Влюбиться в мужа заново
Шрифт:
– Ну тут ничего сказать тебе не могу. Тебе виднее. А у вас как всё… ну, в реальности?
Я вздохнула и подлила нам с Майей глинтвейна. У неё получалось как нельзя лучше обнажать то, что я сама подсознательно опасалась вытаскивать на поверхность и обдумывать.
Стоило признаться самой себе – я испытывала удовлетворение от того, что мы с Димой переписываемся, и от того, что он не желает общения ни с кем иным. И за этой ненормальной эйфорией не замечала того, на что бы обратила внимание раньше.
– Никак.
– Пишет Элен?
– Да. А кому ещё, я не знаю.
– О! Так тебе теперь что, в собственном доме уже приходится прятаться, чтобы с мужем своим же переписываться?
– Да нет. Я в кухне сижу, он и не выходит из спальни до сна. Наверное, и рад, что я не лезу. – Я снова сделала вдох. – Только это неправильно всё. У меня ощущение, что всё так затухает, затухает, затухает… И всё. Этот всплеск в нашем виртуальном общении – он последний.
– Ну, Надь, вот эти мысли ты брось. Иначе сбудется.
– Я стараюсь, но…
В дверном замке повернулся ключ, и мы с Маей переглянулись. Я – будто пойманная с поличным, быстро сунула телефон в карман кардигана, Петрова же сделала вид, что увлечена просмотром телепередачи. Сама же косилась в прихожую, где Дима разувался.
– Надь, у нас гости? – донёсся до нас голос мужа.
– Да. Подруга ко мне зашла.
– Тогда вам мешать не буду. В душ и спать.
И он просто ушёл. Ни «здравствуйте», ни поцелуя в щёку. Хотя бы дежурного.
– Могу поспорить, он сейчас уляжется и будет написывать своей этой Элен, – процедила я шёпотом.
Один Господь ведал, как часто мне приходилось сдерживаться, чтобы молчать. А от одного понимания, что эта наша переписка может вскоре перейти в разряд более откровенных, меня вообще выворачивало наизнанку. Даже представлять не желала, что Дима вот точно так же мог заниматься виртуальным сексом с какой-то женщиной. Не со мной.
– Ну а что поделать, Шарапова? Тут уж лучше тебе, чем какой-нибудь шалаве. А вообще, я пойду, наверное.
– Уже?
– Ага. Затянула я с шопингом, завтра поеду. Под самый занавес, так сказать. Надо раньше лечь спать.
Она поднялась из-за стола и быстро, пока Дима был в ванной, оделась и ушла. А я в очередной раз осталась наедине со своими мыслями. И от них было горько.
«Знаешь, мне тебя уже не хватает. Вроде бы не общались недолго, а не хватает. Я о тебе думал»
«И я о тебе думала»
«А об остальных?»
«А зачем тебе о них знать?»
«Я не хочу, чтобы они были»
«Вот как? Почему?»
«Потому что мне не нравится представлять, как ты общаешься с другими. Как они смотрят
«Тогда не представляй»
«Значит, они всё же есть…»
«Но о них я не думала. Ты ведь спрашивал об этом»
«Польщён. Чем ты сейчас занята?»
«Собираюсь лечь спать. А ты?»
«И я. Кстати, я так и не спросил, хотя собирался: в каком районе города ты живёшь?»
«А это важно?»
«Нет. Просто интересно»
«Центр. А ты?»
«Я на севере. Но в центре бываю каждый день по работе»
«Хорошо»
«Могли бы как-нибудь встретиться и выпить по чашке кофе»
«Не так быстро. Мы только пару дней как знакомы»
«Хорошо, я не буду тебя торопить»
«Тогда и я задам вопрос, если ты не против»
«Конечно, нет. Задавай»
«Как так вышло, что такому мужчине, как ты, не с кем выпить кофе в центре города?»
«Какому – такому?»
«Представительному, симпатичному, приятному в общении»
«Я столько комплиментов ни разу в жизни не слышал. Спасибо»
«Не за что»
«Просто так вышло и всё. Я не хочу о прошлом. Хочу о настоящем»
«А что для тебя настоящее?»
«То, что происходит со мной здесь и сейчас. И то, что для меня важно. Например, работа, или вот тебе написать, несмотря на то, что чертовски устал»
«Хорошо. Я тоже очень устала. И если ты не против, хочу отдохнуть»
«Конечно, не против. Ложись и отдыхай. Я буду думать о тебе. И скучать»
«И я буду думать о тебе. До завтра»
«До завтра».
***
Перед самым Новым годом у мужа выходной. Даже немного странно завтракать вместе, вчетвером. Раньше я бы восприняла это как норму, сейчас же, когда наша семейная жизнь висит на волоске, понимаю, насколько ценны вот такие минуты, что раньше казались обыденными.
– Мам, сегодня овсянка просто бомбовая, – хвалит меня Лиза, опустошив всю тарелку. Косится на отца, и у меня сердце замирает. Мне кажется, она всё понимает, как никто другой, и от этого внутри рождается какое-то особенно острое и щемящее чувство нежности.
– Спасибо, родная. Остальных тоже всё устраивает?
– Угу, – кивает Дана, уткнувшись в телефон. Раньше бы Дима её одёрнул, сказал бы, что так не делается. А сейчас просто молча завтракает. Но слава богу без сотового в руках – и то хлеб.
А мне вдруг так хочется, чтобы всё, во что я ввязалась, осталось в прошлом. Чтобы мы сейчас просто съездили за продуктами к новогоднему столу, после чего я бы принялась искать рецепты и продумывать вкусные блюда. А завтра бы ночью посидели вчетвером, сходили бы посмотреть на салюты, вернулись бы домой и были обычной и счастливой семьёй.