Властелин «чужого»: текстология и проблемы поэтики Д. С. Мережковского

Андрущенко Елена Анатольевна

Однако о названии этой лекции, а также о ее содержании судить по публикации Henri Cordier нельзя. Сведения о ней, как удалось установить, Д. Мережковский почерпнул из «Revue bleue» [89] . Лекция Э. Шаванна называлась «О социальной роли китайской литературы» и действительно была первой лекцией молодого профессора. Анализ этой газетной публикации свидетельствует, что вся она, включая цитаты из книги Ф. Бэкона и репортажа Д. Даджона (J. Duegeon), имена китайских императоров и названия книг, напечатанных в Китае, подробно пересказана Д. Мережковским в его статье. Здесь возникает проблема «глубины» необходимого комментария, которую решает каждый текстолог. Следует ли восстанавливать те источники, которыми пользовался Э. Шаванн, т. е. привести выходные данные, например, книги Ф. Бэкона? [90] Если да, то комментатор поясняет уже лекцию

французского синолога, а не статью Д. Мережковского. Думается, верным решением является ссылка на публикацию лекции Э. Шаванна и указание на то, что именно она была «источником» статьи «Желтолицые позитивисты».

89

Du R^ole Social de la Litt'erature chinoise // Revue bleue. 1893, t. LII, № 25, 16 dec., p. 474–782.

90

L., Ed. Ellis and Spedding, 1857–1859. Vol. III

Это не единственный случай, когда в качестве источника Д. Мережковским избирается чужой в полном значении этого слова текст. Е.А. Соловьев (Скриба) даже обвинял писателя в том, что он присвоил чужое произведение. Речь идет о рецензии на публикацию в «Северном вестнике» новелл Д. Мережковского под общим названием «Две новеллы XV века»: «Наука любви. Итальянская новелла» и «Любовь сильнее смерти. Итальянская новелла» [91] . Пересказывая содержание новеллы Джованни Флорентино, Скриба писал:

91

1896. Кн. VIII. С. 89–113.

«Новелла, как вы видите, из веселеньких. Но оно становится еще интереснее, если сравнить ее с „Наукой любви“ г. Мережковского: мы видим не только полное сходство в произведениях двух „гениев“ XV и XIX столетий, но <…> просто буквальный перевод итальянского текста на русский».

На этом основании Скриба даже предлагал проверить на предмет плагиата роман «Отверженный», в котором

«…так много сцен, эти сцены так различны по стилю, что как-то невольно приходит в голову: нет ли и тут каких-нибудь заимствований?..» [92] .

92

Новости и биржевая газета. 1896. № 340.

Скриба поставил вопрос, ответ на который касается самой природы дарования писателя, его отношения к источнику. Д. Мережковский обиженно писал в ответе, что «Любовь сильнее смерти» принадлежит ему «целиком». Относительно «Науки любви» он сообщал, что, действительно, позаимствовал ее «у одного итальянского новелльера эпохи Возрождения», однако выявленный им

«контраст культурных идей и настроений в двух противоположных и преднамеренно сопоставляемых любовных новеллах, так же как некоторые введенные <… > сокращения и добавления настолько изменили внутренний эстетический строй и дух старинного текста, что я счел себя не вправе приписывать его Джиованни Флорентино…» [93] .

93

Новости и Биржевая газета. 1896. № 342.

Скриба не посчитал ответ Д. Мережковского убедительным.

«Оставьте, г. Мережковский. Вы лучше всякого другого знаете, что ваши слова — пустая отговорка. Вы перевели, не указав источника — вот и весь инцидент» [94] .

Этот упрек можно было бы адресовать большинству написанного Д. Мережковским. Ю. Айхенвальд называл его

«„несравненным маэстро цитат, властелином чужого, глубоким начетчиком“, который „цитирует много и многих — вплоть до полкового писаря“» [95] .

94

Там же. № 343.

95

Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей. М.: Республика, 1994. С. 104.

М. Ермолаев предполагает, что это происходило намеренно, Д. Мережковский действовал,

«как

бы говоря нам: я пытаюсь показать вам душу писателя, пытаюсь показать свою, слившуюся с его душой, но не подумайте, что я хоть немного присочиняю. <…> Писатель не загораживает, не забалтывает автора — напротив, он дает ему возможность раскрыться, сохранив его голос и даже интонацию» [96] .

Приходится признать, что во многих случаях маэстро был «глубоким начетчиком».

96

Ермолаев М. Загадки Мережковского // Мережковский Д. Л. Толстой и Достоевский. Вечные спутники. С. 564.

В процессе текстологического обследования становится очевидным, что источником его вдохновения являлись чужие тексты, которые он, зачастую переводя, пересказывая, цитируя без кавычек, адаптирует для современного ему читателя. Он, как правило, избирал в качестве отправной точки научный или биографический труд о писателе, а также его произведения. Собственные интерпретации и комментарии Д. Мережковского, включающие домысел, находятся в поле между этими двумя типами текстов. Почерпнутые из них материалы цитируются, пересказываются и компилируются. В.В. Розанов писал, что

«свои мысли он гораздо лучше выскажет, комментируя другого мыслителя или человека; комментарий должен быть методом, способом, манерою его работы» [97] .

Этот комментарий тесно связан с его своеобразным видением истории литературы, в которой, как он полагал, неутомимо, из века в век, пробивалось стремление преодолеть языческую — в древности, и христианскую в новое время — односторонность. Чтобы донести до обыкновенного читателя эту мысль, он прибегает к прочтению произведений писателя сквозь призму его личности, воссозданной по воспоминаниям, дневникам или чужим исследованиям.

97

Розанов В. Новая работа о Толстом и Достоевском // Новое время. 1900. № 8736. 24 июня.

«Текучесть», «изменчивость», по выражению Б. Томашевского, текста дает возможность судить о читательских и исследовательских предпочтениях писателя. Их косвенным свидетельством может быть частотность употребления имен: тех, кому посвящены статьи; тех, кому посвящены статьи, но названные вне статей; тех, кому статьи не посвящены. Это единичные упоминания: Байрон (более 20), Лермонтов, Наполеон (более 10); упоминания с развернутой характеристикой: Гёте (более 25), Л. Толстой (более 20), Достоевский, Петр I, Пушкин, Тургенев, Ренан, Шекспир, Данте (более 10). Подтверждением этого может быть и одна из центральных книг писателя, «Л. Толстой и Достоевский», в которой эти имена являются его неизменными «спутниками».

Глава II. Из чего «сделана» книга «Л. Толстой и Достоевский»

Книга «Л. Толстой и Достоевский. Жизнь, творчество, религия» впервые публиковалась в журнале «Мир искусства» в 1900–1902 гг. [98] Сам писатель датировал свой труд 1898–1902 гг. — со времени начала работы над книгой до конца 1902 г., когда завершилась его публикация в журнале С.П. Дягилева. Как писал Б. Томашевский,

«очень часто автор начинает печатать свое большое произведение прежде, чем оно доведено им до окончательной обработки. Так бывает с произведениями, печатающимися по частям в периодической печати, напр.<имер> в журналах. Иной раз первые главы бывают рассчитаны на несколько иное построение конца, чем это оказывается на самом деле. В повторном издании автор принужден согласовывать начало своей работы с целым, как она явилась в результате творческого процесса или под влиянием условий появляется в печати» [99] .

98

Вступление: 1900. т. III, № 1,2; Часть I. Л. Толстой и Достоевский как люди: 1900, т. III, № 3-12; Часть II. Л. Толстой и Достоевский как художники: 1900. т. IV, № 13–22; Часть III. Христос и Антихрист в русской литературе. Гл. I. Толстой и Наполеон-Антихрист: 1901. т. V, № 1–2; Гл. II. Достоевский и Наполеон-Антихрист: 1901. т. V, № 4, 5; Гл. III. Христианство Толстого: 1901. т. V, № 6; Гл. IV. Христианство Достоевского: 1901. т. VI, № 7; Гл. V. Христос и Антихрист у Достоевского: 1901. т. VI, № 8-10; Гл. VI. Раздвоение у Толстого. Последнее сочинение: 1901. т. VI, № 11, 12; Заключение: 1902. т. VII, № 2.

99

Томашевский Б. Писатель и книга. С. 123.