Влияние ипотеки на личную жизнь

Мясникова Ирина Ивановна

Как-то после очередного безнадёжного собеседования с подозрительной дамой-финансистом, которая странным образом путалась в терминах, Стелла по пути домой заехала на работу к лучшей подружке Зинке. Уж, если день так бездарно потерян, то человеку необходима хоть какая-то моральная компенсация. Общение с жизнерадостной Зинкой всегда действовало на Стеллу благотворно и вселяло в неё какую-никакую уверенность в завтрашнем дне.

Компания, в которой работала Зинка, располагалась в новом большущем бизнес-центре. А в любом уважающем себя бизнес центре обязательно имеется какое-нибудь кафе или даже целый ресторан. И где ещё, спрашивается, как не в кафе бизнес-центра демонстрировать окружающим незнакомцам свою удачливость и успешность?

Особенно когда на тебе дорогой летний костюм и туфли на высоких каблуках, волосы тщательно уложены, а в руках белая сумка известной фирмы. Посмотрят люди и подумают, вот девушка, у которой всё хорошо. Подумают они так, отправят свою мысль в космос, ну, или ещё куда, где там рычаги влияния сознания на бытиё находятся, глядишь, бытиё спохватится, исправится и станет соответствовать. А кроме того в кафе бизнес-центра твоей успешности никто завидовать не будет, там все сами успешные, в смысле с работой. Потому как в наше время наличие работы, да ещё и в офисе – уже большой успех!

Подружки уселись за свободный столик, заказали кофе с печенюшками, и Зинка по своему обыкновению принялась философствовать. Она очень любила это дело, считала, что мозги необходимо регулярно переключать и перезагружать, особенно в присутствие Стеллы. Ведь Стелла обычно слушала внимательно всё, что бы Зинка не несла, какую бы завиральную идею не излагала, и выслушав, задавала правильные вопросы, либо подтверждая очередную Зинкину теорию, либо опровергая её. Опровержений своих идей и теорий Зинка не боялась, справедливо полагая, что отрицательный результат тоже результат. Главное мозги отдыхают, переключаясь от программирования, которым Зинка занималась с утра до вечера, на разную житейскую лабуду.

– Мы живём в абсолютно мужском мире, – решительно заявила Зинка на этот раз.

– Ну, да, – согласилась Стелла. А чего тут спорить?

– Ты только посмотри! – Зинка махнула рукой в сторону висящего на стене кафе огромного плазменного экрана, на котором беззвучно извивались и открывали рты полуголые девицы. – Ну, нельзя же так!

– Как? – не поняла Стелла.

– Подстраиваться под мужское мнение. Почему женщина не может быть сама собой?

– Почему это не может?

– Потомушта! Мужчинам нравятся исключительно блондинки с длинными ногами и большими сиськами, и вот, пожалуйста. Девушки рады стараться. Все вокруг поголовно блондинки с длинными ногами и большими сиськами. Покрасили волосы, нацепили каблуки и вставили сиськи. И губищи ещё эти, как у карасей, или не карасей, я в рыбах не разбираюсь, неважно, губищи….

– Ты преувеличиваешь. Не все поголовно. Я вот не красила и не вставляла, а каблуки мне самой нравятся. На каблуках я не просто эстакада, а Эстакадища. И губы у меня нормальные, бантиком. Мама всегда говорит, что они бантиком.

– Ты – ошибка собственных воззрений и формулировок! Думала, что строишь особенный мир Стеллы, а в результате подстроилась под мир мужской с его идиотскими представлениями о красоте.

– Неправда, так совпало. Мои представления совпали с идиотскими. Кроме того, не все подстраиваются. Вот, ты-то не подстроилась!

Зинка всем своим видом противоречила тем самым мужским, по её мнению идиотским, представлениям о красоте. Маленькая, стремительная, тощенькая, с тонким нервным ртом и копной тёмных волос. Про сиськи и говорить нечего. Их у Зинки не было никогда от слова совсем. Они чудом материализовались только на период грудного вскармливания Зинкиных младенцев, а потом исчезали, как не было. Это, однако, никак не мешало Зинке быть счастливой женой и многодетной матерью, а также весьма успешным программистом с очень хорошей зарплатой.

– Я, да, пока не подстроилась! Держусь изо всех сил, но уже подумываю.

– Насчёт чего подумываешь?

– Ну, чтоб вставить это самое. – Зинка сделала неопределенный жест рукой.

– Иди ты! Зачем?

– Надо! Хочу, как все. Вон, у Алины моей одной однокласснице

вставили. Мамаша собственноручно отвела. В смысле собственноножно. Алинка теперь ноет, что тоже такие хочет, говорит, детям после пятнадцати уже можно не ждать милости от природы. А я решила, сначала я. В очередь! Где это видано, чтобы у ребенка сиськи были больше, чем у матери?

– Действительно! Однако ты ей скажи, чтоб брала пример с меня. Ты меня помнишь в пятнадцать лет? Какие там сиськи! Алина твоя ещё в том самом возрасте, в котором пока может сама определить свою внешность. Пусть назначит себя красивой, смотрится почаще в зеркало, глядишь, вселенная и подтянется. А, главное, забесплатно!

– Интересная мысль.

Тут к Зинке подошёл кто-то из её коллег, и они защебетали на каком-то загадочном языке, понятном исключительно программистам. Стелла обратила внимание на то, что внешне её лучшая подруга отличается от программистов мужского пола только отсутствием бороды и длинными волосами. В остальном всё практически тоже самое: невзрачные штанцы, толстовка, кеды. Ага! Видимо, именно так в мужском мире с его идиотскими представлениями и должны выглядеть успешные программисты. Может быть, Стелла выбрала неправильную профессию? Уж если решила быть красавицей, то надо было не в финансисты лезть, а в какие-нибудь модели или актрисы. Хотя какая из неё актриса? Вон, даже толком успешного финансиста изобразить не может. Можно сказать, безработица у неё на лице написана крупными буквами. И вообще, времени на смену профессии у неё категорически не осталось. Имеющихся денег хватит только на три месяца. За три месяца в знаменитую топ-модель не переквалифицируешься, да и начинать карьеру топ-модели в тридцать пять лет уже точно поздновато. Остаётся уборщица. Знаменитая топ-уборщица. Только вот ипотека не позволяет об этом даже мечтать.

– Эй, ты где?! – Зинка, наконец, прекратила программистскую трескотню и пощёлкала пальцами перед носом у Стеллы.

– Да, вот подумываю, не пойти ли уже в уборщицы, – честно призналась Стелла.

– Блин! Сбой программы. – Зинка стукнула себя по голове точно так, как в детстве Стеллы бабушка стучала по телевизору, когда он отказывался работать. – Подзабыла слегка. У нас тут три этажа занимает очень жирная контора. Ну, очень-очень жирная, они дочерние у госбанка, блин, не помню, как называются. Консалтинг чего-то там, неважно. Они программы разные строчат, клиентов банковских поддерживают и всё такое. У меня подружка моя институтская Васька, ну, Василиса, там руководит отделом прдырмыртыр, – это выражение подруги Стелла не поняла, видимо, что-то программистское, – так вот! У них там финансовый директор недавно уволился, ищут нового.

– Уволился? – удивилась Стелла.

Жизненный опыт подсказывал, что из жирной конторы финансовые директоры так просто не увольняются. Их либо переводят на повышение, либо увозят в автозаках, либо они сами утекают с чемоданами денег в «прекрасное далёко».

– Сожрали. – Зинка махнула рукой. – У них там это обычное дело. Текучка – просто жесть. Тебе срочно надо на его место, пока никого другого не нашли.

– Надо, конечно, но как? И вдруг тоже сожрут?

– Тебя не сожрут, ты девочка, там мужчин кушают.

– А с девочками чего делают?

– Да какая разница? Тебе деньги нужны или нет?

– Очень нужны!

– Вот. И я так подумала, поэтому попросила, чтоб Васька с директором их переговорила насчёт тебя, она там у него в авторитете. Ещё бы! Без неё они там враз весь прмыртырдыр завалят, – опять протрещала про непонятное Зинка. – От тебя резюме срочно надо, давай скидывай. – Она требовательно посмотрела на подругу.

– Ну, ты, Зин, даёшь! Это, по-твоему, называется «подзабыла слегка»? У меня костлявая рука голода и бедности уже на плече устроилась, а она подзабыла! Сбой программы у неё! – Стелла фыркнула и слегка подпрыгнула на стуле, потом достала из сумочки смартфон, нашла нужный файл и скинула Зинке резюме.