Властелин Севера
Шрифт:
Я пристально вглядывался в деревню. Была ли там Гизела? Я вспомнил, как она вскидывала голову, когда густые черные волосы падали ей на глаза, и невольно погнал свою лошадь еще быстрей.
Я провел больше двух лет в рабстве на корабле Сверри, но все это время мечтал о нашей встрече, поэтому сейчас не стал ждать Рагнара. Я снова пришпорил лошадь и поскакал один в долину реки Свале.
Беокка, конечно, попытался последовать за мной, писклявым голосом выкрикивая, что он, дескать, посол Альфреда, а потому должен сам вести переговоры с Гутредом, но я не обращал на него внимания, и на полпути
Позднее осеннее солнце ярко освещало землю, все еще мокрую от дождя. Облаченный в кольчугу и шлем, с сияющими браслетами и щитом из полированной бронзы, я походил на блистательного бога войны. Повернувшись в седле, я увидел, что Рагнар тоже скачет вниз по склону холма, но отклоняется к востоку, явно намереваясь отрезать путь к отступлению людям Кьяртана — те наверняка попробуют сбежать в этом направлении.
Я добрался до подножия холма и стремглав поскакал по плоской речной равнине, чтобы выбраться на римскую дорогу. Я миновал христианское кладбище, где земля была неровной, усеянной маленькими деревянными крестами, обращенными в сторону одного креста побольше, который покажет направление к Иерусалиму в тот день, когда (как верят христиане) мертвые воскреснут и восстанут из земли. Дорога вела мимо могил прямо к южному входу в крепость — туда, откуда за мной наблюдала толпа людей Гутреда.
Воины Кьяртана помчались мне наперерез, чтобы преградить путь, однако, похоже, мое появление нимало их не обеспокоило. А чего они должны были опасаться? Я выглядел датчанином, я был один, а их много, и мой меч все еще покоился в ножнах.
— Кто из вас Рольф? — крикнул я, подъехав ближе.
— Я! — Чернобородый человек направил коня ко мне. — А ты кто?
— Твоя смерть, Рольф, — ответил я, вытащил из ножен Вздох Змея и тронул пятками бока скакуна.
Конь помчался галопом, и Рольф все еще вытаскивал меч, когда я проскакал мимо и взмахнул Вздохом Змея. Клинок полоснул датчанина по шее так, что голова в шлеме отлетела назад, запрыгала по дороге и покатилась под копыта моего жеребца. Я засмеялся, потому что почувствовал радость битвы.
Впереди меня были трое, однако пока еще ни один из них не обнажил меч. Они просто в ужасе таращились на меня и на обезглавленное туловище Рольфа, покачивавшееся в седле.
Я ринулся на того, который был посередине, позволил своему коню врезаться в него и со всей силы ударил Вздохом Змея. А потом всадники Кьяртана остались позади, а передо мной оказалась крепость.
Человек пятьдесят или шестьдесят маячили у входа в нее. Только несколько из них были верхом, но почти все имели мечи или копья. И я увидел среди них Гутреда: его светлые кудри ярко сияли в лучах солнца, а рядом с ним стояла Гизела.
Я так часто пытался вызвать в памяти ее лицо за долгие месяцы разлуки, но это мне никогда не удавалось. Однако внезапно ее большой рот и дерзкие глаза показались мне такими знакомыми. Гизела была одета в белое льняное платье, перепоясанное серебряной цепочкой, льняной чепчик прикрывал ее волосы — волосы, завязанные узлом, поскольку она была замужем. Она держалась за руку брата, который наблюдал за теми странными событиями, что
Двое из людей Кьяртана последовали за мной, в то время как остальные кружили поодаль, потрясенные гибелью Рольфа и внезапным появлением военного отряда Рагнара. Я повернулся к тем двоим, что скакали за мной. Я так резко развернул коня, что его копыта заскользили по влажной грязи, но преследователи испугались и поскакали прочь.
Я ринулся за ними. Один был слишком быстрым, но лошадь второго оказалась неповоротливой, и седок, услышав стук копыт моего коня, махнул мечом назад в отчаянной попытке меня отогнать. Я принял клинок на щит, а потом вогнал Вздох Змея в спину этого человека так, что бедняга выгнулся дугой и завопил. С силой выдернув Вздох Змея, я нечаянно попал противнику в лицо. Тот рухнул с седла, и я обогнул его, держа в руке окровавленный меч, сорвал с себя шлем и устремился к крепости.
Не скрою, я поддался искушению покрасоваться. Еще бы: один человек против шестидесяти! Да еще вдобавок за мной наблюдала Гизела. По правде говоря, особая опасность мне не грозила. Эти шестьдесят человек не были готовы к бою, я застал их врасплох, а если бы они даже за мной и погнались, я смог бы укрыться среди людей Гутреда. Но всадники Кьяртана не преследовали меня. Они были слишком обеспокоены появлением Рагнара, поэтому я перестал обращать на них внимание и подъехал к Гутреду и его отряду.
— Вы что, забыли, как драться? — закричал я на них.
На Гутреда я не смотрел. Я не взглянул даже на Гизелу, хотя снял шлем, желая, чтобы она узнала меня. Я знал, что она за мной наблюдает, я чувствовал на себе взгляд ее темных глаз, чувствовал ее изумление и надеялся, что оно было радостным.
— Они все должны умереть! — воскликнул я, указывая мечом на людей Кьяртана. — Все эти ублюдки до последнего должны умереть, так ступайте же и убейте их!
И тут Рагнар нанес удар, и раздался стук щитов, ударяющихся о щиты, звон мечей, послышались вопли людей и ржание лошадей. Люди Кьяртана в ужасе рассыпались; некоторые из них, отчаявшись найти спасение на востоке, галопом поскакали на запад.
Я посмотрел на людей Гутреда, стоявших у ворот крепости.
— Райпер! Клапа! Я хочу, чтобы вы их остановили!
Клапа и Райпер таращились на меня так, словно я был призраком, и в общем-то их можно было понять. Меня обрадовало, что Клапа до сих пор оставался с Гутредом, ведь этот человек был датчанином, а стало быть, Гутред все еще отчасти мог рассчитывать на преданность датчан.
— Клапа! Ты, эрслинг! — заорал я. — Пошевеливайся! Ты что, заснул? Садись на коня и в бой!
— Да, мой господин!
Подъехав поближе, я уставился на Гутреда сверху вниз. За моей спиной кипело сражение, и люди Гутреда, стряхнув с себя оцепенение, торопились присоединиться к сече. Но сам король словно не замечал битвы. Он просто смотрел на меня снизу вверх. Сзади него толпились священники, рядом стояла Гизела, но я смотрел лишь в глаза Гутреду и видел в них страх.
— Узнаешь меня? — холодно спросил я.
Король не нашелся, что ответить.
— Было бы неплохо, — сказал я, — если бы ты как король показал своим людям пример и убил нескольких врагов. У тебя есть конь?