Влюбись в меня, девочка!
Шрифт:
Максимальное избегание встреч с ним – единственный вариант, который спасет меня от этой участи. Я стараюсь не думать о нем, но очень слабо выходит, когда его номер регулярно высвечивается на телефоне – настолько, что невольно запоминаешь порядок одиннадцати цифр его номера.
Я не боюсь разговора с ним – ясно представляю, что он может сказать мне или как посмотреть при встрече… Дело уже не в нем. А во мне. Я опасаюсь за свою реакцию, за чувства, которые всколыхнет его слово или взгляд. Каждая клеточка меня дрожит, когда он рядом -
Я понимаю, это неправильно. Так нельзя, и надо быть выше этого. В идеале извести парня, отшить его красиво и проучить его за ту боль, которую когда -то причинил мне. Пока включила игнор и что? Это смешно, но в итоге, страдаю сама… Борюсь сама с собой и не делаю того, чего хочется. Внутренние установки не позволяют. Если вдруг произойдет сбой, то система полетит, и я потеряю всяческий контроль… Полностью и без остатка отдадимся в плен чувств. Короче, мне и моему сердцу – конец.
И как избежать этого, если на все мои старания судьба сама толкает к пропасти?
– Сегодня точно помою тебя, - успокаиваю матиз, который после дождей и грязи улыбается мне менее приветливо.
Его заляпанная мордочка и бока выводят на вздох, за которым следует звук сигналки и открывающейся двери.
Сажусь в машину и беру курс на ближайшую автомойку. Обслуживание машины – недешевое удовольствие для студента, но побаловать себя и четырехколесного друга в первые дни зарплаты – дело святое и приятное.
К моей радости, даже ждать не пришлось - на автомойке оказалось свободное местечко, чтобы спокойно «помыться». В этот раз решила отказаться от самообслуживания и доверить машину в руки профессионала. Пока жду, смогу выпить чашечку кофе, а не замочить обувь, вывозиться самой в пене, пытаясь разобраться со здешним оборудованием. Да, полы я мою гораздо лучше, чем машину.
Загоняю матиз в закрытый бокс и с чувством выполненного долга перед ним глушу двигатель.
– Увидимся через полчаса, грязнуля, - по факту разговариваю я сама с собой.
В зеркале замечаю вошедшего в бокс человека в рабочей форме и, схватив сумку с заднего сиденья, освобождаю машину.
– Добрый день, - растягиваю губы в приветственной улыбке, чтобы наладить контакт с человеком, который возьмется за моего «жука».
– Ну, как сказать…
Вслед за усмешкой кепка рабочего поднимается, и я вижу знакомый прищур карих глаз.
– Адриан? – пробегаюсь по рабочей форме, в которую облачен парень.
– Не признала? Неужели богатым снова буду, - хохочет он, прислоняясь к стене рукой и тем самым преграждая путь к выходу.
– Не смешно, что ты здесь делаешь?
Мужской смех резко обрывается. В боксе становится слишком тихо. А тот факт, как помрачнел Адриан не сулит ничего хорошего.
– Действительно, не смешно, Стеша, - отталкивается и в секунду оказывается совсем близко. – Сначала игнорировать, а потом являться сюда и задавать глупые вопросы.
– Ничего
– Ты работаешь здесь?
– А ты типа не знала? – не верит моему растерянному виду.
– Конечно, нет! Если знала бы, то точно не…
– Продолжай, - кивает он, провоцируя издевательской интонацией. – Ну же. Точно не приехала бы, да?
Он слишком давит. Наступает на меня, заставляя смотреть ему в глаза, а я не могу. Его пальцы хватают мой подбородок и горящий взгляд лезет прямо в душу.
– Избегаешь меня, - хрипит он, нависая надо мной. – Травишь. Чего молчишь?
Сердце пропускает удар.
Нельзя терять контроль. Я собираюсь с мыслями и выдаю довольно стервозно и холодно:
– Я приехала сюда, чтобы помыть машину и только. Можете приступать к своим обязанностям… - голос на последнем слове выдает дрожь, и я сглатываю.
– Вот как мы заговорили. Хорошо.
Момент, и дверь бокса автоматически начинает сползать вниз и закрываться.
– Эй, что задумал? – дергаюсь вперед и утыкаюсь в его каменную грудь, от которой моё тело отпружинивает назад. Начинаю паниковать.
Адриан берет в руки керхер и направляет на меня:
– Я выполню свою обязанность, можешь не переживать. Но перед машиной хорошенько вымою её хозяйку и её острый язычок, м, что скажешь?
– Я скажу, что ты чокнутый придурок, и не посмеешь это сделать, - вытянутый указательный палец слабо защищает от нацеленной на меня штуковины.
– Да что ты…
Щелчок, и из керхера вырывается струя, которая окатывает босые ноги, отбивая брызги на одежду. Вода ледяная. Я подскакиваю и визжу, как резанная под довольную ухмылочку злодея.
Когда он прекращает поливать, я кричу и бросаюсь на бездушного:
– Идиот! Ненормальный!
Он не подпускает к себе ближе, чем на шаг, угрожая повторным заходом:
– Ой, какие некрасивые выражения. Маловато тебе видно…
– Иди на хрен, Адриан. Убери эту штуковину или пожалеешь!
– Угу.
Очередной напор воды окатывает мои ноги, поднимаясь до бедер и захватывая часть подола юбки. Легкие выпускают пронзительный визг – я бешусь, прыгая в луже, а Адриана это только забавляет. Как же хочется придушить этого полоумного! Видит Бог, я доберусь до него!
– Итак, - важно заявляет Адриан, давая мне попытку на исправление. – Почему игнорируешь меня? Я звонил тебе, писал, ты все видела и специально изводила молчанием. По-твоему это правильно?
– Не хотела отвечать вот и все! Сегодня убедилась, что правильно сделала! – я вздрагиваю, обнимая себя руками. В боксе стало холодно до дрожи.
– Не правильный ответ, - насадка от мойки нацеливается прямо в грудь.
– Валяй.
Он готов окатить водой меня всю с головы. Уже как-то плевать. Гордо задираю подбородок и с каменной непроницаемой миной смотрю на него. Его палец на кнопку, но давить на неё он не спешит.