Влияние
Шрифт:
– Да, если отойду подальше.
– А как именно ты заставляешь людей видеть то, что тебе надо?
– Представляю в голове нужную картинку, контактирую с человеком и отправляю ему это в мысли. Он думает, что всё по-настоящему.
– Спасибо, Фаби. Я очень рад, что мы с тобой смогли поговорить. Ты умница. Я хочу тебя отблагодарить. Хочешь чего-нибудь сладкого или игрушку?
Услышав такое, мне стало веселее, настроение немного улучшилось. Я привыкла сразу доставать себе то, что пожелаю. Пока жила на воле, каждый день могла кушать сладости, играть во всякие игрушки, смотреть мультики в кинотеатрах, кататься
– У вас есть клубничное мороженое, такое с зефирками? – недолго думая спросила я и продемонстрировала двумя пальцами габариты зефирок. А потом ещё добавила, – и пазлы в больших коробках, где их много насыпано.
– Будет, всё будет, – сказали колонки весело, а потом строго добавили, – но когда к тебе придут, ты должна сидеть смирно на кровати и не шевелиться. Договорились?
– Ладно, – с грустью согласилась я.
Я ждала свои подарки с нетерпением. Больше нечего было делать. Когда дверь открылась, я застыла сидя на кровати и не двигалась, пока не осталась одна. Глазами проследила, как ставят на стол поднос с благодарностями и забирают поднос с грязной посудой от завтрака. Оруженосец в это время также ждал на своём посту. В этот раз он не целился на меня своим автоматом со снотворными дротиками. Так было спокойнее.
Когда Носитель Подносов и Оруженосец ушли, я подошла к столу. Меня приятно удивило, что все мои пожелания с точностью выполнили. Сначала я съела мороженое, потом приступила к головоломке.
Глава 6
Доктор Калиот собрал в своём кабинете всех сотрудников научно исследовательского института, которые принимают участие в изучении особенностей Фаби. Это отличные специалисты, профессионалы своего дела: психиатры, неврологи, педиатр (единственная женщина в этой команде), психолог и генетик. Всего получилось восемь человек.
Помощники Калиота сели за одним столом и устремили всё внимание на своего начальника. Полистав какие-то бумаги, он начал совещание.
– Итак, что мы имеем. По итогам проведённых первичных обследований у нас физически здоровый ребёнок. Скажу честно, результаты меня приятно удивили. Если не считать хронический гастрит. При правильном питании здесь мы скоро сможем это поправить. Для восьмилетнего ребёнка с поставленными ранее диагнозами Фаби неплохо соображает и излагает свои мысли, – некоторые задумчиво закивали. – Я не ожидал получить от неё столько информации. Даже не думал, что она сможет сказать что-нибудь кроме «да» или «нет». Похоже, что её странный аутизм обрёл новую форму. Мне пока не понятно с чем именно мы имеем дело. Нам предстоит огромная работа.
– Если с ней позаниматься, то она скоро сможет нормально разговаривать, без заминок, – сказал Виктор Сергеевич, невролог.
– Согласен. Но не забывайте, что в приоритете сейчас её монстры, – напомнил Калиот, – кто-нибудь готов озвучить свои догадки по этому поводу? Даже самые немыслимые.
– Похоже, она умеет каким-то образом гипнотизировать людей, – первым выступил Даниил Николаевич – врач-психиатр, главный помощник Калиота. – Как именно она это делает, пока не ясно. У детей богатая фантазия, она создаёт в своей голове всяких монстров, продумывает их и заставляет людей поверить во всё это. Внушение настолько сильное,
Кто-то из присутствующих поддержал эту версию, кто-то озвучил свою. Все отметили, что им не хватает различных обследований и анализов. А проводить их пока девочка находится под действием снотворных бессмысленно. Если же она будет бодрствовать, нет гарантии, что этот процесс будет безопасным для всех. Даже если пристегнуть её крепко к креслу, к ней всё равно придётся прикасаться, разговаривать, смотреть на неё. После продолжительной дискуссии Калиот подвёл итог.
– Получается, мы не можем проводить полноценное исследование, пока не избавимся от Хищника. А сделать это может девочка самостоятельно, без врачебного вмешательства. По-вашему, это в первую очередь работа психолога.
– Как вариант можно ещё применять против её способностей ультразвуковое или световое воздействие на органы чувств. Она же к этому очень чувствительна. Возможно, это нейтрализует её воздействие быстрее и эффективнее, – сказал невролог Виктор Сергеевич.
– Мы пока не будем рассматривать этот вариант. Это не гуманно. Не забывайте, что она обычная девочка, которая любит клубничное мороженое, – возразил Даниил Николаевич.
– А то, что она делает с людьми, это гуманно?
– Она ещё ребёнок и многого не понимает. Ей простительно.
– Давайте пока не будем развивать эту тему, – прервал их Калиот, – оставим это средство на самый крайний случай. Также не забывайте, что все успокоительные препараты, которые мы применяли, плохо на неё влияют. Судя по записям врачей из детского дома, подобное «лечение», – он презрительно выделил это слово, – вело к прогрессированию её психического расстройства и даже к мышечной атрофии. Они понятия не имели, что с этим делать. Фаби предстоит провести здесь очень много времени, ухудшить её здоровье просто недопустимо.
– Да, доктор Калиот, я считаю, что мороженное было лишним. Сейчас ей необходимо соблюдать диету, – сказала педиатр Анастасия Владимировна.
– Я знаю. Её надо было побаловать, чтобы в следующий раз она ещё охотнее делилась с нами своими рассказами. Девочке сейчас очень тяжело, у неё депрессия. Ничего страшного от одной порции мороженного не случится.
В кабинете воцарилась тишина. Каждый задумался о своём.
– Анализ ДНК мы пока не завершили, – напомнил всем генетик. – Материалы у нас уже есть, они в работе. Я думаю, результаты помогут нам многое прояснить. Вы кстати говорили, что расскажите подробную историю девочки, – обратился он к доктору Калиоту.
– Да, я помню. Сейчас всё расскажу, – сказал Калиот и снова начал листать бумаги. – Я специально не стал вам сразу всё рассказывать, что бы вы посмотрели на эту работу свежим взглядом.
У меня уже давно были свои гипотезы по поводу особенностей этого ребёнка. И как я вижу, наши мнения во многом совпали. А теперь расскажу вам важную и полезную для дальнейшей работы информацию, которую начал собирать несколько лет назад. В день, когда мать Фаби привела её ко мне на приём впервые. Тогда я ещё работал и в поликлинике. А продолжил всё это собирать в позапрошлом году, уже здесь. Начну с предков девочки. Отмечу сразу, что по материнской линии никто не страдал серьёзными заболеваниями и не состоял на учёте у психиатра.