Властелин Колец
Шрифт:
Так я остался ночевать в трактире, размышляя, что могло случиться с Всадниками. В Бригорье, похоже, знали только о двоих. Но той же ночью новостей прибавилось. С запада подскакали пятеро или шестеро Черных, повалили ворота и с воем, словно буря, пронеслись через поселок; бригоряне до сих пор дрожат и ожидают конца света. Я встал до рассвета и поскакал за Всадниками. Точно не знаю, но мне кажется, произошло вот что.
Предводитель Девятерых засел в засаде где-то южнее Бри, послал туда сначала двоих, а четверо пробрались в Хоббитшир. Потом, когда их перехитрили в Кричьей Балке и в Бригорье, они возвратились
Ну, а я вихрем поскакал к горе Ветров, и на второй день перед закатом уже был там. Они меня опередили, но при моем появлении отступили, почувствовав, как во мне кипит ярость, и боясь действовать при свете. Я поднялся на гору Ветров. Однако с наступлением темноты они подошли близко, и я оказался в осаде в кольце старых развалин Амон Сул на вершине. Тут я хорошо поработал; думаю, что столько огня и света над этой горой не видали со времен древних сигнальных костров!
На рассвете я ускользнул от них, но пришлось идти в обход на север. Искать тебя в пустоши, Фродо, было бесполезно, да и глупо, когда за мной по пятам шли все Девятеро. Оставалось положиться на Арагорна. Я решил только отвлечь нескольких назгулов, а вас опередить, добраться до Райвендела и выслать вам навстречу помощь. Всадники действительно поскакали за мной, но вскоре повернули и, кажется, направились к Броду. Таким образом, я все-таки немножко вам помог: на ваш лагерь под горой Ветров напало лишь пятеро врагов, а не все Девять.
Сюда я добирался по длинной и трудной дороге, вверх по реке Хмурой и через плато Эттенмур, так что явился с севера. Ехал и шел от горы Ветров до Райвендела почти четырнадцать дней, потому что отослал Серосвета: конь не мог быстро скакать по каменистым россыпям. Он направился к своему прежнему хозяину, но теперь он мне верный друг, и если понадобится, прискачет по первому зову.
Так вышло, что я оказался в Райвенделе за три дня до Кольца, когда здесь уже знали об опасностях, грозивших ему в пути. Все кончилось хорошо.
На этом я закончу свой рассказ, да простят мне Элронд и остальные, что он получился таким длинным. Но до сих пор не случалось, чтобы Гэндальв не приходил на назначенную встречу и нарушал обещание. Я считаю, что Хранителю Кольца обязательно надо было доложить, почему так произошло.
Ну вот, теперь вы знаете все с начала до конца, – заключил маг. – Вот мы, а вот Кольцо. Пока мы топчемся на месте, и ничего не решено. Что будем с ним делать?
Гости долго сидели молча. Наконец, заговорил Элронд.
– Прискорбны и ужасны вести о Сарумане, – сказал он. – Ибо мы ему верили, и он посвящен во все наши планы. Слишком глубоко проникать в дела и замыслы Врага опасно и может оказаться гибельно, даже если поначалу преследовалась благородная цель. Увы! Подобные падения и измены случались и раньше. Но больше всего меня сегодня удивил рассказ полуростика Фродо. Из хоббитов я до сих пор знал очень немногих, кроме Бильбо. Значит, он не исключение, как я думал раньше. С тех пор, как я последний раз проходил по западным дорогам, мир сильно изменился.
Умерлий у нас называют по-разному, и много легенд рассказывают о Старом лесе; то, что от него осталось, – это всего лишь край бывшей северной
О Бомбадиле я забыл. Если это тот самый Хозяин, что бродил по лесам и холмам давным-давно, то он и тогда был старше всех старейших. И звали его по-другому. Мы называли его Иарвеном Бен-Адаром, Безотчим. С тех пор он получил много других имен. Гномы зовут его Форном, а нуменорцы-северяне – Оральдом. Это странное существо. Быть может, стоило пригласить его на Совет?
– Он бы не пришел, – сказал Гэндальв.
– Может, еще не поздно отправить к нему гонца и попросить помощи? – спросил Эрестор. – Похоже, ему подвластно даже Кольцо.
– Я бы не так выразился, – сказал Гэндальв. – Лучше сказать, что он Кольцу не подвластен. Он сам себе Хозяин. Но он не может изменить Кольцо и не может лишить Кольцо власти над другими. Сейчас он уединился в маленьком уголке, в границах, которые сам определил; никто другой их даже не заметит, а он не переступит. Может быть, он ждет, когда мир переменится?
– Но, по-видимому, в этих границах его никто и ничто не тревожит? – спросил Эрестор. – Не возьмет ли он Кольцо на сохранение, раз оно ему не опасно?
– Нет, – ответил Гэндальв. – Не захочет. Может, конечно, взять по просьбе Свободного Народа, но не захочет даже понять, насколько это важно! Если дать ему Кольцо, он скоро о нем забудет или вообще выбросит. Такие вещи его не заботят. Хранитель из него получится самый ненадежный. Одного этого достаточно, чтобы отклонить твое предложение.
– В любом случае, – сказал Глорфиндэл, – послав к нему Кольцо, мы бы лишь отсрочили страшное бедствие. Он далеко. Мы не сможем отнести ему Кольцо, оставшись незамеченными: всюду шпионы. А если сможем, рано или поздно Властелин Колец найдет его убежище и направит на него всю свою силу. Сможет ли Бомбадил выстоять в одиночку? Не думаю. Мне кажется, что если все вокруг будет уничтожено, Бомбадил падет. Он был когда-то первым, будет последним. И наступит Ночь.
– Иарвена я не знаю, – сказал Гальдор. – Я только слыхал его имя. Но мне кажется, Глорфиндэл прав. Силы, которая могла бы дать отпор Врагу, в нем нет. Может быть, она есть в самой земле? Не знаю. Пока Враг, как мы видим, терзает и разрушает даже горы. Только у нас еще осталось немного силы – здесь в Имладрисе, у Кирдана в Серой Гавани и в Лориэне. Но хватит ли этой силы – этих сил, – чтобы противостоять Саурону в последний час, когда все остальное погибнет?
– У меня – нет, – сказал Элронд. – И у них не хватит.
– Тогда, если мы не сможем удержать Кольцо силой, чтобы Враг никогда его не получил, – сказал Глорфиндэл, – нам остается последний выбор: переслать его за Море или уничтожить.
– Но Гэндальв объяснил, что его нельзя уничтожить теми средствами, которые у нас есть, – сказал Элронд. – А за Морем его не возьмут: во Зло или на Благо, оно – часть нашего мира. Пока мы живем в Среднеземье, это наша забота.
– Значит, надо бросить Кольцо в бездну Моря, – сказал Глорфиндэл. – Сделаем так, чтобы ложь Сарумана стала правдой. Теперь ясно, что он лгал Совету: он тогда уже ступил на скользкий путь, зная, что Кольцо не пропало навечно. Он хотел, чтобы мы думали, что его нет, ибо сам возжелал его. Во лжи часто кроется доля правды – Море надежно укроет Кольцо.