Властитель бездны

Синклер Шериз

— Наклонись вперед и возьмись за лодыжки.

Ни за что. Не собираюсь этого делать. Она вытаращила глаза.

Выражение его лица не изменилось. Под его властным взглядом ее решимость испарилась, как вода под палящем солнцем. Кайли закрыла глаза, чтобы укрыться от этого взгляда, а затем наклонилась и обхватила лодыжки руками. Видишь, мило и изящно, это считается?

Он придвинулся ближе, прижавшись к ней бедрами. Опустил ладонь на ее спину. А потом ударил

по голой попке. Шлеп!

— Оу! — боль оказалась слишком резкой, хотя Кайли и понимала, к чему идет дело. Она попыталась выпрямиться.

— Не двигайся, саба, — он потянул ее обратно вниз. — Я жду послушания.

Шлеп!

Она сцепила зубы. Ругаться и обзываться прямо сейчас было бы самоубийственной глупостью. Куда делась прелюдия? Это же больно!

— Если не будешь слушаться, я расстроюсь, — шлеп! — И тебе достанется.

Шлеп!

Он не особо затягивал с каждым следующим ударом, и ее попку жгло так, словно он плеснул ей на кожу кислоты. Твою мать. Она вцепилась в лодыжки, готовясь к следующему удару. Он не услышит от нее ни всхлипа, ни плача.

Джейк отступил.

— На колени.

Она так сильно напрягла мышцы, готовясь к боли, что не сразу смогла двигаться. Кайли медленно опустилась на колени. Земля и сосновые иголки кололи голые ноги. Когда она села, опустив попку на пятки, то поморщилась от боли.

— Извинись.

— Мне очень жаль, Джейк, — на самом деле, ей не было жаль. Она знала, на что шла, и не пыталась скрыть ослушание. То, что Джейк не позволял и не собирался позволять ей не слушаться, удовлетворяло какую-то ее глубинную потребность… как если бы ее терзал голод, которого она не осознавала. — Мне правда жаль.

— Принято, — в его голос вернулась хрипотца, от которой по телу пробежала дрожь. Схватив ее за плечи, он поднял Кайли на ноги и притянул к себе.

Оказавшись голой в объятиях полностью одетого мужчины, она почувствовала себя… странно. Смущенно. Уязвимо. Прижимая Кайли к груди, он провел подбородком по ее макушке.

— Извинения приняты, милая. Я знаю, в следующий раз ты справишься лучше.

Если бы она услышала это от любого мужчины в каком-либо другом месте и при другой ситуации, то затолкала бы эти слова ему обратно в глотку. Но здесь, обнаженная… возбужденная… в объятиях Джейка, она испытывала лишь непреодолимое желание порадовать его, чтобы в его голосе и взгляде появилось одобрение.

— Джейк?

— О чем ты думаешь?

— Я выхожу из себя, когда братья мной командуют. Почему… как мне может нравиться, когда ты командуешь мной?

— Это нормально большую часть времени предпочитать самостоятельно принимать решения в своей жизни. Но сабмиссивы, передавая право решать Доминанту, которому они доверяют, получают свободу, особенно в сексуальном контексте. Не надо думать, не надо пытаться выяснить, чего я хочу, невозможно утаить или имитировать собственные реакции, не надо выбирать выражения потактичнее, — она буквально

чувствовала силу, исходящую от него, слышала ее в этом бескомпромиссном голосе, — потому что я скажу тебе, чего именно я хочу, у тебя не будет выбора ответить мне или нет, и не будет варианта, кроме как ответить чистую правду.

Она задрожала, и он улыбнулся одним уголком твердых губ.

Джейк постоял минуту, продолжая обнимать ее и наблюдая за своими учениками.

— Они хорошо справляются, — он улыбнулся ей. — Давай поиграем, — подняв сумку, Джейк обнял ее за талию, прижимая к себе, и они пошли через поляну к его палатке. Ткань рукава его фланелевой рубашки казалась такой мягкой. Но под ней скрывалась рука с железными мышцами.

— Разве у меня есть выбор? — спросила она, глядя на странное расположение ремней поверх бревна.

— Неа.

Ну, это нечестно. Она нахмурилась и заметила улыбку, мелькнувшую у него на лице.

— Тут более уединенно. Тебе здесь понравится.

Как это хорошо прозвучало — уединенно. Джейк вытащил одеяло из палатки и повел Кайли к небольшому участку на дальнем конце поляны, который был наполовину скрыт деревьями. Костер горел уже не так ярко, но высоко в небесах стоял месяц, и его свет серебрил верхушки деревьев.

Джейк расстелил одеяло на земле, а затем указал на него рукой.

— Вот твое место, сабочка.

Сердце бешено застучало. Прохладный ветерок, дувший с безмятежных заснеженных гор, принес запах сосен и дыма от костра и потрясающий запах Джека — мужской и свежий. Кайли опустилась на колени. Ей следовало стоять на коленях или же нужно было лечь на одеяло? Она забеспокоилась, но потом вспомнила, что, если бы это имело значение, Джейк сказал бы ей. Не нужно думать о том, что делаешь… совсем. Все решения принимает не она. Кайли заметила, что была напряжена, только когда расслабилась.

Он снял рубашку и опустился рядом с ней на одеяло. Плавным движением он обнял ее и опрокинул их обоих на землю, оказавшись сверху. Кайли провела кончиками пальцев по напряженным мускулам плеч. Джейк подался вниз и поцеловал ее долгим голодным поцелуем.

Он ощутил вкус горячего шоколада, который они пили на ужин, и, не торопясь, дразнил ее губы, углубляя поцелуй.

Когда Джейк отодвинулся, Кайли вздохнула. Шоколад. Отдых на природе. Секс. Что еще нужно девушке? И совершенно точно похоже на то, что секс будет потрясающим.

Обхватив ее лицо ладонями, он спросил:

— Чему ты улыбаешься?

— Ух, — что за черт, — я думала о том, что твой поцелуй имеет вкус шоколада, и ничто не может быть чудесней, чем секс и шоколад.

Его громкий хохот заставил ее улыбнуться. Джейк провел большим пальцем по ее губам.

— За всей этой бравадой и мужскими нарядами скрывается настоящая девушка.

Если бы это сказал кто-то из ее братьев, она бы ударила его. Но услышать это от Джейка… По ее телу разлилось тепло.