Вложения Второго Порядка

Сердюк Андрей

– Да, я готов. Но не знаю, куда мне идти.

– -Выпей архи из этой стариной чаши. Выпьешь до дна, - увидишь звезду. Следуй за ней. Надеюсь, Хурэн Хун, что в Пути растеряешь, жгущее тебя изнутри, желание мести. И прощай! Всё, что хотел сказать, я сказал.

Старик исчез, как и не было его, а Зотов залпом выпил из чаши что-то горько-тягучее.

Белая муть, окружающая его, начала медленно (вот и появилось оно, ощущение времени) растворяться.

Действительность проявилась, не торопясь, как изображение

на фотобумаге, опущенной в проявитель.

Он увидел, что стоит в долине, окруженной горной грядой.

И небо над его головой было высоким.

И в той высоте увидел он, как и обещал старик, яркую точку, от которой к его ногам спускалась линия, подозрительно похожая на луч лазерного прицела.

Делать нечего, - нужно идти.

Долго шёл... Так долго шёл, что успел состариться. И стал выбиваться из сил, но - о, радость!
– неожиданно вышел к бронзовой юрте. В юрту вошёл, полог откинув, и увидел внутри юную девушку, красоты несказанной.

– Не Агуу Ногон ли ты, милая, - спросил у неё.

– Может быть, - смутившись, ответила девушка.
– А я знаю, кто ты. Мне говорили об этом тамгу, - она нежно коснулась рукой его родинки на правой щеке.
– Ты - Хашхи Бухэ.

– Пусть для тебя я буду Хашхи Бухэ.

– Вижу, как сильно устал ты, батыр. Выпей же молоко Звёздной моей кобылицы, и силы вернуться к тебе, - девушка протянула ему большую пиалу.

Но осторожный гость кинул тлеющий уголёк старика на хворост, кучей лежащий на очаге. Жадный огонь быстро стал пожирать тонкие ветки, и Зотов плеснул на его языки молоко из пиалы. Оно вспыхнуло ярко, как АИ-95.

– Ай, нехорошо, девушка, живёшь на дороге тридцати ханов, а мне молоко червивое подаёшь, - стал укорять девушку Зотов.

Укоряя, коснулся её плеча шерстобитным прутиком. Исчезла девушка со своей юртой.

Удивляться некогда, - нужно дальше идти.

Долго шёл - дети успели состариться. Совсем изнемог-обессилел, но - о, радость!
– нежданно-негаданно вышел к серебряной юрте. Полог откинув, вошёл и увидел внутри прекрасную женщину.

– Не Анма Мэргэн ли ты, хозяюшка, - спросил у неё.

– Может быть, - уклончиво ответила женщина.
– А я знаю, кто ты. Я видела эту тамгу, - она ласково коснулась его родинки на правой щеке.
– Ты - Гаагай Мэргэн.

– Пусть для тебя я буду Гаагай Мэргэн.

– Вижу, отдых нужен тебе, батыр после трудной и долгой дороги. Приляг на постель мою, и усни сном, возвращающим силы, - женщина махнула рукой на манящее ложе.

Но осторожный гость вылил всю воду из кувшина старика на мягкие, тёплые шкуры. Едва коснувшись их, вверх поднялась вода облаком пара.

– Ай, нехорошо, хозяйка, живёшь под тропой Семи аргамаков, а меня в пекло толкаешь - изжарить заживо хочешь, - возмутился Зотов.

Возмущаясь, коснулся её плеча шерстобитным

прутиком. Исчезла женщина со своей юртой.

Делать нечего, - нужно дальше идти.

Долго шёл - внуки успели состариться. Сил лишился совсем, но - о, радость! вышел внезапно на золотую юрту. Вошёл, полог откинув, и нашёл там старуху.

– Не Манзан Гурмэй ли ты, бабушка?
– спросил у неё.

– Может быть, - прошепелявила старуха загадочно.
– А я знаю, кто ты. Я помню эту тамгу, - грубо ткнула она сухим своим пальцем в его родинку на правом щеке.
– Ты - Шобоол Бухэ.

– Пусть для вас, бабушка, я буду Шобоол Бухэ.

– Вижу, батыр, что боишься чего-то, что-то пугает тебя. Так знай: то, чего ты боишься, стоит сейчас у тебя за спиной.

Осторожный Зотов резко повернулся назад, а бабка, с трудом дотянувшись, ударило его по затылку хэдэрггэ-кожемялкой.

Интуиция подвела в этот раз Зотова: перепутал с Манзан Гурмэй-бабушкой Маяс-Чёрную старуху.

"GAME OVER", - падая, подвёл он итог последней вспышкой угасающего сознания...

27.

Переход из той действительности в эту сопровождался негромкими гитарными переборами, - Костя мучил изящный акустический инструмент, шнур от звукоснимателя которого терялся в аппаратных дебрях.

– Приветствую тебя, бесстрашный воин!
– хозяин заметил пробуждение Зотова, ну, как, Димыч? До какого уровня?

– До третьего.

– Молоток! Я до третьего только со второго захода. И выше - ну, никак. Сколько не твержу себе: не верь старухе, не верь, - всё равно всякий раз оборачиваюсь, как придурок последний. И, естественно, заслужено получаю по балде.

– А ты как-нибудь попробуй применить заклинание HEAVENLY LIGHT.

– Ну-у, не знаю... Я такой, Димон, в этом деле тормоз, что, пока я со своим HEAVENLY LIGHT развернусь, костлявая кума уже всё, конечно, с помощью ENTERNAL NIGHT обкудрявит.

– Тогда попробуй с ходу WIZARD EYE.

– А это, что за беда?

– Это тоже заклинание. Даёт возможность просмотреть не только те локации, куда попадёшь, но даже те, куда сроду не доберёшься. Сильная вещь. Нет, правда, Костя, ты попробуй. Рекомендую. Станешь человеко-богом.

– Обязательно... Ну, а как тебе, кстати, графика?

– Не плохо, но если честно, то бедноватая, - деталей маловато, а сюжетно что-то... по мотивам Рериха.

– Рериха? Нет, у меня пожёстче, - на темы Рокквелла Кента. Но деталей то же мало, хотя по мне: фигня детали, - главное тенденции.

– Это точно. В деталях бесы прячутся.

– Верно, верно, - мелочи, мелочи гадкие! Вот эти мелочи и губят всегда и всё. На корню... А ты, Димыч, того, - давай кончай ночевать. Вставай, пройдись по бутербродам. Поковыряй колбасой в зубах. Найди там всё, на столе... И чай там...