Властитель ледяного сердца
Шрифт:
— Я хочу подойти к нему, — нарочито спокойно, сказал мужчина.
Йолинь лишь кивнула и каким-то образом тварь послушалась её.
Суми легко отпустил то, что могло считаться добычей. Вожак слишком часто внушал ему, что двуногие — гнилое мясо, есть плохо. И, хотя, на вкус вроде бы было неплохо, жрать их почему-то он не хотел. Но это не расстраивало его. В их логове было много мяса. За ним можно не бегать, и вожак разрешает его есть. А ещё он может охотиться на маленьких серых прыгающих зверьков, и на больших тоже. Главное, чтобы не лысые и не двуногие. Это он понимал.
Тем временем как Суми просто встал с другой стороны от Йолинь, Джодок
— Обычно, — заговорил старейшина, — я так не делаю. Но сейчас, я хочу знать ответы на свои вопросы и не дам тебе возможности солгать, — достаточно тихо сказал он, но каждый из присутствующих хорошо расслышал каждое слово старейшины.
Джодок лишь едва коснулся мужчины, вплетая в свое прикосновение ещё одно заклятие, которое бы не позволило ни солгать, ни умолчать. Заклятие, которым северяне пользовались крайне редко, и которое считалось из разряда запретных, поскольку в этих землях свобода воли всегда ценилась прежде всего.
— Имеешь ли ты отношение к произошедшему? — тем временем спросил он.
— Да, — точно через силу прохрипел Эгиль.
— Использовал ли ты приманку для охоты на тварей, чтобы произошло нападение на Властителя Грозового Перевала?
— Д-да, — сквозь зубы процедил мужчина, а дыхание его стало хриплым и рваным. Словно он отчаянно сопротивлялся и пытался промолчать, но ничего не получалось.
— Зачем ты это сделал?
Эгиль задышал часто-часто, и какое-то время молчал. Но той магии, что использовал Джодок невозможно было сопротивляться, и вскоре мужчина вновь заговорил. Речь его была сбивчивой и прерывистой, но каждый из присутствующих с ужасом понимал, куда завела алчность и жадность отца и дочери.
— Он выгнал её, хотя она была беременна от него! Привел в дом эту, — с ненавистью взглянул Эгиль на Йолинь, — хотя должен был сделать своей женой мою дочь! Её ребенок дитя Властителя, на что он их обрек?! А, как же я? Кем становился я вместо того, чтобы стать его правой рукой? Никем? Я мог бы справиться гораздо лучше его! Гораздо! — продолжал вопить мужчина.
— Ройс и Торей, — обернулся Джодок к мужчинам, что слушали и не могли поверить в правдивость происходящего. Двое воинов подошли к старейшине. — Доставьте его обратно…
— Обратно? — не выдержала Йолинь.
— Вы предлагаете тащить его с собой? — изогнув темную бровь, поинтересовался старейшина.
— Я предлагаю, просто оставить его и его игрушку здесь, — холодно сказала принцесса.
На самом деле Йолинь понимала, что стоит вернуть Эгиля в земли Грозового Перевала, чтобы там уже его допросили и судили, как положено. Но, сейчас, её душил гнев. В то время как её Рик неизвестно где, столько людей просто разорвано на части, и ещё неизвестно сколько ходят ни мертвые и ни живые по этим лесам, этот человек будет в тепле и безопасности тюремной камеры?! Так, у них тут принято?!
Её взгляд был таким темным, голос холодным и бесцветным, что у большинства присутствующих здесь мужчин, мороз пополз по коже от слов принцессы.
— Это неразумно, — покачал головой Джодок. — Народ должен знать, кто виноват в произошедшем.
— Наказание должно быть соразмерно преступлению, — жестко чеканя слова, сказала она. — Оно будет, — заверил её старейшина, прямо приняв тяжелый взгляд принцессы, хотя даже ему, больше всего хотелось отвернуться. Он не хотел озвучивать
Если бы Йолинь знала о том, что на неё смотрят больше как на племенную кобылу, чем на человека, то не сказать, чтобы удивилась. Её с самого детства так растили, вот только самой женщине всегда было плевать, что там от неё ждут.
— Хорошо, — нехотя согласилась она, с таким видом точно давала своё одобрение на действия старейшины. И тут же добавила. — Хорошо, если так… — почему-то чувствовалась какая-то недосказанность в этом из разряда «лучше бы тебе оправдать мои ожидания».
Джодок кивнул своим людям и те сноровисто подхватили Эгиля под руки и потащили к порталу, что уже открывал Адаль. Стоило им исчезнуть с поляны, как заговорил уже Адаль.
— Я так понимаю, что у нас всё равно нет другого выхода, кроме как следовать за…тварью? — скептически изогнув бровь и скривив губы в подобии усмешки, поинтересовался он.
На что получил весьма многозначительный ответ, когда Йолинь и Суми практически синхронно повернулись к нему спиной и устремились в лесную чащу. Всё это словоблудие отнимало время. Не её, а её мужчины. Она кожей чувствовала, как ускользают секунды. Ждать, объяснять, уговаривать. Надоело! Она бы не удивилась, если бы никто не шагнул следом за ней. Но, как это ни странно, к собственному удивлению, почувствовала, что следом за ней устремились все мужчины.
Сколько им предстоит пройти, прежде, чем они найдут искомое? Она не имела ни малейшего понятия. Лишь знала, что Суми уловил своим сверхусиленным изменением чутьем нить, которая и вела его сейчас. Он чувствовал Рика, вот только не мог дать ей понять, как скоро они смогут найти его.
«Ничего» уговаривала она саму себя, «пока есть шанс, всё, что от неё требуется — это идти вперед. А, если Властители передумают искать его? Что тогда? Даже, если смогу найти, как быть дальше…»
Это были вопросы, ответ на которые она не знала. Впервые в жизни, не знала, но шла вперед.
— Чувствую себя идиотом, — сквозь зубы процедил Адаль, делясь таким откровением лишь с братом, потому как их двоих сейчас накрывал полог, за которым никто бы не смог подслушать их разговор. — Тащимся в самое сердце проклятого леса, а путь нам указывает тварь. Как долго ты будешь ей это позволять?
— Ровно до тех пор, пока возможный вред не станет больше возможной выгоды, — легко отозвался Джодок.
— И, когда же? Будем ждать, пока нас не разорвут на части?
— Нет, лишь угрозы, что нас разорвут на части. Я хорошо отношусь к Рику, но рисковать жизнью целого отряда и её, — кивнул он в спину Йолинь, что шла сейчас первой, — я не стану даже ради него.