Властитель темной силы (Звездные войны)
Шрифт:
Куай-Гон остановился, зная, что Ксанатос готов усилить натиск. Готов, если получится, нанести смертельный удар.
И вдруг Ксанатос развернулся, в три длинных прыжка взлетел на груду шлака, оттолкнулся и взмыл в воздух, нацелившись в Куай-Гона обоими световыми мечами. Каждый его мускул бьы готов нанести решающий удар.
Но мечи вонзились в пустоту. Куай-Гон отскочил вбок и выхватил из руки Ксанатоса световой меч Оби-Вана.
Потом, впервые в жизни, Куай-Гон бежал с поля битвы. Сейчас для него важнее всего было найти Оби-Вана. Он что есть мочи бежал по пустому двору шахты, и холодный
Из сумеречной дымки до него донесся голос Ксанатоса:
– Беги, трус! Тебе от меня не убежать!
– Кажется, удалось!
– крикнул через плечо Куай-Гон.
Ксанатос расхохотался леденящим душу смехом.
– Только на этот раз, Куай-Гон. Только на этот раз.
ГЛАВА 13
Два дня и две ночи Оби-Ван, призывая на помощь Силу, пытался избавиться от электроошейника. Раны заживали медленно. Тело было истощено тяжелой работой в шахте. Шахтеров постоянно держали полуголодными, но стоило кому-нибудь из них пошатнуться, как охранники нещадно избивали его. Охранниками работали имбаты существа, прославившиеся на всю Галактику не умом, а размерами и жестокостью. Они были ростом с деревья, покрыты жесткой морщинистой кожей, могучие ноги заканчивались широкими хватательными лапами. Головы были слишком малы для массивных тел, самой заметной частью на них были огромные свисающие уши.
Кабины лифтов опускали шахтеров ниже морского дна. В тесных туннелях им грозили бесчисленные опасности. С потолка капала вода, нередко то в один, то в другой туннель прорывалось море, и все, кто находился внутри, тонули. Но больше всего шахтеров страшило обратное попадание отработанного воздуха в туннель. В этом случае им грозила медленная смерть от удушья.
– Я с нетерпением ждал сегодняшнего дня, - заметил Гуэрра, пока они стояли в очереди к лифту.
Сердце Оби-Вана упало. Он успел заметить: когда Гуэрра чему-то радуется, значит, жди беды. Чтобы поддержать в себе бодрость духа, Гуэрра делал вид, будто все ужасы шахтерской жизни - это лишь большая шутка, которую кто-то сыграл над ними.
– Почему?
– осторожно спросил Оби-Ван.
– Эй, вы, там!
– заорал охранник. Оби-Ван испуганно застыл, но охранник подошел не к нему, а к тощему меерианцу, который только что закончил поправлять пояс с инструментами.
– Хватит задерживать строй!
– заорал охранник и взмахнул электроразрядником. Шахтер вскрикнул и рухнул на пол как подкошенный. Охранник пнул его в бок.
– Останешься без пищи на три дня!
Никто не рискнул прийти на помощь меерианцу. Все знали, что в случае протеста их ждет то же самое. Оби-Ван втиснулся в лифт следом за Гуэррой.
– Сегодня мы идем на самый глубокий подуровень, - сообщил Гуэрра.
– Там есть следы ионита.
– А что такое ионит?
– спросил Оби-Ван.
– Даже следы этого минерала несут нейтральный заряд, - пояснил Гуэрра. Ни положительный, ни отрицательный. Никакого. Пустота. Так! Приборы перестают работать. Если попадет отработанный воздух, датчики не предупредят нас. Не работа, а развлечение. Ха! Не так.
– Его желтые глаза, обведенные белыми кругами, уныло уставились на Оби-Вана.
– На прошлой неделе из-за высокой концентрации ионита отказал предупредительный таймер у Бьера, -
– Он был в аквакостюме, наносил на карту морское дно. Кислород кончился, и он не успел добраться до туннеля.
По мере спуска Оби-Ван следил, как мигали цифры на индикаторном табло. Ему казалось, -что он сам превратился в пустоту. Исчез, и все. Находился глубоко под морским дном, там, куда Куай-Гону никогда не придет в голову заглянуть.
А если Куай-Гон и отыщет его... придет ли на помощь? В мозгу Оби-Вана звучали насмешливые слова Ксанатоса. Неужели Куай-Гон предаст его так же, как, по словам Ксанатоса, предал своего первого ученика? Неужели бросит его на верную смерть?
* * *
В первые дни Оби-Вану казалось, что не может быть ничего хуже, чем тяжелая, изнуряющая работа целыми днями. Однако по ночам охранники ослабляли бдительность. Шахтерам нужна была какая-то отдушина. Любимым их развлечением были драки. Терять им было нечего, они делали ставки по какой-то сложной системе на то, кто получит самые тяжелые увечья. Прошлой ночью один из шахтеров лишился глаза. Оби-Ван научился держаться от них подальше.
Он вышел из шахтерского общежития и нашел Гуэрру на палубе. Стоял пронизывающий холод, но Гуэрра, казалось, не замечал его. Он лежал, вытянувшись на металлической палубе, и смотрел на звезды.
– Когда-нибудь я туда вернусь, - сообщил он Оби-Вану.
Оби-Ван сел на палубу рядом с ним.
– Вернешься, Гуэрра, я уверен.
– Так! Я тоже уверен, - ответил Гуэрра. Потом тихо, вполголоса прошептал:-Не так.
– Гуэрра, ты побывал во всех закоулках этой буровой установки. Не видал ли ты где-нибудь ящика с эмблемой в виде разорванного кольца?
– спросил Оби-Ван.
– Конечно, видал, - ответил Гуэрра, к удивлению Оби-Вана.
– Я только что делал опись запасов. Они перемещают нас с одной работы на другую, чтобы никто не успел провороваться. Этот ящик стоит на складе, где хранится взрывчатка. Он не значился в перечне: Охранники велели мне заткнуться. Вот я и помалкиваю. Я не дурак!
– Как ты думаешь, мог бы ты провести меня на склад со взрывчаткой?
Гуэрра подскочил.
– Надеюсь, Обаван, ты шутишь. За воровство тебя скинут с платформы!
– Я не собираюсь ничего воровать, - пообещал Оби-Ван.
– Только хочу посмотреть.
Гуэрра улыбнулся.
– Отличная мысль, Обаван! Пошли!
– Он опять лег.
– Не так. Я вру. Я ни для кого не подставлю шею под удар, запомни.
– А что, если я найду способ снять с тебя электроошейник? Мы могли бы угнать лодку и вернуться на Большую землю.
Гуэрра искоса поглядел на него.
– Если это правда, то почему твой ошейник гудит, друг мой?
– Я могу это сделать, - сказал Оби-Ван.
– Только жду подходящего момента.
– Он понимал, что, как только раны полностью заживут, он снова сумеет подчинить себе Силу. Обязательно сумеет.
– Доверься мне.
– Я никому не доверяю, - тихо произнес Гуэрра.
– Потому и сумел продержаться здесь уже три года.
– Что тебе терять?
– настойчиво спросил Оби-Ван.
– Просто отведи меня к охраннику, а потом покажи, где стоит коробка. Если нас поймают, я всю вину возьму на себя.