Властелин Севера
Шрифт:
Сигрун встряхнула головой, отгоняя жуткие мысли, и сосредоточилась на словах Воданаза, который говорил:
— Пришла пора для нашего наступления! Медлить больше нельзя, Трюм крепит свою оборону с каждым днем. Мы должны уничтожить его и сжечь Утгарт.
— Когда? — спросил Вульф.
— В течение нескольких дней твоя дружина должна переправиться в пограничные земли Асгарта, где уже будут стоять Тонараз и прочие Асы. Вместе мы прошагаем по Ётунхейму до самого Утгарта. И вот тогда нам понадобятся все наши силы, чтобы стереть с лица Вселенной этот рассадник злобных турсов. Если мы победим, то тем самым уничтожим всех, или почти всех великанов. Тогда у нас появятся
— Мы уничтожим их! — с возбуждением в голосе произнесла Сигрун.
— Я думаю, ты права. Однако сейчас тебе следует быть поосторожнее. Рисковать своей жизнью — это удел героев, но подвергать опасности жизнь своего ребенка — это преступление против древнейших законов Манназа.
Сигрун замерла с приоткрытым от изумления ртом, не зная, что ответить всезнающему богу. Вульф бросил гневный взгляд на свою жену, а потом обратился к Воданазу.
— Мы примем твои мудрые слова к сведению, могучий кудесник. Я посоветуюсь с Хельги. Мы будем на месте вовремя.
— Хорошо, — руны на посохе волшебника начали гаснуть, — До встречи!
— Счастливого пути! — ответил ему Вульф.
Когда образ Воданаза растворился во мраке, а факел зажегся вновь, как ни в чем не бывало, Вульф повернулся к Сигрун, которая все еще была ошарашена словами бога, и проговорил:
— Почему ты не сказала мне об этом?
Вопрос, казалось, вывел ее из шока, она моргнула несколько раз и посмотрела на Вульф:
— А?
— Я спросил, почему ты не сказала мне об этом раньше?
— О чем?
— О том, что ты ждешь ребенка!! — вскричал Вульф, немного раздраженный кажущимся притворством Сигрун.
— Ну, я не хотела… — она замялась на мгновения и отвела взгляд в сторону, — …я не хотела заставлять тебя волноваться.
— Неправда! Ты просто не хотела остаться в стороне от сражения.
— Ну, — Сигрун усмехнулась, и к ней вернулась ее былая самоуверенность, — вовсе не поэтому. Я, так или иначе, не осталась бы в стороне.
— Ошибаешься, моя милая! В этот раз ты остаешься дома и не пойдешь в Ётунхейм!
Сигрун вскипела, собираясь обрушить на мужа всю силу своего гнева, но Вульф жестом заставил ее замолчать.
— Ты остаешься! — процедил он сквозь плотно сжатые зубы.
Сигрун злобно сощурила маленькие глазки, сверля пламенным взором Вульфа. Она сжимала кулаки и ее губы превратились в тонкую полоску, казавшуюся бледно-серой в неярком свете факела. То ли голос Вульфа прозвучал очень властно, то ли Сигрун ощутила свою вину, но она неожиданно для себя промолчала в ответ и в ее разгневанных глазах заблестели слезы. Вульф вырвал факел из земли, резко повернулся и зашагал в сторону капища, возле которого располагалось жилище ирмин-вардлока, а Сигрун осталась стоять в темноте, глядя в след удаляющемуся пятнышку света. Ночной сумрак прятал ее скупые слезы от всех, кроме прекрасной богини, которая взирала на нее с вершины высочайшей горы Асгарта и таинственно улыбалась своей нежной обольстительной улыбкой. На великом престоле Хлидскьяльв восседала другая богиня. Ее золотисто-каштановые волосы прикрывала белая шаль, а обнаженные руки были украшены золотыми кольцами с замысловатым рисунком. Богиня эта была единственная кроме своего супруга Воданаза, кто имел право сидеть на великом престоле Хлидскьяльв и созерцать миры. И сейчас, когда она, выпрямив спину, сидела на священном троне, строгий взгляд ее серых глаз застыл на смертной девушке, что понуро стояла посреди пустыря на окраине человеческого гарта, словно одинокая ива, чьи широкие ветви повисли над тихой
— Она — мать, — тихо промолвила суровая богиня.
— Она — воин, — возразила ей ваническая красавица.
Фригга подняла свой взор к златовласой богине, но Хольда выдержала ее укоризненный взгляд. Через несколько мгновений они вернулись к созерцанию ночного Мидгарта, не подозревая о том, что за одним из растущих на вершине горы деревьев прятался одноглазый волшебник. Он лукаво улыбался, слушая немногословный спор двух богинь, но молчал.
Три норны неустанно трудились над полотном истории, переплетая нити судеб в им одним известный узор. И никто, даже сам Небесный Отец, не мог предсказать, какая картина будет выткана на этом бесконечном полотне.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Грозно шумела река Ивинг, неся свои холодные воды с гор и холмов Ётунхейма в зияющую бездну неизвестности. По правую сторону от нее лежала лучезарная Обитель Богов, где светило ласковое солнце, а на полях всегда цвели цветы. Там, среди этих цветов, между разбросанных повсюду тенистых рощиц, на пологих склонах и плоских вершинах холмов высились священные чертоги неописуемой красоты и невиданного изящества, где почивали мудрые Асы и прекрасные Асиньи.
По левую сторону от бурного потока находилась горная страна великанов, в многочисленных пещерах которой нашли свой приют отпрыски Древнейшего Исполина. Там, на промерзлой безжизненной земле лежал иней, а небо было затянуто низкими темными облаками. Порывы холодного ветра, слетающего с заснеженных вершин, гнули редкие деревья, чьи голые ветви скрипели, будто стонали, утомленные бесконечной мукой.
На правом берегу Ивинга находился лагерь людей, которые пришли сюда, откликнувшись на зов богов. Чуть в стороне от них расположились эльфы — несколько сотен серебряннокожих стрелков в сопровождении полтора десятка лучших в Светлом Альфхейме колдунов и колдуний. Оба лагеря дожидались своих могучих союзников, которые должны будут повести их в последний поход против великана Трюма. Как было договорено, Асы и Ваны должны были появиться здесь на рассвете. Но теплое солнце Асгарта стояло уже в зените, а славных богов все не было видно. Вульф уже начинал нервничать и Сигурд заметил это.
— Неужели что-то стряслось? — предположил ирмин-конунг.
— Надеюсь, что ничего серьезного, — ответил Сигурд.
— Кто знает, что на уме у богов, — тихо сказала Альфина, сидевшая рядом со своим возлюбленным.
Хигелак, Сиггейрер и Хельги, которые сидели возле своего вождя, молчали и глядели по сторонам. Воины в человеческой армии тоже находились в подавленном настроении. Перебравшись сюда, на землю, о которой скальды слагали легенды и песни, они чувствовали себя немного неуютно. Время от времени они бросали тревожные взгляды на восток, где высились мрачные каменные громады Ётунхейма, а затем поворачивали головы в противоположную сторону в надежде увидеть долгожданные фигуры могучих богов.
— Эх, жаль, что с нами нет твоего дракона, Вульф! — печально вздохнул Сиггейрер, — Тогда нам не пришлось бы никого ждать.
— Ну и ну! — протянул Сигурд, — Тогда ты, Вульф, смог бы завершить все сам. Дракон сделал бы несколько кругов над Утгартом и все дела!
— Не все так просто, как ты думаешь, — возразил Вульф, вспомнив о магических способностях вожака исполинов.
— Но почему ты все-таки не взял Нидхёгга с собой? — спросила его Альфина, которая волею случая находилась в стороне от происходящего в течение нескольких дней, последовавших после того, как дружина вернулась в Свергарт с победой.