Власть
Шрифт:
— Я никогда не любила аддийский кофе, — кивнула баронесса Грац, разгадав мои мысли, — когда-то моя жизнь казалась мне такой же горкой. Но, когда барон Грац забрал меня в Грилорию, все изменилось. Моя жизнь стала пахнуть яблоками и медом... Как ваш традиционный взвар. И я полюбила этот напиток всем сердцем...
Она пригубила взвар и прикрыла глаза, словно наслаждаясь его вкусом. Я поднесла чашечку ко рту, собираясь сделать глоток, но истошный визг, раздавшийся в коридоре был таким внезапным, что рука дрогнула и взвар плеснуло на блюдце...
— Помогите! — пронзительно кричала баронесса
Она, громко топая, бежала где-то там, за дверями библиотеки. Я хотела встать, но Амилла покачала головой, и я осталась а месте.
Через несколько мгновений в коридоре раздался топот множества ног. Кажется, баронессе удалось привлечь внимание других людей, и теперь они мчались в кабинет, чтобы увидеть бездыханное тело герцога Юрдиса.
Визгливый голос истеричной баронессы Шерши перебивал шум голосов.
— Я не знаю! Я хотела с ним поговорить! А он просто вдруг упал! И все! Я не знаю! Я просто хотела поговорить! А он вдруг упал! — громко верещала она, беспрестанно повторяя одно и то же.
— Идемте, — кивнула мне Амилла. И мы вышли из библиотеки. Перед дверями кабинета толпились люди. Баронесса Шерши рыдала, заламывая руки и размазывая слезы по лицу, отчего всем сразу становилось понятно, старуха пользуется красками, чтобы добавить себе привлекательности. — Что здесь случилось? — голосок баронессы Грац был полон удивления и растерянности.
— Ничего, дорогая, — откуда ни возьмись выскочил барон Грац и грудью затолкал нас обратно в библиотеку. — Вам лучше побыть здесь, пока все не утрясется.
— Дорогой! — воскликнула Амилла, останавливая его, и умоляюще сложила руки на груди, — что там случилось?! Почему «глупышка Ирла» так рыдает?!
— Герцога Юрдиса хватил удар, — хмуро ответил барон, — эта старая Ургородская шлюха снова соблазнила его. Видела бы ты, в каком непристойном виде мы нашли эту парочку.
— Дорогой, — укоризненно покачала головой Амилла и густо покраснела, — ты слишком откровенен перед моей гостьей...
— Прошу прощения, — кивнул барон, хотя совершенно точно никакой вины за собой не чувствовал. — Ваша светлость, я прошу вас побыть с моей женой еще немного. В вашем состоянии лишнее волнение тоже ни к чему... Я сам приду за вами, когда все закончится.
— Благодарю за заботу, господин барон, — склонила я голову и отступила назад. Мне, и правда, лучше побыть здесь, пока все не успокоится. То, что никто не связал меня со смертью герцога Юрдиса, было просто прекрасно.
Мы успели выпить весь взвар, съесть все булочки и сладости. По моим внутренним часам было уже далеко за полночь, когда дверь библиотеки, наконец-то, открылась и бледный от усталости барон Грац быстрым шагом вошел к нам.
— Дорогой! — заплаканная Амилла кинулась ему на шею и разрыдалась, повиснув на его шее. Все это время она спокойно наслаждалась взваром и не пролила ни одной слезинки. Но сейчас, глядя на ее вздрагивающие плечи, любой бы решил, что бедняжка все это время страшно страдала.
— Все хорошо, дорогая, — барон Грац обнял жену. Сразу было видно, как сильно он любит супругу. У него даже взгляд потеплел и уголки губ поднялись в легкой улыбке, когда он прижал ее к себе, уткнувшись
Из-за спины барона Граца старшего вышел хмурый барон Грац-младший. На его лице застыла маска тяжелой задумчивости. Он молча протянул мне руку, приглашая пойти с ним.
Я спорить не стала и приняла его помощь.
Глава 47
— Никак не могу понять, как же это случилось, — произнес барон Грац-младший, когда мы ушли достаточно далеко, чтобы его мать не смогла нас услышать. — Как быстро вы закончили разговор?
— Очень быстро, — пожала я плечами. — Я всего лишь принесла герцогу Юрдису свои извинения за недоразумение случившееся с Адреем. Мне, знаете ли, совсем не хочется иметь во врагах главу тайной канцелярии. И я решила уладить этот инцидент раньше, чем столкнулась бы с его последствиями.
Барон Грац ничего не ответил, просто кивнул. Но поверил ли? Я не знала. Его брови по прежнему были насуплены, а в глазах читалась усиленная работа мысли. А я думала о том, знал ли барон Грац, что герцог Юрдис собирался отравить меня? Ведь не зря же он много раз переспросил точно ли я хочу с ним встретиться...
— Я все равно не понимаю... Герцог Юрдис вовсе не выглядел больным. Напротив, он был очень доволен. Сказал, что это решит все наши проблемы с ночной королевой... Он вам что-нибудь говорил об этом?
— Нет, — замотала я головой, стараясь удержать себя, чтобы жест не выглядел нарочитым, — мне об этом ничего не известно. Напротив, я заверила, что без всякого сомнения он всегда может рассчитывать и на меня, и на всех моих ночных жителей... Мы с ним поговорили очень мило. И он даже угостил меня взваром...
Барон на мгновение задумался, а потом кивнул. Морщины на его лбу разгладились, будто бы он пришел к какому-то определенному выводу. Он скривился:
— Мерзкая старая шлюха! — неприлично выругался он. — Не зря мои родители терпеть не могут баронессу Шерши. Вы знали, что уже много лет ее не принимают в доме герцогов, герцогиня как-то застукала своего супруга с этой старой развратницей. Но они до сих пор иногда встречаются. Однако сегодня герцог Юрдис не хотел никаких свиданий. Он планировал совсем другое, — он повторил ругательство.
Есть минусы в титуле ночной королевы. Если бы не это, барон Грац никогда не стал бы при мне так грязно выражаться. Но я решила сделать вид, что ничего не заметила. По поводу неприятия подобных слов я выскажусь ему потом. Сейчас важнее было другое, он определенно знал о планах герцога. Но почему тогда его не удивляет то, что я осталась жива?
— Вы очень привязаны к своему руководителю, — осторожно заметила я, всем своим видом выражая сочувствие.
Он ничего не ответил. То ли не захотел, то ли не успел: мы уже дошли входных дверей в холле особняка. Там нас ждал дворецкий, который увидев нас, тут же развернул мою шубу, помогая одеться.