Влечение

Вайс Виктория

— Добрый вечер, Светлана Владимировна, — максимально спокойно произнес Андрей, и изобразил на лице нечто, похожее на улыбку.

— Ты мне тут не улыбайся, — строго и одновременно с этим настороженно ответила теща, прикрыв за собой дверь, — я же чувствую, что-то случилось. Где Лена?!

— В общем… Я даже не знаю, что сказать…

— Не жуй сопли! Рассказывай все как есть! — грубо сказала Светлана Владимировна, разглядывая следы недавнего погрома. — Что это такое? Почему все разбросано?

— Нас сегодня ограбили…

— Не с этого ты начинаешь, — перебила

его теща, — где Лена?

— Я не нашел ее… На работе ее не было… Домой не пришла… Я не знаю где она… Телефон не отвечает…

— Где полиция? Быстро звони! — сорвалась на крик Светлана Владимировна.

Через минут тридцать прибыл наряд. Следователи равнодушно осмотрели квартиру, после чего начали на кухне допрашивать Андрея. Выслушав несколько вопросов, он вдруг понял, что сам виноват в ограблении и что, вполне возможно, что сам его организовал и теперь хочет свалить это гнилое дело на доблестные правоохранительные органы, у которых дел невпроворот и совершенно нет времени отвлекаться на всякие глупости.

— Какие же это глупости, — попытался возмутиться Андрей, — у меня пропал весь отснятый материал…

— Что за материал? — поинтересовался старший лейтенант.

— Я фильм монтировал дома… Все что было снято украли…

— Что еще за фильм? — не унимался следователь.

— Обычный фильм… Документальный… Снимали в Венгрии, — соврал Андрей.

— Что еще похитили?

— Документы жены…

— Ну и зачем им документы вашей жены?

— Откуда я знаю. Я же вам в самом начале сказал, что жена пропала. Она не выходит на связь, не была на работе, не пришла домой.

— Молодой человек, — прервал Андрея полицейский, — Я же вам сказал, что это не в нашей компетенции. Что значит пропала? Может быть она у подруги чай пьет или у любовника решила остаться. Телефон разрядился. А вы тут панику развели.

— Я везде был, всем звонил. Ее нигде нет. И с утра она ни с кем не разговаривала и ни у кого не появлялась. Так что нам делать?

— Нужно подождать минимум 48 часов, а потом писать заявление о пропаже, — следователь захлопнул папку, — приходите завтра, закончим допрос и решим что делать с вашей женой

Андрей чувствовал себя зажатым между двух огней. Поэтому не мог рассказать всей правды, понимая, что может после этого случиться с ним и с Леной. Правда автоматически превращалась в смертный приговор, но другого выхода он не видел. Уже в дверях Андрей схватил одного из следователей за рукав и спросил:

— А если я знаю, кто похитил Лену?

ГЛАВА 38

Несколько часов, пока он насиловал Лену, пролетели для Иваныча незаметно. И сейчас, развалившись в кожаном кресле, он ощущал себя полностью удовлетворенным. Не было у него ни сострадания, ни жалости, ни угрызений совести. Он был уверен, что все сделал правильно и с точки зрения бизнеса, и с точки зрения понятий. А то что отодрал девку, так это нормально, ей еще и не такое предстоит, да и кто узнает, ведь она вякать не станет, пожалеет своего лоха и мамашу. Ну и, конечно же, будет что вспомнить. Уж позабавился он с этой киской

по полной программе. Что-то она там затихла, забеспокоился Иваныч, и бросил взгляд в сторону дивана, где свернувшись калачиком лежала Лена.

— Ты жива там?… — она даже не шелохнулась. — Ну не хочешь отвечать и не надо. Скажи спасибо, что не отдал тебя моему быдлу на растерзание. Они бы тебя не пожалели. Драли бы так, что кровью бы умывалась. Я их знаю. — Иваныч отхлебнул сразу пол стакана виски, и продолжил свой монолог. — Вот ты спрашиваешь — зачем, да почему — а я тебе отвечу — бизнес. И в этом бизнесе ты оказалась вещью, которую дорого продали. Так бывает. Но не грусти. Всё будет хорошо. Поедешь к дяде Монти и он тебя научит такому, чего ты еще не умеешь. Видала, что эта сучка вытворяет?

Он встал со своего кресла, взял со стола ноутбук и поставил его на диван, рядом с Леной. Зашел к ней со спины и приподнял мешок, скрывающий ее лицо. Лена с трудом приподняла слипшиеся от высохших слез веки и яркий свет больно резанул по глазам. Постепенно размытые силуэты стали проявляться и на экране ноутбука она увидела кадры из фильма, который в Венгрии снимал Андрей.

— Откуда это у вас? — чуть слышно спросила Лена.

— Это мой фильм, — гордо ответил Иваныч, — правда красиво. Хочешь в таком сниматься?

Лена закрыла глаза и опустила голову, но стоящий за спиной мучитель, схватил ее за волосы и заорал:

— Нет! Смотри! Привыкай! Скоро на ее месте будешь ты. Представляешь сколько у тебя будет мужиков. А то всё Андрей, да Андрей. А со мной тебе понравилось? Скажи честно, понравилось?

Иваныч отпустил ее волосы и провел пальцами по шее, стараясь быть максимально ласковым. Лена резко повернулась, и что есть силы впилась зубами в его руку.

— Ах ты, тварь! Я с тобой по человечески, а ты…

Он уже замахнулся, чтобы ударить ее, но в это время раздался стук в дверь.

— Повезло тебе, гнида, — грубо сказал он, сжимая прокусанную руку. Потом сплюнул сквозь зубы на пол и снова натянул Лене на голову мешок. — Кто там приперся? Заходи!

В дверь просунулась голова охранника:

— Сергей Иванович, всё готово. Можно грузить.

— Хорошо. Начинайте.

В комнату вошло несколько человек в белых халатах. Двое занялись раскладыванием каталки и установкой на ней аппарата с капельницей. Третий подошел к лежащей на диване Лене и увидев, что у нее связаны руки, обратился к Иванычу:

— Я могу ее развязать? Мне нужно сделать ей укол.

— Попробуй, — злорадно усмехнулся тот, сжимая кровоточащую руку.

Затекшие руки совершенно не слушались и лежали вдоль тела, как ватные. Даже если бы Лена и захотела сопротивляться, она бы не смогла. Двое санитаров крепко держали ее, один за плечи, другой уселся на ноги. Доктор нащупал вену и мастерски ввел иглу. Жидкость в шприце побагровела, смешавшись с кровью и начала медленно проникать внутрь. Лена почувствовала, как начали растворяться звуки и меркнуть краски, наконец все исчезло и только яркое пятно от лампочки все еще светилось перед глазами, но вскоре погасло вместе с остатками сознания.