Влечение
Шрифт:
Я перешла на шепот. Здесь, над городом, я вдруг чувствовала в себе какую-то силу, мне показалось, что от громких слов может что-то испортиться, покачнуться. Проснется и заплачет где-нибудь малыш, водитель отвлечется и не затормозит вовремя на красный свет, ветер сломает макушку дерева, и она упадет на дорогу.
– Это будет долгий рассказ. – Взгляд Макса стал грустным.
– Мы никуда не спешим!
Я затрепетала от собственной смелости. Как, оказывается, тяжело привыкнуть к мысли, что рядом со мной всегда будет мой принц. Что я теперь не одна. Что темнота
Я вновь посмотрела на свой город, залитый ярким лунным светом, на тени домов, на присыпанные лунным серебром голые кроны деревьев.
– Чем ты занимался все это время?
– Учился быть вампиром. Ведь быть им не так-то просто. Все время хочется умереть.
– Зачем?
– Проходит год, второй, третий, все повторяется, и у тебя рождается ощущение, что ты все уже знаешь и видел. Все становится бессмысленным. Ты делаешь шаг, поворачиваешь за угол – и встречаешь, по сути, то же самое, что было раньше. Наша жизнь – постоянная борьба за существование, поиск еды. Из-за того, что мы отказались от людской крови, стараемся реже бывать на улице, чтобы не было ненужных искушений.
Так вот почему он всегда устанавливает между нами дистанцию! Держа меня на расстоянии, Максу легче общаться со мной.
– Зачем же вы приехали в город?
– Здесь проще потеряться. Это тоже своего рода развлечение – прятаться, становиться похожими на людей. – Макс задумчиво посмотрел вниз. – Я одно время искал противоядие.
– Что искал?
Он рассмеялся.
– Хотел обратно превратиться в человека. Изучал медицину, прошел сотню обрядов, чуть монахом не стал. Но противоядия нет. Мое тело умерло. И его уже не возродить.
Оставалось только вздохнуть. Слабая надежда на то, что моя любовь сделает Макса вновь человеком, погасла.
– Когда я понял, что надо смириться с тем, что есть, стал искать причину. – Макс все больше увлекался рассказом. Видимо, ему нечасто удавалось с кем-то поговорить. – Философия давала версии, но не ответы. Логика, математика – схемы, искусственно положенные на живую природу. Условности, только и всего. Как любят у вас шутить, первые сто лет тяжело, а потом привыкаешь. Я привык. И мне стало все равно. Главное – я живу. Но это жизнь одного дня. Мне все равно, что будет завтра. Я научился ни на что не обращать внимания, не мерить километры временем, а массу силой притяжения к Земле. Надо принимать все так, как оно есть.
– И сейчас? – Вопрос был с моей стороны чистой воды кокетством, но я не могла отказать себе в удовольствии услышать ответ.
– С тобой мое существование обретает смысл. – Макс в сотый раз угадал мои мысли. – Один раз я стал причиной смерти Смотрителя. Не хочу, чтобы это повторилось. Дело в том, что… Смотрителей в нашем клане стопроцентно определяю только я. Я сказал Лео, кто ты. Потому что испугался. Я уговаривал его уехать. Меня не послушали. – Он усмехнулся. – Так что теперь я несу ответственность за твою жизнь.
Макс невидящим взглядом смотрел перед собой. Очень хотелось вывести его из грустного состояния.
– Ты, наверное, все видишь по-другому?
– По-другому? – шевельнулся Макс. – Не знаю, с чем сравнить, ведь в реальной-то жизни так все давно было. Сейчас ты все поймешь сама.
– Как? – Голос у меня сорвался на хрип. В моем представлении, увидеть мир глазами вампира значило стать вампиром.
– А вот так!
Он подхватил меня и нырнул с высотки вниз. Душа моя метнулась в тесной для нее грудной клетке и обреченно обмякла. Свой выбор я уже давно сделала, теперь надо было привыкать к непредсказуемости судьбы.
Мы вновь были в парке. В том самом месте, где еще недавно Макс так неласково со мной расстался. Он уверенно вел меня в самую темень. Было непонятно, кто кого держит крепче – он меня или я его. Потому что с каждым шагом мне становилось все больше не по себе и я боялась отстать, а Макс не хотел меня потерять среди деревьев. Мой любимый мчался в самую чащу, безошибочно лавируя между деревьями. Окажись я здесь одна, за мной бы шла полоса разрушений и поломанных кустов.
Макс остановился, и я налетела на него. Он тут же обхватил меня за плечи и притянул к себе. Холодная рука закопалась в мои волосы.
– Слушай!
В первую секунду непривычная тишина надавила на уши. Здесь не было ни знакомого шума машин, ни шагов, ни разговоров. Здесь даже ветра не было. Парк настороженно прислушивался к незваным гостям.
А потом в моей голове словно включили звук. На меня обрушились шорохи, шепот, поскрипывания. Деревья вокруг стали отчетливей, будто луна пробилась сквозь спутанные ветки крон и осветила землю. Резко обозначились тени. Колокольчиком рассыпался веселый смех. Руки Макса в своих волосах я уже не чувствовала, поэтому быстро обернулась.
Он стоял, запрокинув голову, лицом ловя лунный свет. И во все стороны от него шли серебряные брызги, а само оно словно светилось.
Я шагнула к нему, запуталась в липкой паутине, забарахталась в ней. Засмеялся легкий голосок. Я успела заметить быстро удаляющуюся белесую тень. Вновь раздался смех. Меня дернули за ногу. Корень ясеня, около которого я стояла, шевельнулся, дерево вздохнуло, встряхивая ветвями. На голову мне посыпался мусор, я с визгом отскочила в сторону. И встретилась с большими печальными глазами. Только глаза, больше ничего. Вокруг них все колебалось, гулко тренькало. Темнота медленно всосалась в землю, раздался бульк, словно где-то поблизости было озеро или колодец. Пробежало от дерева к дереву маленькое лохматое существо с бородой, недовольно стрельнуло глазками.
– Ходют и ходют… – послышалось его скрипучее бормотание.
Лунный свет из серебристого стал переходить в зеленый и синий. От таких перемен лес зашевелился, завздыхал.
Из кустов на меня глянуло сучковатое существо, погрозило пальцем и повернулось спиной, вновь превращаясь в кусты. С шипением проползло несколько змей.
– Пиньк, пиньк, – пожаловалась береза.
– Тонк, тонк, – отозвалась осина.
Все было неожиданно и странно. Голова моя отказывалась принимать новую реальность, и я могла только изумляться.