Влюбится! И женится?

Вайз Мариэлла

Арман с Гарольдом, надеюсь, тоже. Иначе зачем бы им было так самоотверженно загораживать меня от Ребекки в образе чудища, логично? Так что, Сергеева, всё у тебя ок. По крайней мере, пусть так думают все окружающие…

–Элинор!
– окликает меня Ратмир.

–Да, -у меня красивая улыбка, я знаю. Хватило бы только сил удержать её.

–Э… Почему на тебе до сих пор защита, Элинор?

–Защиту нельзя держать долго, -улыбнувшись, доброжелательно поясняет девушка, -это истончает ауру.

–Спасибо, -ослепительно улыбаюсь я обоим, глядя сквозь них. Послушно мысленно

разбиваю свой зеркальный шар. Воображение разыгралось, и я вижу, как под зеркальными брызгами шара разбивается, разбивается на осколки моё сердце…

глава 15

Элеонора

– Ооох, ну какой же он всё-таки… -это Лайтинэлла, -но ты права, ты абсолютно права, Лиз, вариант нереальный, конечно.

–Не расстраивайся так, Лайт, он нереален даже для неё.

–Для кого, неё?
– безразлично спрашиваю я. Мы не торопясь бредём с девчонками по широченному коридору Высшей школы, увешанному информационными стендами. Точно как и у нас в универе.

Почему мы не торопимся на следующую лекцию? Потому что следующая лекция по высшей математике, а у Лайтинэллы хвост в виде несданного экзамена за первый семестр и моя вампирская подружка хочет оттянуть момент встречи с преподавателем по любимому предмету.

А так как причина опоздания у нас уважительная, форсмажорная, можно сказать, то и опоздать сам Создатель велел, рассудила Лайтинэлла. Лизелла с ней согласилась, так как математика в список её любимых предметов тоже не входит, и сессию, по её словам, она сама сдала лишь чудом, и то с помощью какого-то Эдварда.

Ну а мне вообще глубоко по фиг, куда мы бредём как три неприкаянные мышки и зачем. У меня задача не разреветься горько-прегорько в этом самом коридоре.

–Для Аннабель, для кого же ещё, -её зовут Аннабель. Шикарное имя. Ей подходит, -ну, это та, которая к Корнегейскому кинулась как, как …

–Может быть, как его девушка?
– подсказываю я.

–Разве что одна из многих его девушек, -мёд тебе на язык, Лизелла. Одна из многих это намного лучше, чем одна. Не для самой Аннабель, конечно.

–Тьма! Как ни тяни, а надо. Пойдёмте… -Лизелла, троекратно поплевав через левое плечо, тянет на себя тяжёлую дверь аудитории.

Дверь со скрипом отворяется, и две вампирочки с несчастным-несчастным путешественником по мирам и временам предстают перед строгим взором того самого дедули, Лучезара, что принимал у меня экзамен по математике. Мы с ним тогда ещё поспорили по поводу одной задачки. Дедуля долго меня тогда мурыжил, но свою правоту я ему доказала.

Ещё бы мне её не доказать-то, если именно эту задачку мы на моём первом курсе два семинара разбирали. Ну, я и запомнила её на всю оставшуюся жизнь. Я же говорю, повезло мне. Может быть, это есть некий знак, что всё у меня, Элеоноры Сергеевой, получится? Тем временем взор дедули фокусируется на Лайтинэлле.

–Какому волшебству мы обязаны удовольствием лицезреть госпожу Лайтинэллу Аллингтон?
– ласково спрашивает Лучезар.

Честно сказать, даже я, глубоко несчастная

и отрешённая от всех событий, кроме одного, даже я от этого ласкового голоса почувствовала себя где-нибудь, где-нибудь … на эшафоте. Что уж говорить про эту бедняжку, нерадивую студенточку вампирского рода, коя съёжилась рядом со мной, опустив очи долу.

Посверлив некоторое время взглядом уже нас всех троих, Лучезар милостиво кивнул в глубину аудитории. Проходите, мол, гости дорогие. Затравленно глянув на дедулю, девчонки шустренько погребли опять к своей середине, поскольку на галёрке мест ожидаемо нет.

Я тоскливо оглядываю всё же первый ряд. Эта аудитория немного другая. Здесь как бы три первых ряда. Ну, то есть, первый ряд-то один, но он разделён на три части, между которыми проходы. У нас тоже такие аудитории есть. Со среднего ряда мне машет рукой Рамзэборг. Он занял для меня место с края, умничка.

Да и на правом ряду справа есть местечко. Как раз рядом с моим спасителем. Красавчик просто смотрит на меня. Думаю, он будет не против моего соседства. А вот на ближней ко мне левой части нет никого, кроме одной-единственной девчонки. У девчонки толстенная русая коса, небрежно перекинутая через плечо. Очень красиво. Причём, как удивлённо замечаю я, непосредственно за ней тоже никто не сидит.

Обычная вроде девчонка. Откинулась на спинку скамьи с независимым видом. Не хочу я сейчас даже близко находиться ни с одним парнем. Мне кажется, что они украдут часть тепла Ратмира, которое я чувствую и сейчас. И вообще, настроение такое, что я бы с удовольствием сейчас тоже сидела бы одна, как и эта девчонка. Но других свободных рядов нет. Поэтому я подхожу к девчонкиной скамье.

–Можно?
– на всякий случай спрашиваю шёпотом.

Девчонка пожимает плечами. Ну ладно, значит, можно. Опять эта чёртова тишина. Все, включая Лучезара, почему-то смотрят, как я усаживаюсь. Да что опять не так-то?

–Должна предупредить, что я ведьма, -слегка замогильным шёпотом предупреждает девчонка. А, понятно, поэтому она здесь что-то вроде изгоя. И поэтому народ замер в ожидании очередного шоу. Как я с визгом ломанусь.

–По фиг, -отвечаю девчонке, удобно усаживаясь и доставая свои пожитки. Ох, как же хорошо-то, когда можешь разложиться нормально, и развалиться нормально тоже, не задевая локтем соседа и не сдвигая его тетрадки. Ловлю весёлые искорки в глазах Лучезара. Да, я, Элеонора Сергеева, группа двадцать семь, ведьм не боюсь.

Чего их бояться, если моя лучшая здешняя подруга как раз самая настоящая ведьма и есть. Та самая, мама моих подопечных малышек, Нэймэри. Которая сначала была моей начальницей, а потом постепенно стала моей подругой. И да, Нэймэри тоже училась в этой самой Высшей школе имперской безопасности. Она мне много чего рассказывала о здешнем контингенте.

Так что морально я здесь ко всему готова. И да. Таких хороших и добрых людей, как Нэймэри, я мало в своей жизни видела. Так что ведьм я не боюсь. Я боюсь лишь изысканных нежных красавиц, претендующих на Ратмира. Только их. Ну, и ещё немножко Ребекку в образе чудища. Хотя язык у неё прикольно так ходил. Как маятник.