою тайну. Но я подавила его в зародыше. Анни предупредила бы меня, если бы такое случилось. В способности своей дочери я верила безоговорочно.
— Абрита, — Третий советник не стал тянуть кота за хвост и начал разговор почти сразу, как я закрыла дверь его кабинета, — мне доложили, что сегодня вы ездили в Дом гильдий. Господин Корс приболел и вопреки моему приказу отпустил вас на эту встречу одну. С ним я разберусь позже, а сейчас я хотел бы знать, с какой целью вы встречались с господином Эрригом, и что такое важное ему сообщили, что он сразу же поехал в замок Фалжо?
С каждым его словом в моей груди поднималась тревога... Я удивленно смотрела на Третьего советника и все, что могла, только спросить: