Властелин колец
Шрифт:
– Да ты все обо мне знаешь, — изумился Фродо. — Но про Курган я, между прочим, никому не рассказывал. Сначала и вспомнить было жутко, а потом столько всего случилось… Откуда же ты проведал?
– Ты говорил во сне, Фродо, — ласково сказал Гэндальф. — И мне нетрудно было читать в твоих мыслях и памяти. Не беспокойся! Я сказал, что ты натворил глупостей, но на самом деле я так не думаю. Ты молодец, да и остальные тоже. Так далеко уйти, преодолеть такие опасности, да еще с Кольцом! Это был настоящий подвиг.
– Без Бродяги мы ничего бы не сделали, — возразил Фродо. —
– Меня задержали. И это могло погубить нас всех. Но теперь я думаю, что, скорее всего, мое промедление пошло нам только на благо.
– А можно узнать, что с тобой приключилось?
– Всему свой час! Сегодня решено не беспокоить тебя разговорами — так велел Элронд!
– Разговоры отвлекают меня от мыслей, а ведь от мыслей устаешь не меньше, — запротестовал Фродо. — Я проснулся и спать больше не собираюсь, а знаешь, сколько мне вспоминается такого, чего я не могу понять? Почему, например, тебя кто–то задержал? Об этом–то ты мне уж точно должен рассказать!
– Потерпи и все услышишь, — уклонился от ответа Гэндальф. — Как только ты восстановишь силы, соберется Совет. А пока скажу только, что я был в плену.
– Ты? В плену? — ошеломленно переспросил Фродо.
– Да, в плену — я, Гэндальф Серый, — подтвердил Гэндальф. — В мире много сил, добрых и злых. Некоторые из них могущественнее меня. А с иными я еще не мерялся… Но мое время близко. Князь Моргула и его Черные Всадники уже скачут по Средьземелью. Войны не миновать!
– Так ты знал про Всадников раньше? До того, как я их встретил?
– Да, знал. Я тебе даже рассказывал о них — ибо это Кольценосные Призраки, Девятеро Слуг Властелина Колец. От меня было скрыто лишь то, что они снова вышли в мир. Иначе я прихватил бы тебя с собой сразу, и мы бежали бы без оглядки. Вести о Кольцепризраках дошли до меня только после нашего расставания, в июне. Но об этом после. Пока что мы спасены от гибели — благодаря Арагорну.
– Спасибо ему, — подтвердил Фродо. — Кто бы нас выручил, не подвернись на пути Бродяга? Я, признаться, сперва его боялся. А Сэм — тот, кажется, до самого конца не больно–то ему доверял, пока нам не встретился Глорфиндэл.
Гэндальф улыбнулся.
– Про Сэма я уже наслышан, — сказал он. — Теперь он больше не сомневается.
– Вот и отлично, — кивнул Фродо. — Я–то сам к Бродяге ужасно привязался. То есть «привязался» — не то слово. Лучше сказать — полюбил его, хотя он такой странный, чужой, а иногда и угрюмый. Если по правде, он мне частенько тебя напоминал. Я вообще не знал до этого, что Большие такие бывают. Я думал… ну, что они просто большие и в основном так себе, глупые. То есть, знаешь, одни — добрые и глупые, вроде Подсолнуха, а другие — по–настоящему безмозглые, да еще и вредные впридачу, вроде Билла Осины. Но где нам, засельчанам, разбираться в людях? Мы, кроме брийцев, никого и не видим.
– Ты и в брийцах–то не очень разбираешься, если думаешь, что Подсолнух глуп, — возразил Гэндальф. — На своем месте он по–своему очень даже умен. Он думает меньше, чем говорит, и мысли у него в голове ворочаются туго, но, как сказали
– Так это правда, что Бродяга имеет какое–то отношение к древним Королям? — поразился Фродо. — Я думал, Королей уже давным–давно нет на свете. Я думал, он просто Следопыт!
– Просто Следопыт! — воскликнул Гэндальф. — Фродо, радость ты моя! Да кто же такие, по–твоему, Следопыты? Ведь они как раз и есть Люди Запада, последние сыновья великого народа, укрывшиеся в северных землях. Они и раньше мне помогали, и помощь их еще потребуется в грядущие дни, ибо мы дошли до Ривенделла, но Кольцо здесь не останется.
– Похоже на то, — вздохнул Фродо. — Но пока у меня было только одно желание: поскорее попасть сюда. И надеюсь, никуда мне больше идти не придется. Как приятно лежать и отдыхать! Я месяц провел в бегах и всякого натерпелся, но теперь все! Хватит с меня злоключений! — Он замолк и прикрыл глаза, но через минуту заговорил снова: — Я пытался прикинуть, но у меня что–то ничего не выходит — как это получилось, что сегодня двадцать четвертое октября? Двадцать первое — еще туда–сюда. К Броду мы, по моим подсчетам, подошли двадцатого…
– Ты бы меньше говорил да «прикидывал», тебе это не на пользу, — посоветовал Гэндальф. — Как твои плечо и бок?
– Не знаю, — честно признался Фродо. — Я их совсем не чувствую. Это, конечно, в своем роде достижение. Но… — Он сделал усилие. — Я, пожалуй, могу шевельнуть рукой. Да, да, она понемногу оживает. И теплая, — добавил он, потрогав левую руку правой.
– Вот и хорошо, — сказал Гэндальф. — Значит, идешь на поправку. Скоро будешь совсем здоров. Это Элронд исцелил тебя: он целыми днями сидел у твоей постели.
– Целыми днями? — не сразу понял Фродо.
– Ну, если быть точным, то четыре дня и три ночи. В ночь на двадцатое эльфы привезли тебя от Брода. У тебя, видимо, провал в памяти. Мы серьезно тревожились за тебя, а Сэм — тот и вовсе не отходил от твоей постели, даже ночью — только если с поручением. Элронд — искусный целитель, но оружие Врага несет смерть… Сказать правду, я уже терял надежду. Я подозревал, что, хотя рана и затянулась, внутри остался обломок клинка. Так и оказалось, но мы до последнего дня не могли его обнаружить. И все–таки Элронд извлек этот обломок. Он засел довольно глубоко, а главное — и это страшнее всего — не стоял на месте, а двигался по направлению к сердцу.
Фродо содрогнулся, вспомнив страшный клинок с зазубренным лезвием, который истаял в руке Бродяги.
– Не тревожься! — поспешил успокоить его Гэндальф. — Обломка уже не существует. Он испарился. К тому же, судя по всему, хоббиты весьма неохотно «выцветают». Я знавал могучих воинов из племени Людей, которые сдались бы намного быстрее. А ты носил в себе этот гибельный обломок целых семнадцать дней!
– Но что они думали со мной сделать? — робко спросил Фродо. — Чего они добивались, Черные Всадники?