Влюбить за 90 секунд
Шрифт:
— Все-таки странно, что нас заставили мыть посуду! — звонким голосом проговорила Алена. — Ощущение, что мы чем-то насолили им… Будто нам мстят! Как думаешь, в чем дело?
Тут уж настала моя очередь нарочито греметь посудой.
— Музыка здесь громкая, да? — спросил я.
— Что? — не расслышала Алена. — Да, возможно! Чтоб драйвовей посуду намывать…
С этими словами она схватила белую тарелку и начала активно ее протирать яркой оранжевой губкой. Я уселся на длинный кухонный стол и, болтая ногами,
— Ты серьезно собралась все это мыть? — спросил я.
— А что еще ты предлагаешь делать с грязной посудой? — проговорила Алена, смывая пушистую белую пену.
Я, будто невзначай, столкнул одну из чашек на пол. Она тут же со звоном разлетелась по кафелю на несколько осколков. Алена вскрикнула и отскочила в сторону. Из-за музыки, закрытой двери и шума на кухне вряд ли кто-то услышал, что произошло в нашей комнатке.
— Тебя не зацепило? — быстро спросил я. Конечно, я задним умом крепок.
— Не зацепило! — проворчала Алена. — Но ты и правда чудик! У тебя случайно справки нет?
— Чего нет, того нет… — отозвался я.
Из кухни вновь послышался хохот Ярика. Вообще он часто зависал с персоналом. Сотрудники «Черемухи» — молодые парни и девушки, с которыми Ярослав всегда находил что обсудить.
Алена сердито продолжила:
— Администратор всего лишь попросил помыть за собой чашки…
Какая же она наивная! И не расскажешь ей, что это розыгрыш одного полудурка.
— А если б он попросил нас натурой с ним расплатиться? — спросил я.
Девушка заметно смутилась:
— Ну, скажешь тоже, Димчик! Ты уж из крайности в крайность…
В эту минуту замок щелкнул, и в комнате появился администратор. Парень скептически осмотрел нас и уставился на разбитую чашку.
— Что это? — кивнул он на белые осколки.
— Это раскололось мое сердце, — серьезно сказал я. — Так верил в честность людей… В дружбу. Вы когда-нибудь разочаровывались в своих товарищах? — я сделал вид, будто прочитал его имя на бейджике. Хотя прекрасно знал, как этого парня зовут. — Анатолий?
— Бывало, конечно! — признался Толя. — Я просто исполняю приказы начальства!
— Понятно, — усмехнулся я. — Ваш шеф — просто чудовище! Так ему и передайте! Анатолий…
Алена, замерев с тарелкой в руках, во все глаза смотрела то на меня, то на Толю.
— Передам! — улыбнулся администратор.
— А еще он дятел, — продолжил я. — Это, надеюсь, тоже передадите?
— Над этим еще подумаю, — сдержанно кивнул Толя.
Мне хотелось сказать, что покрепче, но я решил не разочаровывать Грохольскую. Она и без этого выглядела растерянной.
Толя кивнул на большие настенные часы:
— Руководство дало вам пять минут домыть все и хм… Прибраться за собой.
Администратор вновь вышел из комнатки, хлопнув дверью.
— Дим, ты зачем нарываешься? — спросила Алена.
— Нарываюсь? — переспросил я.
— Угу! — кивнула Грохольская. — На неприятности! Я, между прочим, знакома…
— С кем? — заинтересовался я. Неужели Алена сейчас расколется? И выяснится, что изначально она вступила в сговор с Елизаровым-младшим.
— С дочерью этого самого шефа, — нехотя призналась Алена.
Ага, интересно. Значит, она подруга Светы. Вот откуда у нее карточка постоянного клиента. Потому как я никогда не видел Грохольскую в «Черемухе». Эта девушка совершенно точно мой типаж, я бы ее запомнил. Тогда, может, и Света тоже задействована во всем этом спектакле? Просто развели меня, заставив переодеться в жуткие шмотки Ярика, а теперь со стороны наблюдают и посмеиваются. Кажется, у меня уже развивается паранойя.
— И давно ты дружишь с дочерью «шефа»? — настороженно спросил я.
— А тебе-то что? — насторожилась и Алена. Я спрыгнул со стола и встал напротив. Теперь мы смотрели друг другу в глаза, словно две дворовые кошки, которые не могли разойтись на дороге. Из крана шумела вода. Я перевел взгляд на тарелку, которая находилась у Алены в руках. Несколько пенных капель сползли с тарелки и шлепнулись на пол под ноги девушке. Одна песня сменила другую…
— О-о! — внезапно протянула Грохольская. — Imagine Dragons! Обожаю эту группу!
Лицо Алены было теперь таким счастливым, будто она увидела своих кумиров вживую. Я, глядя на Грохольскую, вновь не смог сдержать улыбку.
— Ох, «Believer»! — Алена закивала в такт песне.
Пока Грохольская наслаждалась мелодией, я быстрым шагом подошел к двери и дернул за ручку. «Отлично», нас заперли.
В комнате было всего одно окно, которое располагалось довольно-таки высоко. Мне пришлось подпрыгнуть. Ухватившись за подоконник, подтянулся на руках, чтобы посмотреть на улицу.
— Дим, ты чего? — донесся за спиной растерянный голос Алены.
Окно выходило в тихий двор-колодец. Я разглядел большой куст сирени и желтую пустую скамейку, которую освещал большой уличный фонарь. Толя говорил, «руководство» дало нам всего пять минут…
— Не так уж много мы и задолжали заведению, — проговорил я. — Почему мы должны мыть посуду за какими-то мажорами? Извини, конечно, если задел тебя…
— Ничего-ничего! — поморщилась Грохольская, поправляя золотые кольца на пальцах. — Мы, мажоры, знаешь ли, к такому отношению к себе привыкшие…
Наверное, она снова смеется надо мной. Я вновь подпрыгнул на месте и одним рывком распахнул окно. В помещение тут же проник прохладный вечерний воздух. Я выразительно посмотрел на девушку и кивнул в сторону окна.