Властитель женских душ
Шрифт:
И Реми его дал наконец.
– Вы увидели бутафорский нож и бутафорскую кровь! У вашего хозяина имеется фабрика, производящая бутафорию для театров и праздников. В том числе и для Хэллоуина… И среди изделий его фабрики наличествует нож, точнее, рукоять ножа с прикрепленной к ней имитацией потеков крови. Штуковина эта называется без затей: «Удар в сердце». Вот она, – Реми вытащил гаджет из портфеля и приложил к своей груди.
Послышалось несколько восклицаний: имитация была великолепна, и детектив вполне сошел бы за труп, если б не смотрел на них с веселой искрой в глазах.
– Более
Мелани издала звук, похожий на хрюканье.
Марион вдруг широко улыбнулась:
– Жан-Франсуа и впрямь был шутником… Меня это не удивляет.
– Я навел справки, – кивнул Реми, – на светские приемы он иногда приходил то с жутковатой татуировкой, то с неимоверными прыщами, то с синяками и кровоподтеками на лице… А потом на глазах у изумленной публики снимал с себя этот маскарад. Не исключаю, что подобные выходки служили ему не только развлечением, но и рекламой – ему самому и его фабрике бутафории… Разыграл он и вас. В тот момент, когда вы все вломились в его кабинет, он просто-напросто изображал смерть! Возможно, теперь вас это не удивляет… Но в тот момент вы поверили, а?
– Конечно, в тот момент никто из нас… Никому не могло прийти подобное в голову! – воскликнула Марион.
– Даже вам? – с нажимом спросил детектив.
– Почему мне? Откуда я должна была знать?! – изумленно подняла брови красавица.
Реми проигнорировал ее реплику и продолжил:
– Итак, писатель устроил небольшой спектакль. В тот момент, когда вы всей толпой ворвались в его кабинет и увидели хозяина с ножом в груди, он был жив.
– Но зачем?! – в полном недоумении воскликнул Кристиан.
В столовой поднялся шум, возгласы.
– Жан-Франсуа был жив?! – громко воскликнула Марион, и на глазах ее появились слезы. – Но это… это так жестоко с его стороны! Зачем ему понадобился подобный розыгрыш? Я сознание потеряла, когда увидела его с этим ножом… с этой кровью…
– Ради этого он и затеял представление, думаю. Он вас очень любил, не так ли?
– Да, – прошептала она.
– Но на днях он получил по почте ваши фотографии с одноклассником. Хоть и не было на них никакого, так сказать, интима, но парень красивый, молодой, и обнимались вы с ним горячо… Жан-Франсуа сильно комплексовал из-за большой разницы с вами в возрасте. Человеком он был, похоже, сентиментальным и чувствительным, и мысли о вашей возможной неверности… точнее, вашей нелюбви к нему, его больно ранили. Вот он и решил устроить проверку! Хотел увидеть вашу реакцию на его мнимую смерть… Да и мнение остальных, думаю, ему было небезразлично. Ему хотелось верить, что домашние его действительно любят. Что никто не скажет над его мнимым трупом: «Ну, наконец-то хозяин сдох, и мы сможем получить свое наследство!» Возможно, услышь он подобное, то изменил бы завещание…
– Я что-то вконец запутался, – заявил Кристиан. – Жан-Франсуа что, живой? Вы его не в морг увезли?
– В морг, увы… Он-то наверняка планировал выскочить ко всем вам минут через десять-пятнадцать и заявить, что пошутил!
– Кажется, я понял вашу мысль… – задумчиво произнес Этьен. – Он собирался нас просто разыграть, устроить нам проверку! Только кто-то его… – Садовник запнулся.
– Совершенно справедливо, – кивнул Реми одобрительно. – Именно так и обстояло дело: кто-то убил его потом! Так что тайна
– Безумие какое… – прошептала Марион. Слезы катились из ее глаз, нос покраснел, но все равно она оставалась очень красивой.
Зависла пауза. Лица окаменели, но потихоньку домочадцы стали оборачиваться друг на друга: домочадцы принялись вспоминать, соображать.
– Я помчалась за нашатырным спиртом! – торопливо уточнила Мелани.
– Мы несли Марион в спальню, – ответили садовник с поваром.
– Потому что я потеряла сознание… – добавила Марион.
– А я… я пошел проверять ограду и дом с внешней стороны… Фредерик, а ведь у кабинета оставался ты один! Выходит… Парень, выходит-то, что только ты мог убить хозяина!
– Я? Дядю? Да ты с ума сошел!
– Больше некому, – жестко заявил Кристиан.
– Не смей! Ты не имеешь права… Лакей, тебе не понять, что я дядю любил!
– Не стоит напрягаться, Фредерик, – заметил Реми. – Не трудитесь. Фотографии Марион с одноклассником сделали вы, вы же их отправили дяде на электронную почту, чтобы спровоцировать его ревность!
Домочадцы взирали на Фредерика и Марион с недоумением: они ничего до сих пор не знали о фотографиях, в эту историю их никто не посвятил, и теперь они пытались понять, что к чему.
– Он что, он… – Этьен подбирал слова. – Фредерик застукал хозяйку с любовником, что ли?
– Мадам нашла себе молоденького гарсона [8] … а секретарь ее заложил! – радуясь своей догадке, хохотнула Элоди.
Марион сидела неподвижно, ни на кого не глядя.
– Не совсем так, – вступил комиссар, – но фотографировал Марион с молодым красивым человеком именно Фредерик. У нас есть свидетели, которые его видели за этим занятием и опознали его по предъявленной нами фотографии!
8
Мальчика.
Комиссар блефовал: это был один из тех пунктов, в которых Реми попросил его поддержки. И блеф сработал!
– И что с того?! – воскликнул Фредерик. – Я просто заботился о дяде! Он имел право знать, как проводит время жена без него! Он сам меня попросил за ней проследить!
Марион по-прежнему не шелохнулась, несмотря на то, что все обернулись на нее, ожидая возмущенной – или смущенной – реакции.
Такой ход со стороны секретаря был некоторой неожиданностью для Реми, но он быстро нашелся.
– Допустим. Я вам не верю, но допустим, что он сам вас попросил. Однако именно вы навели его на мысль устроить данный розыгрыш с целью проверить чувства Марион! Потому что вы уже спланировали его убийство, причем до последней детали: дядя изобразит сцену, которую вы же ему присоветовали, после чего все домочадцы впадут в панику… Расчет ваш оправдался, так оно и случилось. Вы раздали слугам разные поручения и остались один на один с дядей. Вы вошли к нему. Жан-Франсуа был доволен произведенным эффектом. Он вас даже поблагодарил за идею, – вдохновенно импровизировал Реми, – что, к слову, напечаталось в его файле, так как режим диктовки был еще включен…