Властелин обезьян

Проскурин Вадим Геннадьевич

– Едем, - сказала Елка.

– Едем, - сказал Кот.

– Двадцать тысяч, - сказал Терри.
– И ничего не фотографировать.

– А зачем ехать, если не фотографировать?
– удивилась Елка.
– Забухаем вечером, а наутро никакой памяти не останется!

– Терри, у тебя в роду жидов не

было?
– возмутился Рафаэль.
– Тебе двадцатку предлагают ни за что, а ты условия ставишь. Не стыдно?

– Да ну вас к бесам, - сказал Терри.
– Делайте что хотите.

Рафаэль перенес ногу с тормоза на газ, машина тронулась. На развилке Рафаэль повернул направо и вдавил газ в пол. Электроджип резво взмыл на мост, и еще более резво ринулся вниз по склону на другом берегу.

– Сейчас блевану, - предупредил Кот.

– Извини, - сказал Рафаэль и убрал ногу с педали.

Метров через триста деревья расступились, дикий лес закончился. Теперь дорога шла по насыпи, слева метров на двести тянулись рисовые поля, справа простиралось сухое поле, на котором росло что-то неясное, не то молодая капуста, не то ГМ-рапс (но откуда ГМ-рапс на Украине, пусть даже в русско-китайском анклаве?). В дальнем конце поля пасся одинокий слон, его никто не прогонял. Непосредственно вдоль дороги с обеих сторон тянулись конопляные посадки. Поля были абсолютно безлюдны, никто нигде не горбатился.

– А у вас сельское хозяйство разве роботизировано?
– спросил Кот.

– Нет, конечно, - покачал головой Рафаэль.
– Бедным ниггерам роботы не по карману. Сам удивляюсь, куда все макаки подевались.

– Ой, глядите, шимпанзе идут!
– воскликнула Елка.
– Какие они милые!

– Не шимпанзе, а бонобо, - поправил ее Терри.
– Они и вправду милые, не то что шимпанзе, те наглые и злые. Рафаэль, а они разве отходят от леса так далеко?

– Обычно нет, - ответил Рафаэль.
– Из села их гоняют, они хоть и милые, но барахло воруют и детей развращают. И еще собаки их не любят, как увидят, так сразу гавкать начинают. Гм...

– Кстати о собаках, - сказал Терри.
– Нигде ни одной не вижу. Куда они все подевались?

Рафаэль ничего не ответил, только пожал плечами.

– Что-то не нравится мне все это, - сказал Терри.

– А уж мне-то как не нравится, - вздохнул Рафаэль.
– У меня тут теща в доме престарелых. Беспокоюсь, как бы чего не случилось, не дай бог.

Тем временем джип перевалил через вершину холма,

перед путниками раскинулись Новоселки во всей красе. Здесь, собственно, было два села - старое и новое. От старого остались только фундаменты с печками по обе стороны дороги (остальное сожрали термиты), да еще три уцелевших каменных здания: бывший сельсовет, бывший сельский клуб и церковь, издали непонятно, заброшенная или нет. Скорее всего, заброшенная, вряд ли местные ниггеры массово исповедуют православие. Хотя кто их знает...

Новое село состояло из типовых однокомнатных бытовок, подключенных к архаичной системе жизнеобеспечения. Некоторые бытовки стояли поодиночке, другие были составлены по несколько штук вместе, образуя более крупные строения. Снаружи вагончики были раскрашены яркими картинками, в основном почему-то на военно-патриотическую тему. Село оказалось совсем маленьким, дворов десять-двадцать в пересчете на нормальные дома. У ближнего края села размещался большой конгломерат бытовок, чем-то похожий на раковую опухоль, а сразу за ним - единственное в селе нормальное здание. Рафаэль объяснил, что псевдораковый конгломерат - это и есть дом престарелых, куда он сдал свою тещу, а следующий дом принадлежит мэру Кармелите, которая, впрочем, большую часть времени проводит в Мапуте, а сейчас вообще в отпуске, не то на Мальдивах, не то на Сейшелах.

– Приколись, Кот, тут водопровод макаки руками прокладывали, - сказала Елка.
– Я уже давно сварных труб нигде не видела. Думала, уже не увижу.

– Зажрались вы там в Москве, - пробурчал себе под нос Терри.

В его родных Броварах водопровод тоже состоял из архаичных сварных труб. Но прокладывали его не семь лет назад, а в прошлом тысячелетии, еще при СССР, и с тех пор ни разу не ремонтировали. Воду подавали в квартиры нерегулярно и непредсказуемо, в среднем на три часа в сутки. Хуже, чем у ниггеров.

– Приколись, Кот, они белье на веревках сушат, как в старых фильмах!
– не унималась Елка.
– Гляди, а что это там висит такое типа мешочка?

– Гондон?
– предположил Кот.

– Так вот какие они были!
– восхитилась Елка.

– Это не гондон, - сказал Терри.
– Это полиэтиленовый пакет. Мы, украинцы, народ хоть и небогатый, но не настолько обеднели, чтобы стиранные гондоны на веревках развешивать.

– А куда вы их деваете?
– спросил Кот.

Терри оставил провокационный вопрос без ответа.

– Полиэтиленовый пакет, потрясающе!
– радостно воскликнула Елка.
– А что, у вас чистильщик лужаек запрещен?

– У нас запрещены все генетически модифицированные организмы, - сказал Терри.
– Без всяких исключений. Хоть бактерия, хоть вирус, хоть гриб - все равно.