Влюбиться в жертву (Вирус ненависти, Измена в розовом свете)
Шрифт:
– Господи! Еще что-то! – воскликнула Ритка.
– Да! – строго ответил Бывалый и отчитал: – Какого черта, Тина, ты ее провоцировала! Ты же видела, что она неадекватна и может выстрелить!
– «У моей собачки неадекватные реакции», – процитировала спокойно Тина. – Когда я заглянула в дуло пистолета, то мне стало так страшно, что я перестала быть человеком, а потом это прошло, в одно мгновение. И я поняла, что слушать приказы и делать так, как говорит Людмила, – это потакать ее ненависти и шизофрении. Получается, что если у нее оружие
– Она выстрелила в тебя, и это чудо, что не попала! – все-таки не выдержал Артем, повысив голос.
– Черта с два она бы в меня попала! У меня разум был свободен от ненависти и страха, я слышала, как она взводит курок, и отодвинулась, а она уже ничего не видела и не слышала, так ее распирало!
– А если бы нас там не оказалось, у нее ведь была полная обойма, она бы стреляла и стреляла! – все повышая и повышая голос от пережитого страха за любимую, воспитывал Артем.
– Но вы же там были, зачем эти «если»! – спокойно возразила она. – И знаете, хватит! Достаточно мы прожили эти дни с ее психозом! Пошла она подальше! – разозлилась Тина.
Артем, не обращая внимания на сидевшую за столом компанию, крепко поцеловал ее в губы и, увидев ее смущение и растерянность, весело сказал:
– Нет уж! Пусть находится там, где есть, – в следственном изоляторе для начала, а вот мы все пойдем в баню!
Все расслабились, радуясь законченному делу, Тининому смущению от поцелуя, бесшабашности Артема, удовольствию от хорошей компании, подняли рюмки, собираясь чокнуться за удачу, и в этот момент Денис поставил точку во всем, вызвав взрыв смеха:
– Я же говорил, что этот козел Лешка во всем виноват! Ребенка надо слушать!
Артем открыл ключом дверь и вошел в квартиру. Из кухни доносилась громкая музыка, какая-то попса, голос Тины, подпевающей песне, а в воздухе висели божественные ароматы готовящегося ужина.
– Тина! – прокричал Артем. – Я дома!
Они долго спорили, где жить – в его квартире или в ее. А потом бросили жребий – выпало в ее. Чтобы избавиться от ненужных воспоминаний, сделали ремонт, поменяли всю мебель, отдав старую Лешке в его новую квартиру, полностью изменили кухню. И делали это с такой радостью и удовольствием, что, когда изменения были закончены, сразу почувствовали, что это их дом!
Артем никак не мог привыкнуть к восторгу, который испытывал, когда, переступая порог дома, видел Тинины вещи – ее куртку на вешалке, ее обувь, сумочку, брошенную на тумбочку. Все это говорило: она здесь и никуда не делась, вся в твоей жизни!
Тина вышла его встречать, обняла, чмокнула в губы.
– Привет! Есть хочешь?
– Ужасно! – ответил Беркутов, притягивая к себе жену. – Вот теперь привет!
– Эм-м! Приятно – муж пришел с работы!
– Очень голодный муж!
– Тогда мой руки и за стол!
Тина чмокнула
– У меня все сгорит, если мы будем так здороваться!
Артем мыл руки и улыбался своему отражению в зеркале блаженной глупой улыбкой.
Привыкай, Беркутов!
Он вошел в кухню и обнял сзади Тину, которая стояла у плиты и переворачивала лопаткой мясо на сковородке.
– Что у нас на ужин?
Как же все это замечательно! Он даже не предполагал, что в жизни может быть так замечательно!
– А на ужин у нас тушеная свинина с овощами и салат! Ну и что еще?
– Компот? – спросил Артем.
Тина рассмеялась и махнула рукой, соглашаясь.
– Ну, компот так компот! Давай кушать, я тоже очень голодная. Достань, пожалуйста, хлеб.
Артем достал из хлебницы батон, взял разделочную доску и понес к столу.
На столе, раскинутая веером, лежала пачка фотографий.
Мышцы у него окаменели тут же, жгучая боль, пробежав по шее, ударила в затылок, сердце сильно и часто забилось, посылая отравленную шоком кровь в ноги и кончики пальцев на руках.
Беркутов аккуратно положил хлеб и доску на стол, взял в руки фотографии и охрипшим голосом, стараясь сдержать эмоции, спросил:
– Откуда это?
Тина резко обернулась от плиты, услышав изменившийся тембр его голоса, и внимательно посмотрела на мужа.
«О господи! Как же я забыла? Он же мне рассказывал! Идиотка!»
– Это принес сегодня курьер мне на работу.
Она подошла к нему, встала рядом, положила руку Артему на спину и заглянула в фотографии, которые он рассматривал.
– Я тебя очень прошу, передай своим, как ты их там называешь? – веселым голосом сказала она. – Ах да, фигурантам, что твоя жена возмущена до глубины души!
– Чем же? – холодно спросил Артем.
Она забрала из его рук карточки и стала рассматривать их одну за другой.
– Ты намного, намного красивее, чем твой дублер! Почему они взяли такого неказистого мужичка? Это даже обидно, честное слово! У тебя та-акая фигура, а попка! Закачаешься! – Тина восторженно закатила глаза. – А это что? Ножки кривенькие, мышцы стероидные, а попа вообще бе-е! Я просто оскорблена! – Она бросила фотографии на стол и будничным голосом спросила: – Так что, ужинать будем или как?
Артема как-то в мгновение сразу отпустило.
От облегчения и радости накатила такая слабость, что подкосились колени. Он плюхнулся на стул, притянул жену к себе и уткнулся лицом ей в грудь, пряча навернувшиеся слезы.
«Беркутов! Ты дурак! – сказал он себе. – Это же Тина! Твоя Тина!»
Она молча гладила его по голове, давая возможность своему большому, сильному, умному и любимому «важняку» прийти в себя.
– Одно радует! – разряжая обстановку, сказала она. – Позы там просто акробатические! Нет, все-таки господа о тебе хорошего мнения! Или ты тоже так умеешь? Может, ты скрываешь от жены свои таланты?